Не впадайте в абсолютно необоснованное заблуждение (а эту ошибку делают многие люди) и не думайте, что ваши сны могут сказать вам что-то о других людях. Например, сон о необитаемом острове никоим образом не может значить, что ваша секретарша тайно влюблена в вас, а вы никогда осознанно этого не замечали. Сны — это дело внутреннее, порождение вашего собственного сознания, и они могут открыть вам секреты только о вас самих.
Возможно, ваша секретарша действительно тайно влюблена в вас, но вы должны выяснить это при помощи других, более реальных доказательств.
Первый сон из этой части нагружен символами и представляет собой пример того, как мозг спящего человека может использовать знакомые лица и окружение в других контекстах. Женщина, которой он приснился, — двадцатичетырехлетняя ассистентка из лаборатории садоводческой компании на Среднем Западе. Ее воспитали в строгости, чему особенно способствовал ее отец, немецкий иммигрант во втором поколении, однако она утверждает, что «в целом семья была счастливая и крепкая». Когда ей приснился этот сон, она была помолвлена с молодым человеком, жившим по соседству — «добрым и нежным парнем, очень заботливым».
Сон № 1: «Я вхожу в лабораторию. У нас распахивающиеся двери, и я толкаю их и вхожу. В эту минуту понимаю, что что-то не так. Некоторые из техников стоят там в белых халатах, но я вижу, что доктор X., ведущий специалист по садовым культурам, одет в черную униформу, похожую на униформу СС. Похоже, все ждут меня. Вся комната залита ярким светом ламп.
Мне говорят встать на пол на колени. Беспокоюсь, как бы не зацепить чулки о старый паркет. Я поднимаю голову, чтобы сказать, что беспокоюсь за чулки, но доктор X. с силой бьет меня по щеке чем-то похожим на тонкий металлический прут. Я чувствую кровь во рту и начинаю плакать.
Энтони, другой ассистент из лаборатории, становится позади меня. Он достает огромные ножницы, разрезает мой рабочий халат и платье и стягивает их с меня. Вскоре я стою там на коленях почти совсем обнаженная, на мне только черные чулки. Пытаюсь прикрыться, но всякий раз, как поднимаю руку, чтобы защитить грудь, доктор X. ударяет меня по запястьям своим металлическим прутом.
Кто-то произносит длинную речь о том, что мне велели делать. Похоже, звук доносится из граммофона в углу. Это старый граммофон моего отца. Я узнаю его по ставенкам на передней стенке. Если хотите, чтобы звук был громкий, вы открываете ставенки. Если хотите приглушенный звук, закрываете их.
В углу вижу Дэвида, моего жениха. Он тоже голый. Они связали его колючей проволокой, и он весь в крови. Дэвид смотрит в мою сторону, но кажется, он совершенно беспомощен. Двое мужчин из лаборатории переносят его поближе и усаживают на пол недалеко от меня. Предполагается, что он будет наблюдать за происходящим.
Один из мужчин подходит ко мне сзади и слегка приподнимает мой зад. Я не могу отчетливо видеть его, но думаю, это снова Энтони. Он хватает руками мои голые груди и сжимает их до тех пор, пока нежная плоть не начинает выпячиваться у него между пальцев. Это больно, но в то же время очень сексуально. Мои соски затвердевают.
Затем чувствую между ног его твердый пенис. И думаю: „Это невозможно, он слишком большой, он порвет меня пополам“. Но мужчина толкает и толкает и постепенно вталкивает его в меня целиком. Сначала немного больно — это похоже на потерю девственности, но когда делаю попытки вскрикнуть, доктор X. снова бьет меня металлическим прутом.
Затем доктор X. кладет руки мне на плечи и всем своим весом нажимает на меня, насаживая на пенис Энтони. Он настолько глубоко во мне, что его яички ударяются о мои бедра. Во мне все болит и жжет, но я возбуждаюсь все сильнее и сильнее и наконец обнаруживаю, что двигаю задом вверх-вниз, чтобы его пенис еще больше возбуждал меня.
Дэвид наблюдает за всем этим, и я вижу, как он пытается спорить и протестовать, но мне все равно. На самом деле я начинаю дразнить его тем, что другой мужчина совокупляется со мной. И раздвигаю ноги, так чтобы он мог видеть, как пенис Энтони входит и выходит из меня. Дэвид пытается освободиться от колючей проволоки, но, видимо, у него просто не хватает на это сил.
Я подзываю к себе еще мужчин — „Еще мужчин!“ — грубым голосом настоящей шлюхи. Около восьми человек становятся передо мной полукругом и достают для меня свои пенисы, свои твердые пенисы, а я покусываю, сосу и лижу любой из них, какой мне только понравится.
Затем они трутся своими пенисами о мое лицо, шею и грудь, и все это время огромный пенис Энтони двигается во мне взад-вперед.
Мое лицо горит, моя грудь тоже горит, и я знаю, что недалека от оргазма. Теперь доктор X. крепко сжимает мои плечи и то как бы насаживает меня на пенис Энтони, то снимает с него, так что я совсем не могу контролировать происходящее. Кроме того, кто-то хлещет меня прутом, но боль только еще сильнее возбуждает меня. Дэвид кричит, но он все еще не может освободиться. Сейчас его голос кажется очень тихим и далеким, и меня не заботит ничто, кроме великолепной сильной волны оргазма, которая поднимается во мне.
Когда кончила, открыла глаза и с удивлением обнаружила, что нахожусь вовсе не в лаборатории, а у себя дома, в собственной спальне. Я слышу шаги мамы, которая поднимается по лестнице. Энтони исчез; все исчезли. Запрыгиваю в кровать и подтыкаю под себя одеяло, чтобы мать не увидела, что я голая и что только что занималась сексом. Она открывает дверь спальни и спрашивает: „Все в порядке?“ — на что я отвечаю: „Да“. И заметила что-то голубое на обратной стороне двери, но не смогла понять, что это. Затем я проснулась».
Конечно, этот сон нужно толковать в связи с другими снами из дневника этой девушки. Но я выбрал его для более детального исследования, так как он наиболее типичен: за три месяца девушке приснилось целых семь или восемь подобных снов.
Прежде всего мы можем определить его как сон об изнасиловании. А теперь давайте вглядимся в образы сна. У нас имеется лаборатория. Однако это только с первого взгляда кажется лабораторией, когда же мы видим униформу эсэсовца и фразу «я понимаю, что что-то не так», мы начинаем осознавать, что это может быть вовсе и не лаборатория. Это может быть некий символ концлагеря, камеры пыток или тому подобного заведения. Это удобный символ для официального учреждения — чего-то устрашающего. Возможно, он как-то связан с авторитарным воспитанием девушки.
Доктор X. одет в черную униформу эсэсовца. Нацистская символика все еще имеет удивительное влияние, хотя и прошло уже столько лет после окончания Второй мировой войны. Нет ничего необычного в том, что девушка немецкого происхождения эмоционально реагирует на форму СС. В ее сне эта форма символизирует все то, что представляло собой СС в реальности: жестокость, физическое господство, безжалостную власть.
«Огромные ножницы», которыми Энтони разрезает одежду девушки, оказались вполне конкретными ножницами. Девушка довольно старательно думала о них и поняла, что они напоминают ей человека-ножницы из сказки «Штруввельпетер», длинноногого человека-ножницы, который искромсал на кусочки незадачливого главного героя, когда тот отрастил слишком длинные волосы и ногти. Когда она была совсем маленькая, отец часто рассказывал ей эту историю, и она всегда ассоциировала своего отца с человеком-ножницами.