– Не уверена, прячется ли он на виду, однако он может оказаться ближе, чем мы предполагаем. Ну а я пока составлю психологический портрет и посмотрю, кто под него подходит.
– Тогда я отправлюсь на рынок.
– Держитесь начеку, хорошо?
После ухода Билли Мейси взялась за работу. Она намеренно не стала спрашивать своего помощника о Дорин. Если приставать с вопросами каждый день, может сложиться впечатление, что она сует нос в семейные дела. Несмотря на близкое знакомство и теплую привязанность, которую Мейси питала к Билам, в этой ситуации риск уязвить гордость Билли мешал ей протянуть руку помощи. По всей видимости, ее помощник полагал, что Мейси и так сделала для его семьи более чем достаточно. И все-таки Мейси беспокоилась за них; в особенности ее тревожила депрессия Дорин, которая самым неблагоприятным образом сказывалась на детях. Мейси слишком хорошо знала, что горе и отчаяние могут завести куда угодно, и этот путь каждый проходит в одиночестве, даже если его окружает семья.
В половине одиннадцатого зазвонил телефон. Билли затараторил, едва Мейси сняла трубку:
– Мисс, может, конечно, это и не важно, то есть полиция не в курсе, но мне это показалось немного странным, вот я и решил вам рассказать.
– О чем вы, Билли?
– Я болтал с одним своим знакомым, он работает здесь, на рынке. Мы встретились по счастливой случайности: он малость повздорил с женой и пришел на рынок, чтобы немного успокоиться, а тут я ему навстречу. В общем, слушайте. Его сын подрабатывает в Баттерси, в приюте для животных, и сегодня утром, когда он пошел их кормить, то обнаружил, что сразу шесть псов издохли. Он сказал, никогда в жизни такого не видел. Лежат, морды все в пене, точно во взбитом белке, глаза выпучены, кровь горлом вытекла. Задохнулись они, значит. Жуткое зрелище для паренька.
– И что потом, вы не выяснили?
– Вроде бы должен прийти ветеринар, осмотреть трупы – мало ли, вдруг какая эпидемия, только когда мой знакомый про этот случай рассказал, знаете, что мне вдруг пришло в голову?
По спине Мейси поползли мурашки.
– Билли, я поняла, о чем вы подумали. Хлор-газ.
– Я знал, что вы догадаетесь, мисс. Вы ведь видели, как он действует, хлор-газ.
– Оставайтесь на месте. Через двадцать минут я подхвачу вас у метро «Ковент-Гарден». Поедем в Баттерси, попробуем с кем-нибудь поговорить. Хочу узнать, можно ли пробраться в приют после закрытия и был ли он открыт вчера, в День подарков. Вполне возможно, приют работал – в это время года на улицах почему-то всегда много бездомных собак и кошек.
– Если мы правы насчет хлор-газа, это ведь ужасно, правда? Получается, кто-то способен на такое – сегодня псы пострадали, а завтра – люди?
– Вы правы.
– Да, чуть не забыл, мисс.
– Что?
– Торговца зовут Берт Шортер. Часто бывает в пивной на Олд-Кент-роуд, я знаю название.
– Отличная работа, Билли. Ну, я уже выхожу. Встретимся у метро, со стороны Лонг-Эйкс.
– Мисс Доббс и мистер Бил? – Из операционной, откуда пахнуло дезинфектантом и хлоркой, вышел ветеринарный хирург, вытирая руки бумажным полотенцем.
– Спасибо, что согласились уделить нам время, мистер Ходжес, – сказала Мейси.
– Не понимаю, какой интерес для вас могут представлять шесть издохших псов. – Ветеринар бросил использованное полотенце в корзину у стены.
Мейси шагнула вперед.
– Нам стало известно, что смерти предшествовали патологические симптомы, и… признаюсь по секрету, этот случай заинтересовал меня с профессиональной точки зрения, как я и объяснила сотруднику в регистратуре. Прежде я уже видела сходную симптоматику, и она указывает на определенную причину, поэтому мне стало любопытно…
– Да-да, это интересно, потому что я тоже сталкивался с подобными симптомами. Во время войны я служил в Королевском ветеринарном корпусе, и едва ли не самое страшное, что мне довелось наблюдать, – это воздействие отравляющих газов как на людей, так и на животных. Если говорить о заболеваниях, характерных для собак, я просто ума не приложу, какая инфекция или вирус маскирует себя под отравление хлор-газом.
– Вы имеете в виду отек легких, повышенное слезотечение и слюноотделение, тяжелые химические ожоги с образованием пузырей…
– В точности.
– Мистер Ходжес, я могу осмотреть одну из погибших собак? – попросила Мейси.
– Хм, вообще-то присутствие посторонних в медблоке запрещается, но… – Он заколебался, потирая подбородок. – Ладно. Вы сделали неплохое пожертвование нашему приюту, так что, думаю, вам можно войти.
– Мисс, если не возражаете, я подожду здесь, – пробормотал Билли.
– Хорошо. – Мейси обернулась к ветеринару: – Идемте?
На металлическом операционном столе, от которого веяло холодом, лежал метис спаниеля со вскрытой брюшной полостью. Голова была повернута набок, вокруг рта запеклась кровь и корка пены; пенистая слюна капала и на стол. Ветеринарный хирург скальпелем указал Мейси на легкие пса.
– Не знаю, насколько вы знакомы с физиологией собак, но в данном случае легкие увеличены в четыре раза по сравнению с нормальными размерами. Расширение вызвано давлением мокроты, образовавшейся вследствие химических ожогов и изъязвлений. Пес изо всех сил пытался дышать, чтобы выжить. Посмотрите сюда. – Ветеринар указал на ту часть разреза, которая подходила к горлу. – Пузыри от ожогов слизистой перекрыли трахею.
– То же самое происходило и с солдатами в войну. – Мейси подняла глаза на Ходжеса. – Я служила во Франции, была медсестрой, так что насмотрелась отравлений газами.
– Да, разумеется. – Врач убрал скальпель, натянул резиновые перчатки, одной рукой взялся за голову пса, другой вытащил наружу язык. – И тут пузыри, с пеной и гноем. – Он аккуратно уложил голову собаки на стол, погладил ухо, затем направился к раковине. Сняв перчатки, Ходжес подался вперед и стал мыть руки, тщательно втирая мыло в кожу. – Просто не понимаю, что могло дать такую картину. Ничего похожего раньше не встречал, хотя у нас тут есть несколько доходяг. Нет, нет, весьма необычный случай.
– Мой вопрос, вероятно, покажется вам странным – поэтому, собственно, я и просила соблюсти конфиденциальность, – и все же не могли бы вы провести тест, подтверждающий отравление хлор-газом?
– Сказать откровенно, я не вижу в этом необходимости. Скорее, наоборот, я пытался найти признаки, которые опровергали бы диагноз, потому что первой моей мыслью при виде этих собак было: «Черт, их же отравили газом!» Потом я взял себя в руки и начал искать иные причины, ведь никто не стал бы травить бедных невинных тварей, да и как бы злоумышленник проник сюда? – Ходжес вздохнул. – Однако правда заключается в том, что я знаю: собаки погибли от отравления хлор-газом, и, хотя можно провести соответствующую экспертизу, в результатах я уверен заранее.