– Думаю, мы могли бы дойти до платной конюшни и…
– Это на другом конце города… Я не смогу пройти такое расстояние с моей хлопающей подметкой. Каждый раз, когда я делаю шаг, мне приходится поднимать ногу на десять дюймов.
– Ну ладно. – Патти в свою очередь пожала плечами. – Может быть, тогда ты придумаешь что-нибудь получше?
– Пожалуй, самый простой выход – сесть в вагон конки и попросить кондуктора записать стоимость поездки на счет школы.
– Да, и объяснить перед всеми пассажирами, что мы ученицы школы Св. Урсулы? Эта история за один вечер разойдется по всему городку, и Вдова будет в ярости.
– Ну хорошо… что же тогда будем делать?
С минуту они в растерянности стояли перед уютным домом, на крыльце которого играли трое детей. Дети прервали игру и остановились на верхней ступеньке, разглядывая цыганок.
– Пошли! – призвала подругу Патти. – Споем «Цыганскую дорогу». (Это была последняя песня, которую напевала вся школа.) – Я буду подыгрывать на тамбурине, а ты можешь отбивать такт подметкой. Может быть, они дадут нам пару центов. Это была бы отличная забава – заработать на проезд до школы… Я уверена, за то, чтобы меня послушать, стоит заплатить десять центов.
Конни бросила взгляд сначала в один, потом в другой конец пустынной улочки. Не было видно ни одного полицейского. Она неохотно последовала за Патти по дорожке к дому, и песня зазвучала. Дети громко аплодировали, и цыганки уже поздравляли себя с успехом своего представления, когда дверь открылась и на пороге появилась женщина… похожая на мисс Лорд.
– Немедленно прекратите этот шум! В доме больной!
Ее тон так же напоминал о латыни. Они повернулись и побежали прочь – так быстро, как только позволяла Конни ее оторванная подошва. Когда между ними и «латинянкой» осталось добрых три квартала, они упали на удобный порог и, прислонясь плечом к плечу, рассмеялись.
Из-за угла дома вышел мужчина, толкая перед собой газонокосилку.
– Эй, вы! Ступайте отсюда! – распорядился он.
Девочки послушно встали и прошли еще несколько кварталов. Они продвигались в противоположном направлении от школы Св. Урсулы, но, казалось, не знали, что еще можно было бы предпринять, и продолжали бездумно шагать вперед. Они уже добрались до окраины городка и вскоре остановились перед высокой дымовой трубой, окруженной группой невысоких зданий, – это были насосная и электрическая станции.
Луч надежды мелькнул в глазах Патти.
– Слушай! Давай зайдем и попросим мистера Гилроя, чтобы он отвез нас в школу на автомобиле.
– Ты его знаешь? – с сомнением уточнила Конни. Пережив столько публичных оскорблений, она несколько оробела.
– Да. Я знаю его очень близко. Он крутился в школе все рождественские каникулы. Мы даже один раз играли с ним в снежки. Пошли! Он с удовольствием нас выручит. И у него будет предлог помириться с Джелли.
Они прошли по узкой заасфальтированной дорожке к кирпичному зданию с вывеской «Правление». Четыре клерка и машинистка в приемной прервали работу, чтобы посмеяться над двумя нелепыми фигурами, появившимися в дверях. Молодой человек, сидевший ближе всех к двери, развернул свой стул, чтобы лучше видеть.
– Привет, девочки! – сказал он с веселой фамильярностью. – Откуда вы выскочили?
Машинистка тем временем делала замечания вслух о дырах на чулках Патти.
Лицо Патти вспыхнуло под темным слоем кофе.
– Мы хотим видеть мистера Гилроя, – с достоинством сказала она.
– Мистер Гилрой сегодня занят, – усмехнулся молодой человек. – Может быть, вам лучше поговорить со мной?
Патти высокомерно выпрямилась.
– Пожалуйста, скажите мистеру Гилрою… и немедленно… что мы хотим поговорить с ним.
– Разумеется! Прошу прощения. – Молодой человек вскочил на ноги с изысканной вежливостью. – Не дадите ли вы мне ваши визитные карточки?
– У меня случайно нет сегодня с собой визитной карточки. Просто скажите, что две леди желают поговорить с ним.
– О, хорошо! Один момент, пожалуйста… Не хотите ли присесть?
Он уступил свой собственный стул Патти и, выдвинув вперед другой, предложил его Конни с изысканно любезным поклоном. Клерки хихикали, в полном восторге от разыгрывающейся комедии, но цыганки не снизошли до того, чтобы улыбнуться. Они опустились на предложенные стулья с холодным «Спасибо» и сидели, чопорно выпрямившись и глядя на мусорную корзину в самой отчужденной светской манере. Пока почтительный молодой человек передавал их послание в личный кабинет своего начальника, в приемной от обсуждения чулок Патти перешли к комментариям насчет туфель Конни. Вскоре молодой человек вернулся и с невозмутимой вежливостью пригласил их пройти за ним. Он ввел их в кабинет с легким поклоном.
Мистер Гилрой писал, и прошла секунда, прежде чем он поднял взгляд. Его глаза расширились от удивления: их послание было передано клерком дословно и без дополнительных комментариев. Откинувшись на стуле, мистер Гилрой оглядел обеих «леди» с головы до ног, затем издал краткое:
– Ну?
В его глазах не было и намека на узнавание.
Единственным намерением Патти было объявить, кто они на самом деле, и попросить его доставить их к дверям Св. Урсулы, но Патти была не способна подойти к любому делу прямым путем, когда имелся еще и лабиринт. Она глубоко вздохнула и, к ужасу Конни, бросилась в лабиринт.
– Мистер Лоренс Гилрой? – Она сделала реверанс. – Я вас искала.
– Я это вижу, – сухо сказал мистер Лоренс Гилрой. – Теперь вы меня нашли, и что же вам нужно?
– Хочу судьбу вам нагадать. – Патти бойко зачастила на том наречии, в котором они с Конни практиковались на ученицах школы накануне вечером. – Посеребрите ручку… судьбу скажу.
Конни по собственной воле не выбрала бы такой выход из ситуации, но она всегда была готова поддержать любую проказу.
– Ой, хорошую судьбу! – поддержала она подругу. – Высокая молодая леди. Очень красивая!
– Ну и нахальство!
Мистер Гилрой откинулся в кресле и смотрел на них с суровостью во взгляде, но сквозь эту суровость пробивалась искорка веселья.
– Откуда вы узнали мое имя? – спросил он.
Патти небрежно махнула рукой за открытое окно на дальний горизонт, видневшийся между угольными сараями и зданием электростанции.
– Цыгане все знают, – объяснила она вразумительно. – Небо, ветер, облака… всё говорит… только вы не понимаете. У меня послание для вас, мистер Лоренс Гилрой… и пришли мы издалека, ой, издалека, чтобы сказать вам судьбу. – Она жалостным жестом указала на их потрепанную обувь. – Очень устали. Долго шли.
Мистер Гилрой сунул руку в карман и достал два серебряных полудоллара.
– Вот вам деньги. Теперь честно! Что это за жульническая игра? И откуда вы, черт возьми, узнали мое имя?