– Что отметить?
– День святого Валентина. Я заказал столик на двоих в ресторане «Pamplemousse». Заеду за тобой в семь тридцать.
Это произошло так быстро и казалось настолько естественным, что ей и в голову не пришло как-то выразить свой протест. Да и как она могла отказаться? Она с ним встречается, во всяком случае, пока еще, а сейчас середина февраля. Разумеется, Кевин должен повести ее в ресторан.
– Надень что-нибудь красивое, – напоследок сказал он.
* * *
Она всегда обожала День святого Валентина, даже в пору студенчества, когда многие люди, которых Нора уважала, воспринимали этот праздник в лучшем случае, как сексистскую шутку, как дурацкие поздравительные открытки компании «Холлмарк» с изображениями персонажей из старых дурацких телепередач: Уорд дарит Джун коробку шоколадных конфет в форме сердца [109] .
– Давай уточним, – имел обыкновение поддразнивать ее Брайан. – Я дарю тебе цветы, а ты раздвигаешь ноги?
– Точно, – отвечала она. – Именно в таком порядке.
И он понял намек. Даже мистер Постструктура-лист [110] подарил ей с дюжину роз и повел ее ужинать в ресторан, хотя лишних денег у него не было. И по возвращении домой она выполнила свое обещание, отплатив ему, пожалуй, даже с бо́льшим энтузиазмом и с большей изобретательностью, чем обычно.
– Вот видишь, – сказала она ему. – Не так уж и плохо было, правда?
– Нормально, – согласился он. – Думаю, один раз в год я могу себе это позволить.
Став старше, Нора поняла, что ей не за что извиняться. Она такая, какая есть. Ей нравилось, чтобы ее угощали ужином и вином, давали понять, что она особенная; ей нравилось, когда на работу к ней приходил курьер с букетом цветов и коротенькой запиской в несколько приятных слов, а ее сослуживицы завидовали ей, говорили: ей чертовски повезло, что она нашла такого романтичного парня, такого внимательного жениха, такого заботливого мужа. И Дуг, надо отдать ему должное – за что она его всегда ценила, – никогда не разочаровывал ее в День святого Валентина. Никогда не забывал подарить цветы, никогда не вел себя так, будто он просто соблюдает формальности. Ему нравилось удивлять ее: то он дарил ей ювелирные украшения, а в следующем году – уик-энд в роскошном отеле. Шампанское с клубникой в постель, сонет в ее честь, изысканный домашний ужин. Теперь она понимала, что все это было для отвода глаз, что он наверняка, стоило ей заснуть, поднимался с постели и писал Кайли или какой другой женщине пылкие сообщения по электронной почте, но тогда она пребывала в блаженном неведении. Тогда каждый его подарок она воспринимала как еще один великодушный жест в нескончаемой чреде приятных знаков внимания, которыми любящий ее славный мужчина вечно будет осыпать ее, потому что она их заслужила.
* * *
Между ними на столике горела свеча, и в мерцании пламени казалось, что морщинки в уголках глаз и губ Норы разгладились и лицо ее помолодело. Кевин надеялся, что мягкий свет столь же благоволит и к нему, скрадывает его возраст, и он предстает перед ней таким, каким был когда-то, таким, каким она его никогда не видела.
– Это хороший ресторан, – сказал он. – Очень популярный.
Нора обвела взглядом зал, словно видя его впервые, с нежеланным восхищением разглядывая интерьер в деревенском стиле – высокий потолок с неоштукатуренными балками, лампы в форме колоколов, висящие над столами из нетесаной древесины, дощатый пол, обнаженная кирпичная кладка.
– Почему его назвали «Грейпфрутом»? – спросила она.
– Грейпфрутом?
– Pamplemousse. Грейпфрут в переводе с французского.
– В самом деле?
Нора взяла в руки меню, показывая на большой желтый шар на обложке.
Кевин прищурился, разглядывая рисунок.
– Я думал, это солнце.
– Грейпфрут.
– Надо же.
Он глянул в сторону бара, где у стойки собралась толпа нарядно одетых посетителей, пришедших в ресторан без предварительной записи и теперь ожидающих, когда для них освободятся столики. Кевин не мог понять, чему они радуются. Это ж такая тоска – убивать время на пустой желудок, не зная, когда официантка пригласит вас в зал.
– Наверно, не просто было заказать здесь столик, – заметила Нора. – Восемь часов, праздничный день.
– Вовремя позвонил. – Кевин пожал плечами, словно это был сущий пустяк. – Кто-то отменил заказ буквально перед моим звонком.
Это было не совсем так: ему пришлось попросить одолжения у поставщика вина для ресторана – тот начинал продавцом в одном из магазинов спиртных напитков «Патриот», – но Кевин решил утаить эту информацию. Его умение использовать свои связи произвело бы впечатление на многих женщин, но он был уверен, что Нора не входит в их число.
– Значит, тебе повезло, – сказала она.
– Да, повезло. – Кевин качнул бокалом в ее сторону, ненавязчиво предлагая тост: – С Днем святого Валентина.
Нора приподняла свой бокал, подражая ему.
– Тебя тоже.
– Ты выглядишь потрясающе, – уже не первый раз за вечер произнес он.
Нора неубедительно улыбнулась и открыла меню. Кевин понимал, что она не без труда решилась прийти сюда, выставить себя на всеобщее обозрение, посвятить весь город в их маленький секрет. Но она пришла – пришла ради него, – и это что-то да значило.
* * *
Он должен был благодарить Эйми. Если б не она, он никогда не проявил бы настойчивость, никогда не осмелился бы выдернуть Нору из ее зоны комфорта.
– Я не хочу давить на нее, – объяснил он. – Она очень ранима.
– Она пережила трагедию, – напомнила ему Эйми. – Я уверена, что она гораздо сильнее, чем вы думаете.
Кевин понимал, что неразумно обсуждать свои сердечные дела с подростком, с недоучкой, бросившей школу, – что умного она могла ему посоветовать? – но за последние пару недель он гораздо лучше узнал Эйми и теперь воспринимал ее скорее как друга и ровню, а не как одну из бывших одноклассниц его дочери. Для человека, наделавшего кучу ошибок в своей собственной жизни, Эйми была невероятно проницательна в отношении других людей и того, что ими движет.
Поначалу ситуация складывалась щекотливая – после того, как Джилл уходила в школу, они оставались в доме вдвоем, – но оба быстро преодолели неловкость. В немалой степени этому способствовало и то, что Эйми строго соблюдала приличия, спускаясь на кухню умытой и пристойно одетой – ему больше не мозолила глаза сонная Лолита в пикантной маечке, едва скрывающей ее прелести. Эйми держалась с ним учтиво, приветливо и оказалась на удивление легким в общении собеседником. Она рассказывала ему про свою новую работу – судя по всему, труд официантки был более тяжелым, чем она представляла – и расспрашивала про его дела. Они обсуждали текущие события, музыку, спорт – Эйми увлеченно следила за матчами НБА – смотрели смешные видео на «Ютьюбе». Ее также интересовала его личная жизнь.