И у Оливии все бы получилось, но, к сожалению, она никогда не могла правильно рассчитать время. На самом деле и Барри, и Кейт не раз ругали Оливию за то, что она отчего-то полагала, будто время зависит от ее желаний и течет с той скоростью, которая удобна лично ей. Несомненно, эта точка зрения никак не могла сочетаться с должностью репортера, ограниченного жесткими временными рамками сдачи материала в печать.
Несмотря на раннее утро, пробежка по улицам Майами-Бич напоминала перепрыгивание с одного радиоканала на другой: в любом, даже самом маленьком кафе предпочитали слушать свою музыку. Официанты поливали из шлангов асфальт – каждый перед своим кафе, садовники с помощью садовых пылесосов сдували листья с газонов. Бесконечные ряды гудящих автомобилей уже не закрывали вид на море, а местная тусовка только-только заснула в своих уютных постелях. Оливия пробежала мимо кафе, из окон которого лились звуки сальсы, а внутри стены, столики, таблички с меню были украшены кричащими эстампами и картинками на тему знойных джунглей, и официантки даже в этот утренний час были одеты в облегающие комбинезоны леопардовой расцветки. Оливия перебежала на другую сторону, чтобы получше рассмотреть роскошный, вульгарно-претенциозный особняк Версаче и разноцветные отели в стиле ар-деко – все эти белоснежные, розовые, сиреневые, оранжевые «Пеликан», «Авалон», «Каса Гранде», округлые формы которых в сочетании с необычными дымоходными трубами отчего-то напоминали одновременно поезда и океанские лайнеры.
Солнце начинало припекать, и на белые тротуары легли тени от чуть дрожащих на ветру широких пальмовых листьев. Оливия старалась, по возможности, держаться в их тени и на бегу стала придумывать строчки для своей статьи.
«Возможно, вы думаете, что Майами – последний приют для пожилых людей, наполненный гудением автоматических инвалидных кресел и щелчками фотоаппаратов беспрерывно снимающих друг друга туристов? Но так ли это?»
«Вдруг перед вашими глазами встают отели в стиле ар-деко, модернизированные до современного уровня!»
«Если в Париже вы повсюду слушаете легкую фоновую музыку, то Майами – это мир короля хип-хопа Эминема».
«Если Манчестер – это новый Сохо, то Майами – это, несомненно, новый Манхэттен».
«Если бы за новый имидж Истборна взялись Йен Шрагер и Стелла Маккартни, то первым делом отправили бы всех его жителей в гигантский солярий…»
«О боже, – подумала она вдруг, – это просто невыносимо!» Она больше не может придумывать всю эту чепуху! Она должна, просто обязана найти настоящий материал!
На южном конце улицы возвышались огромные многоквартирные башни, а за ними по глади океана легко скользил гигантский океанский лайнер. Вероятно, она уже где-то рядом с гаванью. Оливия выбежала на окраину парка Саут-Пойнт, прямо к воде, туда, где совсем близко от берега проходил глубоководный морской путь и где большие корабли двигались чуть ли не рядом с высокими домами и пристанью для яхт. Лайнер, который раньше приметила Оливия, плыл быстро, его округлая корма уже исчезала за доками. Да, он был очень большим, но это отнюдь не «Океан-отель». Она вгляделась в виднеющиеся за ним на фоне неба башни Даунтауна, арки мостов с автострадами, нависшие над обширными водными пространствами, высокие краны, возвышающиеся над доками. Оливия побежала в сторону кранов и, хотя они были расположены гораздо дальше, чем ей вначале казалось, продолжала думать, что вот-вот до них доберется и что глупо отказываться от своих планов.
Оливия остановилась в конце моста, переводя дыхание и откидывая со лба прилипшие к нему мокрые от пота пряди волос. Неожиданно она поняла, что огромное здание, высившееся за лайнером, на самом деле и есть «Океан-отель», который она искала. Здесь, в гавани, он возвышался над всеми остальными судами, казавшимися на его фоне игрушками или миниатюрными моделями. Он выглядел огромным монолитом, но при этом не слишком надежным, так и казалось, что он вот-вот перевернется.
На другой стороне дороги, на клочке зеленой травы, собралась небольшая толпа людей, чуть поодаль стояли несколько такси. Оливия направилась прямо к ним. Она посчитала палубы – их было пятнадцать, сначала шел ряд бортовых иллюминаторов, а выше, один над другим, расположились рядами балкончики. Там, на белых стульях за столами, сидели люди и завтракали. Оливия оглядела толпу. Часть людей явно были пассажирами-обитателями «Океан-отеля», они с воодушевлением фотографировались на его фоне. Большинство было одето в яркие, экстравагантные костюмы, которые отчего-то всегда ассоциируются с круизной жизнью. Оливия невольно улыбнулась при виде забавной пары: дамы с оранжевым от загара лицом и ярко-красной помадой, полностью скрывающей форму губ, в белом коротком пиджачке с эполетами и в капитанской фуражке и ее смущенного мужа в песочного цвета стилизованном костюме путешественника. Пара старательно позировала, пока шофер такси фотографировал их на фоне лайнера.
– Простите, милочка, – раздался сзади голос, говоривший с ярко выраженным североанглийским акцентом.
Оливия оглянулась и увидела пожилую пару. Дама с эффектными ярко-рыжими волосами, в элегантном зеленом платье, с бежевой сумкой в руках и кремовых туфлях в тон сумке. Эти туфли отчего-то напомнили Оливии о каникулах в Бортмунте. Спутник дамы, лишь немного выше, но крепко сбитый, бережно держал в руках ее жакет. Было что-то очень милое в том, как он поглаживал свою драгоценную ношу, словно гордился оказанным ему доверием.
– Вы не могли бы сфотографировать нас на фоне этого корабля? – попросила дама, протягивая Оливии дешевенькую одноразовую камеру.
Оливия улыбнулась в ответ.
– Откуда вы?
– Из Лидса, милочка. Вернее, мы живем недалеко от самого города.
– А я из Уорксопа, – сказала Оливия, беря в руки фотокамеру.
– Хе! Да вы что! – добродушно пошутил пожилой мужчина и добавил: – Вы совсем запыхались! Бежали всю дорогу оттуда? Может, передохнете немного?
– Нет, спасибо, я в порядке. Придвиньтесь поближе друг к другу. – Оливия посмотрела на них через видоискатель. – А впрочем, нет, оставайтесь так, я лучше сама отойду немного, чтобы все вошло в кадр!
– Не беспокойтесь, милочка, просто нажмите на кнопку. Мы же знаем, как он выглядит, этот корабль, не так ли, Эдвард? – Смесь элегантности и сильнейшего йоркширского акцента показалась Оливии очаровательной.
Оливия снова подняла камеру и посмотрела через видоискатель на сияющую улыбками пожилую пару. Неожиданно для себя Оливия почувствовала, как все тревоги и неприятности последних дней отступают прочь. Она словно вновь очутилась в беззаботном мире детства, где существуют любимые бабушка и дедушка, красивые коробки с печеньем и куклы. К своему ужасу, Оливия едва сдержала слезы.
– Ну… вот… возьмите. Сувенир из Майами, – с наигранной веселостью сказала она, протягивая старикам камеру.
– Ну надо же, все бегом, все бегом, – со смешком заметила дама. – Глядя на вас, я и сама чувствую себя измотанной. Не хотите конфетку от кашля? – Она начала рыться в своей элегантной сумке.