– Ты правда считаешь, что Марибель будет моей?
– Не-а, – проговорил Нейл. – Или да. Не знаю.
Джем откинулся на песок.
– Мне надо домой, – сказал он. Гадко было бросать сейчас Нейла, но ему обязательно нужно вернуться в свой крошечный съемный угол, попить воды. Он кое-как поднялся. Нейл тоже встал, и они посмотрели друг на друга сквозь темноту. А потом, словно только теперь они встретились впервые, Нейл протянул Джему руку, и тот ее пожал.
На следующее утро Джем шел на работу и радовался: «Я – живой». Он может переставлять ноги, размахивать руками, слышит собственный голос: «Привет! Я – живой». Он обработал порез мазью, залепил пластырем. Палец пульсировал при ходьбе. «Живой».
Джем был готов к тому, что Нейл уедет раньше, чем он доберется до отеля. И где-то в глубине души теплилась надежда, что Нейл просто исчезнет, растворится в ночи. Джем искал его взглядом за завтраком, но тот не появился. Потом его увлекли повседневные дела, он расстилал номера, подметал ракушки на парковке, пытался соскоблить с ботинок барный нагар. Купил в автомате две бутылочки «гейторейда» и выпил их одним махом, надеясь, что это облегчит похмелье. Съел оставшийся с завтрака бублик со сливочным сыром, а потом как бы невзначай спросил Лав: «Не знаешь, Нейл Розенблюм уже съехал?»
– Нет. – Лав заглянула в блокнот со своей фирменной важностью, словно искала нужную ссылку в Библии. – Он уезжает завтра. Мог бы и сам узнать, ведь ты с ним дружишь. Я вижу, вы неплохо вчера прошвырнулись.
– Не то слово, – пробормотал Джем.
В полдень Джем постучался в номер Розенблюма, однако тот не ответил. Джем стал осматривать пляж, но и там приятеля не оказалось. Может, поехал в город или еще не вылез из постели. Джем вернулся к конторке портье.
– Ты уверена, что Нейл Розенблюм не съехал? – обратился он к Лав. – Горничные прибирались в номере? Вещи на месте?
– Да здесь он, – ответила та. – Только что видела его на парковке.
Джем поспешил к дверям и выглянул на парковку. Нейл стоял между «Мерседесом» и «Рейндж-Ровером», болтая с какой-то блондинкой. Наверное, с той, из «Музы». Джем направился к ним, к своему ужасу, узнавая в девушке Марибель. Джем засомневался. Первой мыслью было сбежать, но Марибель уже успела его заметить и приветливо махала рукой. Джем неуверенно приблизился. Что там ей несет Нейл? Влезет в чужие отношения, а там – хоть трава не расти. Думает, если он при смерти, так ему теперь все позволено.
– А вот и наш герой, собственной персоной, – проворковала Марибель. Джем кисло улыбнулся. – Мистер Розенблюм как раз рассказывал мне, что собирается вложить деньги в твое калифорнийское предприятие. Говорит, ты подаешь большие надежды.
Нейл задумчиво теребил очки.
– Ну и везет же некоторым. Что за лето! – улыбнулась Марибель. – Сначала Маку предложили работу в «Техасских рейнджерах», а теперь и ты начинаешь собственный бизнес в Калифорнии. Ты разве не рад?
Нейл похлопал его по спине:
– А уж я-то как рад. Такие люди встречаются раз в жизни.
Марибель зарделась и участливо закивала:
– Ваша правда.
– Эх, кто застолбит паренька, тому крупно повезет, – нахваливал Нейл. Взглянув на Марибель, он добавил: – Вы бы видели, как вчера в баре за ним девицы увивались.
Джем сосредоточенно разглядывал тротуар.
– Никто за мной не увивался.
– Да ну, не скромничай, – сказала Марибель. Джем поднял глаза и позволил себе на пару секунд задержать на ней взгляд. На Марибель были отглаженные льняные брючки и белый трикотажный топ. Она сделала педикюр; серебристый лак поблескивал на солнце, и ногти казались кусочками прозрачной слюды.
– Ты с работы? – поинтересовался Джем.
– Вообще-то, – замялась она, – я хотела пригласить тебя куда-нибудь прошвырнуться в обед.
– Меня? – переспросил Джем. – А как же Мак?
– У него дел невпроворот, сейчас ведь август. Так ты пойдешь?
– Но у нас на обед большие планы, – вмешался Нейл. – Там две дамочки в городе ждут нас. Ну, я вам рассказывал о них.
Джем прожигал Нейла взглядом: «Замолчи! Что ты несешь! Она меня пригласила!»
С лица Марибель сползла улыбка.
– Так у вас встреча?
– Ничего подобного! – возмутился Джем. – У меня точно нет.
– Встреча как раз у тебя, – возразил Нейл. – Ты думаешь, эти девицы из-за меня всполошились, из-за старого перца? Если ты не придешь, они знаешь как расстроятся?
– Тогда лучше иди. – Марибель кинула на Джема жаркий взгляд, и тот чуть не растекся по тротуару. «Я люблю тебя, Марибель! – беззвучно воззвал он к ней. – Люблю!» Она уже собиралась уйти, но вдруг обернулась, сказав напоследок: – Увидимся позже. Приятно было познакомиться, мистер Розенблюм.
– Взаимно, – ответил Нейл и, положив Джему руку на плечи, направился с ним к парадной. – Я знаю, тебе больно, старина, но потерпи ради собственного же блага. Ты видел, как она изменилась в лице, услышав про твое свидание? Поверь мне на слово – ревность я чую за версту.
– Ну и скотина же ты, – буркнул Джем. – Я бы пошел с ней обедать.
– А пойдешь со мной, – добавил Нейл. – Наше с тобой время ограничено, а с Марибель у вас целая жизнь впереди.
– И эти разговоры про инвестиции в мой «бизнес»… – пробормотал Джем. – Наговорил ей кучу вранья.
– Ну, слушай, – ответил Нейл. – Я просто хотел помочь.
– Не надо мне так помогать.
– Может, зайдем ко мне, пропустим по стаканчику?
– Ты же видишь, я на работе.
– Да ладно, – подначивал Нейл. – Тебе не полагается перерыв?
– Я мог бы взять перерыв и пообедать с Марибель, – с укором заметил Джем. – Но ты все испортил.
– Надеюсь, я доживу до того момента, когда ты захочешь сказать мне спасибо, – проговорил Нейл.
В тот же вечер Нейл позвонил Дезайри и сделал ей предложение. Джем в это время сидел на террасе, и до него доносились радостные визги, проделавшие путь аж из самого Нью-Йорка. Нейл отстранил трубку от уха.
– Она сказала «да», – прошептал он.
Джем не мог испытывать к Дезайри ничего, кроме жалости, потому что ее радость скоро сменится отчаянием и страхом. Была какая-то несправедливость в том, что Джем знает, что ей уготовано, а она еще – ни сном ни духом.
Мысль о водке была противна, Нейл тоже не пил. Он курил траву. Трава превращала боль в фоновую музыку. А без нее, сказал он, боль напоминает чувака с кирпичом, который ломится во входную дверь.
На ужин они заказали омаров, печеный картофель и кукурузу с капустным салатом. Джем пробовал омара в первый и, наверное, последний раз – его не покидали мысли о смертниках и последней трапезе приговоренного. Накрыли на письменном столе и ели, любуясь заходящим солнцем. Было так вкусно и так красиво, словно уже наступил конец света.