– Вернемся к острову, – сказал я. – Насколько ты уверена в критическом уровне накапливающейся энергии, о которой говорила?
Прежде чем ответить, Молли задумалась.
– Я была в Чичен-Ице, – сказала она. – Воспоминания довольно расплывчатые, но многие моменты я помню хорошо. Один из них – напряжение, которое накапливалось под главным зиккуратом. Помнишь?
Я помнил, хотя в списке моих тогдашних приоритетов этот факт занимал далеко не первое место. Красный Король приказал принести в жертву десятки, а может, и сотни людей, чтобы накопить заряд для заклинания, которое должно было стереть с лица Земли меня и всех, кто связан со мной кровным родством. Эта энергия гудела в каждом камне города. Как-нибудь подойдите к большой электростанции и встаньте рядом с конденсаторами. Там воздух наполнен такой же вибрирующей мощью.
– Да, помню, – ответил я.
– На острове энергия того же порядка. Может, больше, Может, меньше. Но она очень, очень большая. Она распугала всю живность в округе.
– Который час? – спросил я.
Молли глянула на высокие, старинные напольные часы, тикавшие в углу.
– Три пятнадцать.
– Десять минут до пристани. И час с небольшим до острова и обратно. И, скажем, час до вызова техпомощи. – Я тряхнул головой и фыркнул. – Если мы отправимся прямо сейчас, то вернемся в город примерно на рассвете, как считаешь?
– Плюс-минус, – согласно кивнула она.
– Мэб, – сказал я тоном, которым обычно произношу неприличные слова.
– Что?
– Вот зачем понадобилась блокировка, – сказал я. И пояснил: – Мэб закрыла границу с Феерией до рассвета.
Тупицей Молли никогда не была. И сейчас мне казалось, что я воочию вижу, как вертятся шестеренки, пока она соображает.
– Она дала тебе время, чтобы поработать над задачей без помех.
– Почти без помех, – уточнил я. – Я начинаю думать, что Мэб в основном помогает тем, кто помогает сам себе. Хорошо. Как только Мэйв сможет утром двигать свои фигурки через границу с Феерией, все завертится в бешеном темпе. Кроме того, мне не хотелось бы заниматься магическим эквивалентом активной зоны ядерного реактора как раз тогда, когда Крюк и его банда мини-психов доберутся до меня. Значит…
Молли кивнула:
– Значит, перво-наперво мы едем на остров?
– Причем немедленно.
* * *
Молли через охрану дома вызвала такси, разумно предположив, что это будет чуть менее заметным, чем машина-монстр, стоявшая сейчас на паркинге. Ее заказ был принят так, словно она являлась иностранной коронованной особой. Понятия не имею, что она там сделала для свартальвов, но они отнеслись к этому очень, очень серьезно. Я оставил Тука отсыпаться после битвы, позаботившись о том, чтобы его любимая еда была неподалеку, когда малыш проснется. Боб был в матерчатой сумке, которую я застегнул наглухо и перебросил через плечо. Молли взглянула на сумку, потом на меня, но не стала задавать никаких вопросов.
Я невольно поморщился. Молли никогда особенно не стеснялась покушаться на мой авторитет в наших отношениях наставника и подмастерья. Видимо, начало сказываться время, проведенное с моей феей-крестной, Леанансидхе – личной Пятницей[28] Мэб. Леа была тверда и непреклонна в отношении дозволенных границ. Тех, кто пытался их нарушить, она превращала в собак – или в собачий корм.
Яхтенная пристань – одна из нескольких, имевшихся в городе. Озеро Мичиган – идеальное место для всех видов катания на лодках, парусного спорта и судоходства, и любители-мореходы пустили корни вдоль всех берегов Великого Озера. Я не из их числа. Я говорю «стенка» вместо «переборка», и знать не знаю, чем фальшборт отличается от бушприта. В терминах я путаюсь сплошь и рядом. Ну и наплевать.
Марины – это паркинги для яхт и катеров. Причалы, опирающиеся на сваи или плавающие, как понтонные мосты, выстроились длинными, ровными рядами. Суденышки стояли на положенных им местах, как машины на паркинге. Большинство плавсредств, похоже, уже вовсю готовились к зиме: ноябрь – опасное время для катания по озеру Мичиган, и большая часть владельцев яхт готовят их к зимовке уже сразу после Хэллоуина. Иллюминаторы и люки задраены, двери заперты наглухо, и на всей марине почти не видно огней.
Что было мне на руку, поскольку я снова собирался вломиться в чужую собственность.
Когда-то у меня имелся ключ от замка марины, но я потерял его, когда меня подстрелили, и я утонул, умер, оживал в коме, время от времени пугал своих друзей, пока не пришел в себя в кровати Мэб.
(Такая у меня жизнь. Адские колокола!)
В общем, у меня не было ни ключа, ни лишнего времени, и потому, подойдя к запертым воротам пристани, я злоупотребил своей новой клевой суперсилой и заставил закрытые на цепь ворота открыться с жалобным скрипом гнущегося металла. Что заняло у меня секунды три.
– Круто, – пробормотала Молли за моей спиной. – Погоди. Ты и машину так же вытащил?
Я крякнул и молча ухмыльнулся. Воздуха после недавнего упражнения немного не хватало.
– Ну и дела, – сказала Молли. – Да ты силен как Человек-Паук!
– Не-е, – выдохнул я. – Человек-Паук жмет десять тонн. Я могу делать подходы лишь по четыреста кило.
– Кило? – спросила Молли.
– Блины для штанги мне достались по наследству, – сказал я. – Европейская штучка. Даже не знаю, насколько это тяжело, если перевести на английский.
– В Англии пользуются килограммами, – язвительно процедила Молли. – Но это потянет примерно на шестьдесят-шестьдесят пять стоунов.
Я остановился и посмотрел на нее.
Она ответила самой милой улыбкой.
Я вздохнул и снова зашагал к катеру.
Катер назывался «Жук-Плавунец». Он мог бы послужить дублером посудины сурового старого рыбака из «Челюстей», правда, этот был недавно покрашен и надраен. И выглядел, пожалуй, чуточку слишком хорошо. Я остановился на причале перед ним.
Здесь. Я стоял именно здесь, глядя в сторону паркинга, когда это произошло. Я, собственно, не почувствовал дикой боли в груди, но память о ней была такой отчетливой и ясной, что я мог бы сейчас испытать ее заново – но в тот момент боль не проявилась до тех пор, пока я не погрузился в воду, а в адский пламень она превратилась, когда Мэб и Духоприюту удалось собрать воедино мои тело и душу.
И подумать только, что мне пришлось просить об одолжении, чтобы человек пришел и застрелил меня! Сейчас это казалось совершенно напрасным. Тогда же я был уверен, что если мне удастся добиться успеха, то из-за моей сделки с Мэб я стану монстром, от которого нужно избавиться раз и навсегда. Я сам назначил своему убийце время, а Молли подключила свои уникальные способности, чтобы помочь мне забыть, что это произойдет. План заключался в том, чтобы, после того, как день будет успешно завершен, помешать моему превращению в Гарри-монстра с помощью мощной винтовки.