Внезапно воцарилась тишина. Лишь откуда-то сверху доносился визг резака Рука.
Никки не стала ждать. Она подползла к самому краю платформы и в тусклом свете фонарика Петара принялась высматривать на путях «глок». Но пистолета нигде не было видно. Вокруг валялись лишь пластиковые бутылки и пустые аэрозоли из-под краски.
Луч фонарика заплясал на рельсах. Петар искал ее труп.
Хит не стала звать Рука. Наоборот, прижалась к боковой стенке платформы и терпеливо ждала. Она чувствовала холод, исходивший от бетонных плит, — должно быть, какой-то вагон все-таки разорвал ее пальто и блузку.
Свет стал ярче; Петар стоял прямо над ней.
— Никки? — осторожно окликнул он.
Как же она ненавидела в эту минуту звук собственного имени. Хит приготовилась. Уперлась ногами в землю, подождала, пока он позовет ее снова, и прыгнула.
Она выскочила из-под платформы, развернулась лицом к Петару, стоявшему на коленях, и направила ему в глаза струю краски из аэрозоля. Он пронзительно вскрикнул и закрыл лицо рукой, выпустив при этом фонарик, но не оружие. Никки отшвырнула банку с краской и обеими руками вцепилась в противника. Схватив его за ворот, рванула на себя и, когда он свалился с платформы, отпустила. Петар ударился плечом о шпалу и снова закричал.
Никки бросилась к нему, доставая наручники, но он перевернулся на спину и швырнул в нее пивную бутылку. Бутылка угодила ей в подбородок и ударила достаточно сильно; перед глазами у Никки замелькали искры. Она пошатнулась, голова слегка закружилась, но Хит уперлась рукой в стену и сумела удержаться на ногах.
Петар поднялся. Руки его были пусты. Ему нужен был «зиг-зауэр». Никки слышала, как пистолет ударился о землю, но тоже не видела его в темноте.
Петар попытался залезть на платформу, чтобы достать фонарик, но та была слишком высокой. Он прыгнул к металлической лестнице, однако успел забраться только на вторую перекладину — Никки снова схватила его и стащила вниз. Он не сопротивлялся — наоборот, выпустил лестницу и всей тяжестью рухнул на Хит.
Когда они оказались на шпалах, Петар не стал ползти к лестнице, а попытался сбежать в сторону станции «96-я улица».
Однако в тоннеле было совершенно темно, и он, не рассчитав высоту шпал, споткнулся и вновь полетел на землю. А когда поднялся на ноги, было поздно — Никки прыгнула на него. Падая, Петар развернулся, и Хит с силой ударилась о землю. У нее перехватило дыхание, и она хватала ртом воздух, готовясь встать и броситься следом за противником. Но он не собирался бежать; схватив Никки за лацканы пальто, он потянул ее. Когда Хит, повернув голову, увидела, куда именно он ее тащит, до контактного рельса оставалось несколько сантиметров.
Еще секунда — и Никки ударило бы током с напряжением в шестьсот пятьдесят вольт.
Хит поддала Петару коленом в пах. Они находились слишком близко друг к другу, чтобы она смогла причинить ему сильную боль, однако он застонал и ослабил хватку. Она ударилась затылком о землю в паре сантиметров от смертоносного рельса.
Петар, пошатываясь, побрел прочь.
По центральному пути приближался поезд. Петар побежал через тоннель, намереваясь добраться до противоположной стенки, чтобы проходящий поезд оказался между ними; тогда у него появился бы шанс сбежать. Но Никки остановила его.
Она ударила противника кулаком по затылку, и у того подкосились ноги. Он уцепился за какую-то металлическую балку, пытаясь устоять, и хотел было развернуться, чтобы сделать ответный выпад, но угодил под следующий удар — кулаком в висок. Петар захлопал глазами и стал медленно оседать.
Поезд стремительно приближался. Хит рывком подняла противника и швырнула его на рельсы. Петар попытался схватить ее за горло, но она, наклонив голову, увернулась и ударила его кулаком в нос. Затем еще раз. Кровь хлынула у него из ноздрей, смешиваясь с синей краской.
Из тоннеля подул зловещий горячий ветер, и Петар, обернувшись, остекленевшими глазами уставился на приближавшийся прожектор, затем снова посмотрел на Хит, и она поняла, что он сдается. Это был взгляд человека, готового к смерти. Оба знали, что она могла сделать с ним что угодно; свидетелей не было.
Превосходный момент для мести за мать. Никки мечтала об этом долгие годы; эта минута снилась ей в кошмарах.
Но она схватила убийцу под руки, рванула на себя и поставила на ноги в тот момент, когда первый вагон поезда показался в начале платформы.
Петар закрыл глаза, приготовившись к смерти.
Но Никки отшвырнула его в сторону от проходившего поезда, и Петар угодил лицом в грязную лужу. Никки надела на него наручники и крикнула:
— Петар Матич! — а затем детектив Хит, помолчав мгновение, произнесла слова, которые преследовали ее десять лет: — Вы арестованы за убийство Синтии Хит. — Она сглотнула ком в горле и продолжила: — И за убийство Николь Бернарден.
После того как щелкнули наручники и Хит зачитала арестованному его права, она подняла голову. К горлу подступали слезы. Рук все никак не мог срезать болт. Она стояла так несколько мгновений, вытирая глаза и глядя на сыпавшиеся с потолка искры.
Несмотря на поздний час, Хит, зайдя в комнату наблюдения по пути в помещение для допросов, обнаружила там, кроме Рука, небольшую группу детективов: Тараканов, Раймера и Феллера. Малькольм и Рейнольдс не смогли приехать — они еще были на Стейтен-Айленде, вместе с криминалистами трудились над фургоном Картера Деймона. Никки почувствовала, что все смотрят на нее. Детективы понимали, что означал для нее этот арест. Знали и о том, что ей пришлось пережить этой ночью, видели, что она практически обессилена. Но они были копами, и само их появление в участке служило знаком поддержки. Они не собирались открыто выражать свои чувства.
И, чтобы дать это понять, Каньеро воскликнул:
— Как это мило с вашей стороны, детектив, нарядиться и накраситься ради нас! Вас редко встретишь при полном параде.
Хит выглядела как героиня с обложки компьютерной игры про коммандос. Она не успела переодеться, лицо и руки были покрыты царапинами и грязью. В коридоре, по дороге из отдела убийств, она выдрала из волос комок жевательной резинки.
— Я была немного занята.
Никки подошла к стеклу, чтобы посмотреть на Петара Матича. Он сидел у стола один, в наручниках.
— Меня удивляет то, что ты не прикончила эту сволочь, пока была возможность, — заговорил детектив Феллер. — Только ты и он. Никто никогда ничего не узнал бы.
— Я бы знала. И, кроме того, живым он принесет больше пользы. Я хочу знать все с самого начала. Все, что он сделал. Всех, на кого он работал. Кого еще он убил.
— И где сейчас Тайлер Уинн, — добавил Рук.
— Особенно это.
Когда Хит вошла в комнату и села напротив Петара, она тоже увидела на нем следы борьбы. Единственное отличие состояло в том, что его переодели в тюремную одежду. Но у него было больше ссадин, синяков, грязи и пятен запекшейся крови. На лице даже осталась синяя краска, которой Никки его обрызгала. В оранжевом комбинезоне он походил на игрока «Флорида Гейторс», [147] пришедшего прямо с поля.