Самое время! Она чуть не забылась и не воскликнула в свою трубку нечто подобное!
Хотя... что здесь неожиданного? Существование легальных или нелегальных публичных домов для удовлетворения естественных мужских потребностей ни у кого не вызывает особого протеста. Это, как только что сказал Александр, реалии нашего времени. Да и только ли нашего? Нормальная принадлежность быта всех времен и народов! Но ведь естественные потребности существуют не только у мужчин. У женщин их тоже ого-го сколько! И разве не справедливо, чтобы существовали такие дома, куда одинокая состоятельная дама могла бы отнести свои деньги, получив за них хотя бы час приятных ощущений в объятиях красивого мужчины? У нас ведь вроде равноправие! Женщины имеют право даже на руководящие посты в правительстве – почему бы им не иметь право употреблять мужиков для своего удовольствия?
Так-то оно так... Но вот, к примеру, имейся у Алены молоденький и хорошенький сыночек – вроде того, который должен был родиться у нее семнадцать лет назад, но не родился из-за выкидыша, после которого у нее уже не могло быть детей, – и окажись он вдруг работником дома свиданий для немолодых дамочек... Именно для немолодых, потому что молодым гораздо легче залучить мужчину к себе в постель. Кроме того, юность и свежесть влекут не только взрослых мужчин, но и взрослых женщин. Так что почти наверняка этому парнишке приходится обслуживать отнюдь не крошек-малышек с тугими попками и грудями, а дам с явными приметами возраста. То есть надо быть либо страстным любителем острых ощущений, либо таки-им профессионалом...
– А скажите... – задумчиво проговорил Александр, который раньше Алены вышел из ступора и вспомнил о своей профессии. – А скажите... кстати, как вашего сына зовут?
– Костя, – выпалила женщина. Но тут же спохватилась: – А вам зачем знать? – В голосе ее появились нотки подозрительности.
– Да просто так, чтобы говорить было легче, – пожал плечами Александр.
– А вы никому не скажете? – Теперь в ее голосе дрожали слезы.
– О чем, ради бога? Да и зачем мне что-то кому-то говорить? Моя задача – помочь вам в вашей проблеме, а вовсе не распускать сплетни. И в связи с этим я хочу спросить вот о чем: как вы думаете, почему ваш сын работает в этом... в этой фирме, скажем так?
– Как почему? Из-за денег, конечно! Вы что же, думаете, ему нравится... этим заниматься?! Нравится драть этих накрашенных старух?!
По лицу Александра было видно, что он вовсе не считает такую возможность абсурдной, однако в голосе собеседницы звучали столь истерически-агрессивные нотки, что высказать свое мнение было бы сущим безумием. И он со всей категоричностью проговорил:
– Нет, конечно, нет. Я так вовсе не думаю. Значит, все дело в деньгах... И каковы эти деньги? В самом деле настолько велики?
– Ну, если судить по тому, что Костик отдает мне как минимум тысячу-полторы в неделю, да еще ему остается на самую модную одежду, наверное, и впрямь немаленькие.
– Он отдает деньги вам? – вскинул брови Александр. – У вас хороший сын. А каков ваш собственный заработок?
– Господи, ну какой заработок у врача студенческой поликлиники? – уныло произнесла собеседница. – Полторы тысячи в месяц, иногда сотню за то да се подкинут... Вот и все.
Да, ситуация! Отсидев на непрерывном приеме с восьми часов утра до часу дня или с четырнадцати до двадцати вечера, вымотавшись морально и физически, мать Костика в месяц получает столько, сколько ее сын запросто отстегивает ей в неделю. Между прочим, психолог на телефоне доверия тоже имеет полторы тысячи в месяц. Что за комиссия, создатель!..
– Осталось выяснить самое главное, – осторожно молвил Александр. – Вы совершенно уверены, что Костя работает именно там, где вы думаете? Почему вы в этом уверены? Он что, вам сам об этом сказал?
– Да вы что?! – горестно усмехнулась его собеседница. – Я случайно узнала. Просто случайно! Просматривала газету – предпоследнюю страницу «Перекрестка», где реклама, – а там сразу несколько объявлений этих борделей. «Мисс Шарм», «Моя прелесть», «Умри от восторга!» и всякая прочая чушь. Вдруг бац! – знакомый телефон. Один раз у Костика из барсетки выпала визитка массажного салона «Красота и здоровье» – я, помню, спросила, что за визитка, он ответил: это салон, где я подрабатываю. Он и правда хороший массажист, курсы с отличием закончил. И я телефон запомнила, у меня вообще хорошая память на цифры. И вот в газете этот номер увидела. Глазам не поверила! Смотрю – это номер агентства интимных развлечений «Выбор за вами». Думаю, опечатка.
Позвонила туда, попросила Костика... ну, я, конечно, не сказала, кто я ему. Просто попросила его к телефону. А мне девушка говорит: «Костя пока подойти не может. У него сеанс заканчивается только через сорок минут. И сразу начинается следующий. Вы хотите его посетить? Пожалуйста, могу вас записать на половину одиннадцатого. Но если не желаете так долго ждать или это время вам не подходит, сейчас свободен Кирилл, так что, если угодно, можете встретиться с ним... Блондин, рост метр восемьдесят, модельная внешность. Он тоже очень хорошо работает, а берет дешевле, чем Костя, не тысячу двести, а только тысячу. Он еще стажер, но не сомневайтесь, у него хорошее будущее!» То есть эта бандерша меня за клиентку приняла, вы понимаете?! Я... я сама не знаю, что в эту минуту со мной было! Говорю: хорошо, запишите меня к Косте на пол-одиннадцатого. Скажите ваш адрес. И она мне говорит: улица такая-то, номер дома, квартира. Это находится на Мещерском озере. А я же знаю, что Костин салон на Мещере! Но я все еще надеялась, что это просто случайное совпадение.
Оделась, поехала туда. Нашла дом, нашла подъезд. Квартира на втором этаже, нормальная железная дверь... Я, конечно, не вошла. Спустилась вниз, спряталась у подъезда, стала ждать. Замерзла до смерти. В одиннадцать он вышел... То есть понял, что клиентка не приедет, что свободен, можно домой возвращаться. Он меня не видел, ну и я, конечно, к нему не подошла. Поймал попутку – и поехал домой. И тут сразу маршрутка, я на нее, так получилось, что даже раньше Кости приехала: он потом еще заходил пивка попить, у нас рядом с домом бар... Конечно, я ничего не сказала, но у меня такое ощущение, что все вокруг меня рухнуло, понимаете?