– Вы все-таки пытались проследить сигнал Неу… Пловца?
– Нет никаких сигналов.
То ли Урман тоже страдает болезненной откровенностью, то ли в его интересах до конца убедить меня…
– Серверы «Лабиринта» не транслируют информацию Пловца. Ни в одну сторону. Он… болтается на уровне сам по себе.
Значит – правда. Человек, вошедший в виртуальность напрямую?
– Администрация «Лабиринта» все еще пытается проследить его канал связи, – бросает Урман. – Но через пять, максимум – восемь часов, по данным наших экспертов, они придут к тем же выводам, что и мы. Тогда начнется настоящая паника.
Представляю. Уровень будет изолирован, а возможно, и весь «Лабиринт Смерти» очистят от игроков. Будут спешно прорублены прямые проходы на тридцать третий уровень – то, что их пока нет, вовсе не означает, что создать их невозможно. Отключат всех монстров, погрузят в стазис здания – чтобы Неудачника ненароком не зашибло упавшим кирпичом. Толпа психологов, хакеров, чиновников, Анатоль с Диком – все они хлынут на опустевший уровень. Окружат Неудачника заботой и лаской, на руках понесут к выходу…
Можно смело предположить, что мои услуги им не понадобятся.
– Вы согласны сотрудничать с нами?
Смотрю на Урмана – вроде бы он не шутит.
– Я уже работаю на человека, чьего имени не знаю.
– Возможно, он обещает вам очень многое, этот таинственный мистер Икс. Но оказал ли он хоть какую-то помощь?
Качаю головой.
– Если вы и впрямь – Стрелок, то могли убедиться, что обычные методы к Пловцу неприменимы. Еще пара попыток ничего не изменит. Затем «Лабиринт» изолируют, и проблемой займутся владельцы… аттракциона.
Последнее слово он произносит с некоторым презрением.
– Кто бы ни нанял вас, основанием ему служили вовсе не ваши дайверские таланты.
– А что?
Теперь он заставил меня растеряться.
– Куда проще было перекупить дайверов «Лабиринта». Или нанять группу. Да, узнать ваши подлинные имена – сложно. Но встретиться и предложить работу – вполне возможно. В конце концов вы живете этим. Вашего таинственного работодателя привлекло что-то более серьезное, чем способность выходить из виртуального мира.
Казалось бы, у меня есть все основания раздуться от гордости. Но становится только тревожно.
– И мне кажется, – задумчиво говорит Урман, – что он был прав. Пловец – работа для вас. Главная работа вашей жизни. И я могу помочь с ней справиться.
Вряд ли он сможет предложить мне Медаль Вседозволенности. Такие вещи все-таки не покупаются. Но ставка велика, и награда может быть очень, очень большой.
Зачем мне Медаль, если до конца дней своих я могу не заниматься незаконными делами в виртуальности?
– Вы подписали контракт? – спрашивает Урман.
– Нет.
– Устная договоренность?
– Нет.
– Тогда о чем вы беспокоитесь?
Молчу. Я не знаю, почему держусь за предложение Человека Без Лица. Он силой принудил меня к встрече. Отправил в «Лабиринт», не объяснив абсолютно ничего. И обещание, данное им, вполне может быть блефом.
– Мне надо подумать.
– Хорошо, – соглашается Урман. – У нас почти гарантированно есть пять часов… вы, очевидно, нанесете новый визит в «Лабиринт»?
Неопределенно киваю.
– Я предприму собственные действия, – говорит Урман. – Вы их обязательно заметите, дайвер. И сможете сделать выбор.
– Туманно, Фридрих.
Урман недоуменно хмурится, пока программа-переводчик пытается понять, что я говорю не о погоде.
– Чем, собственно, я для вас ценен?
– Вы поймете, дорогой Иван-Царевич. Да, кстати, кто Пловец по национальности? Как вы думаете?
– Русский… – машинально отвечаю я.
Урман насмешливо кивает.
– Возможно, возможно… До свидания, дайвер. Подумайте и примите решение.
Одновременно с этими словами двери распахиваются и появляются стражники. На этот раз они не держат мечи наголо.
– Вас проводят к мосту, – сообщает Урман.
То ли за мной не следят, то ли делают это слишком искусно, чтобы Вика забила тревогу. Я поднимаюсь на стену, провожаемый взглядами охранников, ступаю на мост из волоса.
Интересно, сколько метров я смогу пройти, не выходя из глубины?
Шаг-другой – нить дрожит под ногами, голова кружится. В сотнях метров внизу, в нагромождениях скал, вьются голубые ленточки рек и мерцают оранжевым жаром озера лавы.
– Эй, дайвер, шатаешься! – насмешливо кричат в спину.
А я уже не шатаюсь – падаю.
Наверное, так срываются грешники-мусульмане, пытаясь пройти в свой рай, к ласковым гуриям и горам рахат-лукума…
Ноги соскальзывают, лечу, цепляюсь за нить – и та равнодушно срезает мне пальцы на руках. Воздух ударяет в лицо, холодно и хлестко, приглашая в короткий путь, скалы кружатся внизу, вырастая и ощетиниваясь иглами верщин. Когда я коснусь камней, сервер «Аль-Кабара» отрапортует, что я подвергся смертельным перегрузкам, – и сработает дип-программа выхода.
Но мне совсем не интересно, какой болью расцветит смерть мое воображение.
Глубина-глубина, я не твой…
На экранах – кровь. Привычная картина.
Я стянул шлем, навалился на стол, дернул из разъема телефонный провод.
– Обрыв связи! – сказала Вика. – Нет тонового сигнала в линии! Проверь разъем!
– Все в порядке, – втыкая провод на место, пробормотал я. – Перезагрузка.
– Серьезно?
– Да.
На мониторе голубизна и падающий человечек. На душе гадко.
Я ввязался в очень серьезную историю. Если «Аль-Кабар», «Лабиринт» и те, кто стоит за Человеком Без Лица, сцепятся из-за Неудачника… Ой-ей-ей… Лучше не попадать между таких жерновов. Лучше всего теперь на пару недель забыть про виртуальность. Резаться в обычные игры, пить с Маньяком пиво, апгрейдить компьютер, съездить куда-нибудь в Анталию, где еще тепло, покупаться в море.
Конечно, придется забыть о Вике. О настоящей Вике. Надолго.
Навсегда распрощаться с мечтой о Медали Вседозволенности.
И, конечно, вычеркнуть из памяти Неудачника.
А кто он, собственно говоря, такой, чтобы переживать за него? Хомо Компьютерис? Человек компьютерный, способный входить в виртуальное пространство без всяких модемов-телефонов? Ну и что? Не стоит надеяться, что его способность, если она действительно есть, можно легко перенять.