Я глянул на Беннасио. Он так и сидел с закрытыми глазами. Я снова посмотрел в иллюминатор и на сей раз увидел примерно в тысяче футов под нами какие-то самолеты – реактивные истребители F-16 или их канадские аналоги. Они преследовали вертолеты. Тех было два, третьего я не увидел и понадеялся, что взорвавшийся не был нашим с Кабири и Наталией на борту. Я повернулся к Беннасио, чтобы рассказать ему про увиденное, но он уже уснул.

30

В грузовом отсеке мы были одни. Беннасио так и сидел с закрытыми глазами. Я подумал, что ему наверняка известно что-то такое, чего я не знаю. Потому что я бы на его месте извелся. Живы ли Кабири и Наталия? Удалось ли им уйти от погони? Беннасио сидел, положив руки на колени. Я посмотрел на его тонкие пальцы. Обручального кольца не было, но это не значило, что он не был женат. Правда, Наталия была слишком молода для него. У меня сложилось впечатление, что у всех этих типов из Старого Света молодые жены, но, как и все мои впечатления, это не опиралось на личный опыт. Беннасио был рыцарем, он строго придерживался традиций, их брак мог быть договорным и заключенным родственниками. Но Наталия любила его, в этом я не сомневался. Иначе она бы не двинула мне коленом между ног.

Я откинулся и прислонился затылком к жесткой обшивке самолета. Мерный гул двигателей и тихий храп Беннасио постепенно убаюкали и меня.

Мне снилось, что я опять на том терриконе, под тисовым деревом. Моя голова лежала на коленях у Леди в Белом. Она поглаживала мой лоб, и легкий теплый ветер шевелил кончики ее темных волос. Она что-то напевала, но я не разбирал слов. Возможно, она пела на каком-то чужом языке. Я прервал ее пение и спросил, где нахожусь.

– Разве не знаешь? Разве ты не бывал здесь раньше?

– Однажды. Но я и тогда не знал, что это за место.

– А сам ты как думаешь, Альфред?

– Небеса?

Она улыбнулась, как будто умиленная ответом.

– А я кто такая?

– Ангел?

– Я та, кто ждет. А это – место, где ждут.

– А чего вы ждете?

– Ты знаешь.

Я предположил, что эта женщина – та самая Озерная Леди, разве что озера в сновидении не было, а ждет она того, чтобы мы, люди, оставили Экскалибур в покое и вернули его ей.

Так, лежа навзничь с головой у нее на коленях, я смотрел на крону тиса. Листья шелестели, хотя ветра не было, и я заметил, что они какие-то странные, разноцветные – красные, черные и белые. А потом я увидел, что ветви тиса голые, и это не листья шуршат, а бабочки бьют крыльями, но тщетно, потому что каждая приколота к ветке длинной серебряной иглой. Мне стало не по себе, и я потянулся освободить одну, но женщина плавно опустила мою руку обратно.

– Еще не время.

– Не время для чего?

Женщина смотрела куда-то вдаль, а ее глаза, которые были так же темны, как волосы, заблестели, словно от слез.

– Когда придет хозяин, он их освободит.

– Хозяин, – повторил я. – Кто этот хозяин?

– Тот, кто помнит.

– Что помнит?

– То, что было забыто.

Я смотрел на бабочек, которые беспомощно били надо мной крыльями, и думал, что это и есть моя беда: хочу все забыть. Я хотел забыть, но не мог.

– Что было забыто?

Женщина наклонилась и прохладными губами поцеловала меня в лоб. Я уловил слабый запах жасмина.

– Настанет час, и ты вспомнишь.

31

Проснувшись, я потер шею. Эти военно-транспортные самолеты совершенно не приспособлены для людей. Беннасио уже бодрствовал и смотрел в окно.

– Тебе снова приснилась она? – спросил он.

– Эта женщина – Хозяйка Озера?

– Я не знаю. Кем бы она ни была, она важна только для тебя.

– Это был такой сон, когда совсем не хочешь просыпаться. Как вы думаете, она может быть кем-то вроде маминого призрака? Вы же знаете, моя мама умерла.

– Я не могу ответить на этот вопрос, Кропп.

– Но мама никогда не была такой красивой. Даже в молодости. Я не думаю, что во сне находился на небесах. Ведь трудно представить небеса на вершине большой кучи шлака. А где мы сейчас?

– Думаю, примерно в часе пути от места назначения. Ты долго спал.

– А какой у нас пункт назначения?

– Франция.

– Я никогда не бывал во Франции, – признался я. – У меня нет визы, и паспорта тоже, или что там еще нужно.

– Это не важно.

– А Могар сейчас во Франции?

Беннасио покачал головой:

– Я не знаю. Похоже, Могар предложил меч АМПНА. У АМПНА есть во Франции надежная база, и мы будем ждать там, пока Могар не сообщит им последние инструкции об условиях передачи денег.

– Беннасио, это, конечно, не мое дело, но чей это самолет? И кто такой этот Майк?

– Я уверен, что ты уже сам догадался, Кропп.

Беннасио достал из нагрудного кармана точно такую визитку, как та, которую он показал пограничнику, и передал ее мне. На карточке значилось имя Майка Арнольда, а над ним жирным шрифтом была напечатана аббревиатура: АМПНА. А под именем Майка номер – 800.

– Беннасио, вы когда-нибудь расскажете, что это за АМПНА такая?

Беннасио улыбнулся:

– А сам как думаешь?

– Мистер Сэмсон сказал, что это какая-то суперсекретная шпионская организация. Вы ведь им не доверяете?

– Я не верю, что аутсайдеры способны не поддаться искушению завладеть абсолютным оружием.

– Это и есть сделка? Могар предлагает меч им?

– Возможно.

– Беннасио, вы как-то слишком спокойны.

– Я человек веры, Альфред.

– И что это значит?

– Всему есть свое предназначение.

– Наверно, – согласился я. – Только я не понимаю.

– Не многие понимают, когда приходит час испытания.

– По-моему, я провалил этот тест.

– Думаешь? Может быть. Но так же возможно, что время настоящего испытания еще не пришло. Кто знает? Я много думал о том, что ты сказал в Галифаксе. Для Сэмсона действительно было важно, чтобы ты узнал о нашем падении.

– Может, он просто хотел, чтобы я осознал, какую кашу заварил.

– Неужели ты так мало узнал о нас, Кропп? Эта, как ты выразился, «каша» принадлежит тебе не больше, чем мне. Не терзайся мыслями о своей вине и потерях, Альфред. Ни одна победа не была одержана и ни один великий поступок не был совершен тем, кто погружен в скорбь и считает себя недостойным. – Беннасио похлопал меня по плечу и встал. – Извини, я должен переговорить с мистером Арнольдом.