Они подошли к началу причала. Люк по-прежнему смотрел на них от автобуса. Эйвери распрямилась, лучезарно улыбнулась и приветственно помахала рукой.
Люк дружески ей кивнул. По одному его виду было понятно, что это тонкий знаток вин. Что знает, когда нужен галстук с узлом «Виндзор», а когда – с узлом «принц Альберт». На любом званом обеде в Америке он чувствовал бы себя как рыба в воде. Тем не менее она все еще ощущала незримую связь с оставшимся позади Джоной.
– Спасибо за предложение подвезти до отеля, – поблагодарила она Клаудию, – но я лучше пройдусь. Разомну ноги. Пообедаем позже? Только ты и я.
– Отличная идея.
Эйвери обняла Клаудию, затем натянула поплотнее свою рыбацкую шляпку, перекинула через загорелое плечо ремень сумки и зашагала прочь.
Джона, с Халлом позади, неспешно шел навстречу Люку. Пока его старый приятель разговаривал по телефону, Джона не отрывал глаз от удаляющейся блондинки в просторной зеленой футболке. Его одолевали грустные мысли.
Рядом с Клаудией его новая знакомая выглядела игривым счастливым щенком. Она приветливо помахала рукой Люку. Тогда как с Джоной держалась строго, колюче. Она как будто сама себя не знала. Или окружающие меняли в корне стиль ее общения. И видно, недаром она говорила, что приехала к кому-то другому…
А Джона привык все называть своими именами. И не мог не замечать ее сосредоточенности при любом его приближении. Или, если уж на то пошло, происходящего с ним самим. Каждым своим движением, словом, прикосновением она высекала в нем искры. И они разгорались все ярче. Она словно поддела его на рыболовный крючок и держала на нем все крепче.
Следовало во всем этом разобраться. А кое-какие выводы он уже сделал. Что его гормоны не давали ему покоя. Что они требовали своего. То есть близости к туристке Эйвери Шоу.
Рейч тоже была туристкой. Всего лишь. Хотя и пыталась изобразить нечто большее. Даже когда она держалась совершенно по-иному, даже несмотря на ее своеобразие.
Не то чтобы он тогда этого не замечал. Просто голову потерял. Возомнил, будто она нашла что-то в нем, убогом провинциале.
Когда ей надоело играть роль туристки, она вернулась в Сидней, а он последовал за ней. Она не прогоняла его, возможно, по каким-то более важным причинам, а не просто от удовольствия держать на коротком поводке. А Джона забыл обо всем – о доме, друзьях, прежнем образе жизни. Он продал отцовский катер, устроился работать в порт, поближе к родному океану. И не находил сил сказать себе, что катится в пропасть…
Наконец деньги у него закончились, и он понял, что все это было фарсом, что она вернулась в свою прежнюю жизнь, а он остался не у дел.
Урок пошел впрок.
Не надо было обольщаться и возвеличивать обыденное, по сути, событие.
Следовало решить, что это такое, и поскорее. Искорка. Любопытство. Влечение. И ничего больше. Если бы сразу во всем разобрался, то не попал в тупик. Наслаждался происходящим. Пока все само собой бы не закончилось.
Да, на ошибках учатся. И, встретив Эйвери Шоу, он знал, как себя вести.
А ее таинственный «старый знакомый»? Может, она просто все выдумала, и никого у нее сейчас нет. То есть у него появился шанс. И глупо было бы им не воспользоваться.
– Джона, дружище! – прервал его размышления Люк.
Джона встрепенулся и слегка обнял старого приятеля.
– Здорово, – сказал Люк, – прокатиться по здешним местам на машине. Вспоминал и как мы ездили на твоем драндулете. А какой отличный был серфинг!
– А, серф. Я тоже его хорошо запомнил.
– И девчонки.
– И их тоже, – хохотнул Джона. Они славно проводили лето, веселились, флиртовали, не задумываясь о будущем.
Время внесло свои коррективы. Люк, в костюме с иголочки и галстуке, с крутым телефоном и лондонским выговором, выглядел весьма импозантно. А Джона владел флотилией прогулочных судов и вертолетом. Преуспевал, любил уединение…
– Время даром не терял? После того как сюда приехал? – спросил Джона. Сам он уже долго жил монахом.
Люк нагнулся и потрепал Халла по загривку, что тому явно понравилось.
– Да куда там, – нахмурился Люк. – И близко ничего не было.
Значит, не так уж и хорошо у него все складывается.
– А наша Клаудия не прибрала тебя к рукам?
Люк распрямился, сунул руки в карманы и скользнул взглядом по загорелому лицу приятеля:
– Могу лишь сказать, что нам пока с трудом удается найти общий язык. Даже в деловых отношениях.
Джона рассмеялся. Именно благодаря Люку он сумел выйти из тупика после расставания с Рейч и наладить новую жизнь. Такую помощь никакими деньгами не измерить. Но Клаудия Девис – особый случай. Он похлопал друга по спине:
– Тогда тебе повезло.
– Наверное, повезло. – Тон Люка изменился. Джона заметил, что его приятель посматривает на удаляющуюся Эйвери. Она шла по рыхлому песку, с городскими туфлями в руке, которые он целый час искал вечером накануне.
– Симпатичная, – добавил Люк.
Мужчины проводили ее глазами, пока она не скрылась среди пальм.
– Точно, – согласился Джона.
– Знаешь, она уже была здесь, – заметил Люк. – Лет десять назад. Вместе с родителями. Странная парочка – тихоня отец, крикливая мать, очень прижимистая. А Эйвери? Стеснительная худышка. Немного заносчивая. Вроде в меня влюбилась. Следила большущими глазами на пляже. Подумать тогда не мог, как она расцветет…
Джона не очень его расслышал, потому что у него в глазах потемнело от ярости и тяжести внутри, словно он проглотил кусок бетона.
Значит, это Люк.
Именно он – «кое-кто другой», интересующий Эйвери.
Сразу стало ясно, почему она так лучезарно улыбалась, увидев Люка.
Он повернулся к старому приятелю, который устремил взор на океан и следил за дымком от далекого корабля. Эйвери явно не поглощала все его мысли. Еще одна загадка, ключа от которой у Джоны не было.
Заворчал Халл. Джона погладил его по шерсти, а пес ткнулся огромной мордой ему в ладонь, обслюнявив ее.
Именно Люк помог Джоне выкупить катер отца, когда, после истории с Рейч, он, словно побитая собака, вернулся в родные места. Сам Люк говорил, что отблагодарил его за поездки на том старом тарантасе. После этого Джона работал день и ночь, удача наконец ему улыбнулась, он покупал одно за другим прогулочные суда. Стал преуспевающим, уверенным в себе человеком и очень привязался к родному дому и бухте.
С Люком он через год рассчитался. Но никогда не забывал, как приятель выручил его в трудную минуту. Вот почему, хотя у него на языке висели совсем другие слова, он сказал:
– Надо тебе с ней встретиться.