— Друзья мои! Мы снова собрались в этом зале, чтобы встретиться с дорогими нам ушедшими людьми! Но зал наш так мал, что не может вместить всех желающих. И пожертвования, которые мы собираем на строительство нового здания, помогут решить эту проблему. Прошу относиться с пониманием к сложившейся ситуации и не обижаться на поборы.
В зале раздались одобрительные голоса, выкрикивающие что-то в том смысле, что никто ни на кого и не обижается. Мистер Гардни сел на один из стоящих у стены стульев, а на смену ему на помост вышел тучный мужчина с пышной седой шевелюрой. Он взмахнул руками, и в тот же миг послышались звуки фисгармонии. Все разом поднялись и в один голос громко запели:
Мир почувствовал дыханье,
Что доносится с небес,
И восстали души разом,
И надежды луч воскрес!
Мы славим Тебя, Всевышний!
Пустой оказалась могила,
Радости нашей нет границ,
О смерть, ты отступила!
Исполнив гимн, прихожане этой необычной церкви опустились на свои места и устремили взгляд на сцену. Распорядитель с седой шевелюрой отошел к стене и опустился на один из стульев, а председатель снова оказался на сцене перед публикой.
— А теперь мистер Джон Джеймс из Северного Уэльса впадет перед нами в транс и передаст послание от своего духа-покровителя Алаша из Атлантиды.
Рослый малый, по виду фермер, энергично поднялся с крайнего места во втором ряду и замер, устремив сосредоточенный взгляд в одну точку. Со стороны можно было подумать, что ничего не происходит, и он просто задумался, но вдруг парень задрожал всем телом и принялся нести такую ерунду, что сэр Артур разочарованно прикрыл глаза ладонью. Когда Алаша из Атлантиды перестал вещать устами Джона Джеймса, писатель перевел дух и с надеждой в голосе прошептал секретарю:
— А помните, Альфред, как наш с вами товарищ по портсмутскому литературному обществу генерал Дрейсон вполне логично объяснял убожество многих потусторонних сообщений? Я тогда над ним смеялся, а теперь думаю, что старик был прав. Он был одним из первых спиритуалистов в Британии и мужественно отстаивал свою правоту перед такими невеждами, как мы с вами.
— Да, мистер Дойль. Теперь я ему верю, как самому себе, — с наигранной благоговейностью проговорил Альфред.
Поднимаясь на сцену научного общества, генерал Дрейсон безапелляционно заявлял, что «тот» мир — это отражение этого. Здесь полно дураков, и там их не меньше. Если множество христиан ведут отнюдь не праведную жизнь, то к самой вере это не имеет никакого отношения. Тогда Альфред Вуд лишь посмеивался над безумным фанатиком, теперь же ради пользы дела был готов подписаться под каждым его словом.
После выступления мистера Джеймса слово вновь взял председатель. На этот раз он сделал красноречивый жест, и когда в зале стихли смешки, он торжественно объявил:
— Сегодня среди нас находится знаменитая ясновидица миссис Доусон! Она обладает редким даром, о котором говорил еще апостол Павел. Миссис Доусон видит духов! Ваше доброе расположение и молитвы помогут ей вступить в контакт с астральными сущностями. Если на то будет воля Божья, мы сможем их поприветствовать среди нас! Попросим!
Раздались аплодисменты, и на сцену вышла румяная толстушка. Она приблизилась к краю помоста и замерла, словно к чему-то прислушиваясь. Так продолжалось несколько минут, пока ясновидица не взмахнула рукой и тонким голосом не произнесла:
— Мне необходима определенная вибрация! Прошу вас, дайте музыку!
Вступила все та же фисгармония, зазвучал еще один гимн, и зал замер в предвкушении чуда. Миссис Доусон дослушала гимн до конца, вскинула голову и заговорила:
— Сейчас! Сейчас! Имейте терпение! Всему свое время!
— О чем это она? — насторожился сэр Артур, от любопытства подавшийся вперед.
Альфред не без удовольствия заметил, что разворачивающееся действо целиком и полностью захватило писателя. Его романтичная душа, в юности лишенная святыни, похоже, нашла то, что давно искала — веру. Сосед справа, солидный господин в добротном костюме, должно быть, также меценат, ибо сидел в первом ряду, шепнул Конан Дойлю:
— Ясновидица настраивается. Ищет нужную волну. Тут многое зависит от нужной вибрации. Сейчас начнется!
Женщина на сцене вскинула полную руку, обвела ею зал и остановила подрагивающий указательный палец на ком-то, сидящем в самом центре.
— Юноша в синем! С зачесанными назад волосами! Прямо за вашей спиной стоит прелестная девушка в розовом платье. В руках она держит левкои.
— Боже мой! Моя малютка Лотта! — воскликнул молодой человек, порывисто оборачиваясь, точно желая найти за спиной девушку в розовом.
— Она умоляет не скорбеть по ней и жениться, как вас о том просит матушка.
— Но я до сих пор люблю мою покойную невесту! — в отчаянии выкрикнул юноша.
— Лотта просит вам передать, что вы соединитесь в другом мире, где она будет вас ждать. А пока она будет с радостью смотреть, как вы достойно проживаете жизнь, отпущенную вам Богом. Теперь, — полная рука провидицы переместилась левее, — послание рыжей даме в норковом манто. За вашей спиной стоит старик с изъеденным морщинами лицом. Он опирается на трость с массивной ручкой в форме черепа. Вы знаете, кто это?
— Мой муж, — посеревшими губами прошептала женщина.
— Он говорит, что запрещает вам делать то, что вы задумали.
— Но я только хотела…
— Он сказал — нет, и все!
Слушая медиума, Альфред в душе веселился. Оказывается, как легко манипулировать людьми! Достаточно заманить на сеанс строптивого родственника, перед этим подсказав такой вот «ясновидице», от кого должно быть послание, а затем продиктовать свою волю, якобы вложив ее в уста покойного. И вот уже отказывающийся жениться юноша в синем, вернувшись домой, непременно обрадует мамочку, согласившись взять в жены ту, кого она ему подыскала. И крашенная в рыжий цвет дама вряд ли осмелится «ослушаться покойного мужа» и потому не станет делать, что бы она там ни задумала. От размышлений секретаря оторвал сэр Артур, вцепившийся в его руку.
— Да, да, я обращаюсь именно к вам, — говорила миссис Доусон, сверля писателя пристальным взглядом. — Рядом с вами стоит высокий мужчина в круглых очках и с черной бородой. На голове его цилиндр, а в руках — кисть для акварели. Он просит передать, что одобряет ваше намерение.
— Какое именно? — неестественно высоким голосом осведомился Дойль.
— Выставка, — односложно ответила женщина. — И еще он говорит, что вам не стоит тратить время и читать книгу Ли Ханта.
Потрясенный сэр Артур откинулся на спинку стула и больше не проронил ни слова. Альфред знал, как его удивить. Просто вчера днем, случайно склонившись к патрону, секретарь прочел сделанную карандашом запись в его рабочем блокноте, в которой упоминалось о намерении приобрести книгу этого автора и прочесть эссе. Затем лист был вырван, и запись исчезла, так что писатель не сомневался, что никто, кроме него самого, не знает о его желании прочитать Ли Ханта.