— … Ничего не добьемся! — закончил за него полковник. Ты что, рассчитываешь, что кто-нибудь скажет тебе "Мерси, господин оборотень, мы уже подсуетились и взяли заложника, так что в Ваших услугах не нуждаемся"?
— Ну, зачем же из меня дурака-то делать, Климент Степанович! Я рассчитываю всего лишь их психологически прощупать. Опять же: это неплохой способ, не вызывая подозрений, войти в соприкосновение с интересующими нас людьми!
— Прощупать, говоришь… Умный похититель (а мы должны исходить из того, что он умен) скорее всего, согласиться — чтобы не вызывать подозрений. Очень умный, не исключено, попробует настучать в службу собственной безопасности, — чтобы использовать это предложение как дополнительное средство отвести от себя подозрения в совершении похищения. Не причастный к похищению привычный к коррупции мафиози, может согласиться, а может, и нет, мало ли почему! Правда, обращаться в ССБ он не будет: не в его это привычках, жуликов разоблачать, да и "надыбанный" дуриком продажный мент может пригодиться в будущем. Так что полученный результат, как видишь, трактовать однозначно будет невозможно. В общем, следует попробовать, — неожиданно заключил Козлов: — если вдруг, паче чаяния, появится "стукач", к нему нужно будет приглядеться попристальнее. Хотя, это все — пустые, как говорится, хлопоты! Разве что, действительно, с близкого расстояния на них посмотреть… Констатирую: товарищи офицеры, без яркой и смелой идеи мы далеко не уедем. И пока таких идей я не услышал! Впрочем, и сам не родил.
С минуту помолчав, полковник продолжил:
— Поэтому, предлагаю: каждый из Вас выберет себе, как раньше говорили, "дело по душе": я имею в виду их, — хлопнул он по стопке из четырех папок, которые, придя на совещание, ему передал Баранов. — Цель: проникновение внутрь, как красиво выразился майор, мафиозной среды. Задачу формулировать не буду, сами все понимаете: нам нужны те, кто похитил Гусева. Все свободны, Баранов, останься!
Пока Козлов нетерпеливо смотрел, как офицеры вставали и выходили из кабинета, Виктору пришла в голову мысль, что, окажись сейчас среди них Гусь, он наверняка бы нашел возможность, проходя мимо него, шепнуть на ухо: "А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться!".
— Раз уж ты автор гнилой идеи насчет провокации, решил посоветоваться с тобой, кому это поручить. Вы, четверо, исключаетесь: времени мало, да что там — совсем его нет, а у вас задания по внедрению. Сам ведь предложил, а понимаю, что такие операции готовятся долго, и проводятся аккуратно, а не в спринтерском темпе… Ну, ладно, об этом позже, когда будем обсуждать легенды. Так кого ты предлагаешь в качестве "оборотня"?
— Есть у меня одна кандидатура… Для данной операции представляется целесообразным пригласить человека извне, — отчеканил жестяным голосом майор.
Полковник, привыкший к тому, что Баранов, преимущественно, изъяснялся на хорошем литературном языке, услышав такой текст, удивленно поднял голову.
— И кого же конкретно?
— Майора Овечкину!
Старый К. хмыкнул, и Виктор слегка покраснел, поскольку удивление во взгляде начальника сменилось пониманием.
— Аргументируй!
— Вовсе не потому…, - совершенно по-детски выпалил Баранов, но, спохватившись, вернулся к спокойному деловому тону. — Во-первых, у нее подходящая внешность. Признайтесь, Климент Степанович, что Вы подумали, когда она впервые зашла в этот кабинет?
— Что сообщить запрошенную в Службе финансового мониторинга информацию, ко мне прислали дуру, дабы не отвлекать от работы нормальных сотрудников.
— Вот! И это — нормальная, я бы даже сказал, типовая реакция на блондинку с кукольным личиком и голубыми фарфоровыми глазками. Теперь поставьте себя на место преступника: заподозрит ли он подставу, увидев такую штучку? Во-вторых, вместе с Лидией Сергеевной мы оказывались в разнообразных сложных ситуациях, в том числе и опасных, и я знаю, что на нее можно положиться. В третьих, она владеет даром перевоплощения. Наконец, в четвертых…
— Тебе просто хочется с ней снова поработать! — без особой издевки подсказал Старый К.
— Это — в-пятых, признался майор. А в-четвертых, она — оперативник финансовой разведки, и в нашем расследовании сможет, возможно, найти и свой хлеб: носом чую, что в этом деле замешаны очень большие деньги! — Увидев поднятые брови Козлова, Баранов пояснил: — похитить офицера МУРа можно или в приступе безумия, или когда на кону стоят миллионы и миллионы.
— Или большой страх, — добавил полковник, — который мы, вместе с безумием, не будем снимать с повестки дня, отдавая все же предпочтение финансовой подоплеке похищения. Но, должен сказать, что я принимаю все твои аргументы, и сейчас буду звонить генералу Родионову. А ты иди и займись легендированием участников операции, своим в том числе. И, последнее: назначаю тебя старшим, за операцию отвечаешь ты. И я.
ВТОРНИК, 14–30 — 15–00.ОВЕЧКИНА
Майор финансовой разведки, официально именуемой Службой финансового мониторинга, кандидат экономических наук Ольга Сергеевна Овечкина была недовольна собой: сегодня с утра она предполагала закончить отчет об успешно законченном на днях расследовании, оставалось только отшлифовать выводы, но ни черта не получалось. Еще вчера казавшиеся глубокими мысли, оказавшись изложенными на бумаге, становились плоскими, как прошлогодняя вобла; актуальные рекомендации, основанные на новейшем опыте, казались выписками из учебника, вышедшего в прошлом веке. Словом, это был "не ее" день, с чем приходилось смириться и терпеливо дожидаться среды, благо, что до конца рабочего дня оставалось всего три с половиной часа. Поэтому она испытала облегчение, когда по внутреннему телефону позвонила Света и попросила ее зайти к генералу.
Непосредственным начальником Овечкиной был подполковник Собакин, недавно назначенный на должность начальника отдела вместо полковника Малинина, замаранного сотрудничеством с криминальными структурами. Он был убит своими же, в ходе сложной операции, проводившейся финансовой разведкой совместно с МУРом. Майор иногда вспоминала ту волнующую командировку: несмотря на смертельную опасность, в ней было много приятного… Она, кстати, тоже началась с вызова к Петру Александровичу.
Генерал Родионов возглавлял управление, в котором работала Овечкина, с первого дня существования их ведомства. Он был отличным начальником: не стремился навязать подчиненным свое мнение, умел ценить их исключительно по делам, щедро делился опытом. С точки зрения Лиды, у него был один только существенный недостаток, затмевавший многие достоинства. Причем до некоторого времени, он казался ей одним из них. Короче говоря, с некоторых пор, Петр Александрович приобрел статус ее свекра. Внешне это выразилось лишь в том, что в разговорах один на один он перешел с корректного "вы" на доверительное "ты".
— Проходите. Лидия Сергеевна, — как всегда, встретив посетителя у порога кабинета, пригласил генерал. — Как успехи?
— Отчет почти готов, Петр Александрович! Думала сегодня закончить, да что-то все слова умные позабыла, никак выводы не даются. Устала, наверно… Думаю, завтра к обеду уже передам подполковнику на визу.