– В чем дело? – спросила она тревожно.
– Думаете, в этой резиденции есть пожарный выход? Как и в жизни вообще?
– Вы бледный как полотно!
– Мне необходимо выпить чего-нибудь покрепче.
Миа ловко схватила мартини с подноса проходившего мимо них метрдотеля и подала Полу. Тот залпом осушил бокал.
– Отойдем в сторонку, вы все мне объясните.
– Не сейчас, – ответил Пол и стиснул зубы. – Я на грани обморока. Как бы не грохнуться как раз в тот момент, когда посол начнет свою речь.
За ужином Пол не мог не думать о семье, умирающей от голода всего в нескольких сотнях километров от этой гостиной, где приглашенные объедались фуа-гра и птифурами. Два мира, разделенные границей… Его собственный мир рухнул час назад. Миа пыталась встретиться с ним глазами, но он ее не замечал. Когда он встал из-за стола, она последовала за ним. Он извинился перед послом и сослался на утомление, вынуждающее его покинуть прием.
Шин проводил их до дверей. Он долго жал Полу руку на ступеньках резиденции, и Пол видел по его грустной улыбке, что тот все понял.
– Что-то случилось с Кионг? Это из-за нее вы в таком состоянии? – заговорила Миа, как только лимузин тронулся с места.
– Не просто с Кионг, а с ней и со мной. Моего успеха в Корее никогда не существовало. Кионг была не просто переводчицей моих романов…
Видя недоумение Миа, Пол продолжил:
– Она воспользовалась моим именем. Просто сохранила его на обложках, не более того. А под этими обложками публиковала свои собственные тексты, описывая свою историю, свою борьбу. Вчерашний ведущий не был невеждой, как и переводчик, теперь мне придется перед ними извиняться. Если бы не драматический сюжет «моих» корейских романов, все обернулось бы гигантским фарсом. Это же надо представить, столько лет я живу на гонорары за книги, которых не писал! Вы правильно поступили, что уволились, иначе оказались бы помощницей самозванца. Меня извиняет только то, что я понятия не имел о происходящем!
Миа попросила водителя остановить машину.
– Выходите! – приказала она Полу. – Вам нужен свежий воздух.
Они долго шли рядом молча. Наконец Пол заговорил:
– Мне следовало бы ее возненавидеть, но ее предательство восхитительно. Если бы она напечаталась под собственным именем, то обрекла бы на гибель своих близких.
– Как вы собираетесь поступить?
– Еще не знаю, надо подумать. За ужином я чуть голову себе не сломал! Полагаю, пока я здесь, надо продолжать игру. Иначе я ее выдам. Потом пришлю ей из Парижа ее деньги и расторгну договор. Обрадую Кристонели. Так и вижу, как он заливает горе, сидя в «Дё-Маго». А мне придется искать другой заработок.
– Вас никто не заставляет. Это деньги корейского издательства, они заработали на ваших книгах гораздо больше.
– Книги не мои, а Кионг.
– Если вы так сделаете, то вам придется объясняться.
– Посмотрим. Во всяком случае, теперь я хоть понимаю, почему она исчезла. Я должен ее найти, нам надо расставить точки над «i». Я не могу уехать, не повидавшись с ней.
– Вы ее любите, да?
Пол остановился и пожал плечами.
– Сядем в машину, я замерз. До чего странный вечер!
* * *
В лифте, поднимавшем их в апартаменты, они встали лицом к лицу, и Миа ласково шлепнула Пола по щеке. Он вышел из оцепенения. Тогда Миа толкнула его в угол кабины и поцеловала.
Поцелуй не прервался и тогда, когда разъехались двери лифта, и потом в коридоре. Они медленно продвигались к номеру, подпирая спинами то одну, то другую стену, врезаясь в двери чужих номеров, пока не добрались до своего.
Даже раздеваясь и падая на кровать, они не прервали поцелуя.
– Это не считается, – прошептала Миа. – Не считается вообще ничего, кроме настоящего.
Они осыпали друг друга поцелуями. Губы, затылок, шея, грудь, живот, бедра, все тело до самых укромных уголков… Бурные объятия – и ни единого слова, лишь прерывистое жаркое дыхание. Так продолжалось до тех пор, пока оба не обессилели и не забылись глубоким сном на мятых мокрых простынях.
Пола и Миа разбудил оглушительный звонок телефона.
– Fuck! – крикнул Пол, увидев время на часах под телеэкраном: 10 часов.
Мисс Бак смущенно напомнила, что первая встреча наступившего дня должна была начаться уже полчаса назад.
Пол нашел свои трусы под окном. Его дожидался журналист газеты «Чосон ильбо».
Он схватил с кресла брюки и, натягивая их, запрыгал к комоду. Журналист, по словам мисс Бак, начинал нервничать.
Рубашка оказалась порвана. Миа бросилась к шкафу и достала другую.
– Только что прибыла коллега-журналистка из «Эль»… – раздалось в трубке.
– Она голубая!.. – прошипел Пол.
– …а потом надо еще успеть на программу на радио KBS.
– Для прессы в самый раз! – отозвалась Миа.
Мисс Бак удалось передвинуть время, назначенное хроникеру из «Муви Уик», поставив его после журналиста ежедневной газеты «Ханкиоре».
Пол судорожно застегивал рубашку.
– Эта газета известна поддержкой политики открытости по отношению к Северной Корее.
Миа расстегнула на нем рубашку и снова застегнула пуговицы, на сей раз правильно.
– …далее у вас открытая встреча…
– Где мои ботинки?
– Один под комодом, второй у двери.
– …со студентами на главной площадке книжной ярмарки.
Мисс Бак умудрилась зачитать на одном дыхании всю длинную программу дня.
– Не волнуйтесь, я уже в лифте.
– Врунишка! Брысь! Я скоро буду.
– Где?
– Внизу, перед тем как тебя повезут на радио.
Дверь номера захлопнулась. Через несколько секунд из коридора донесся адский грохот и громкая брань Пола. Миа просунула в дверь голову и увидела тележку, все содержимое которой разлетелось по полу.
– Телесные повреждения имеются? – спросила она Пола, поднимавшегося с колен.
– Все в порядке. Я не пострадал, мне даже не больно…
– Живо вниз! – прикрикнула она.
Вернувшись в номер, она подошла к окну и уставилась на город, накрытый серым небом. Потом достала из сумки мобильный телефон. Тринадцать сообщений: восемь от Крестона, четыре от Дэвида, одно от Дейзи. Она бросила телефон на кровать и заказала завтрак, предупредив, что в коридоре придется прибраться.
* * *
Из холла мисс Бак почти что бегом погнала Пола в соседний зал.