Наконец он медленно улыбнулся, без тени радости. Всего несколько часов назад желание Хлои Джеймс остаться в Аттаре было проблемой. Теперь он знал, как превратить ее в решение.
Перед сражением важно продумать стратегию, будь твоим врагом суперсолдат, намеренный уничтожить тебя и твой народ, или миниатюрная рыжая девушка с пристрастием к маркерным доскам.
Стратегия важна всегда.
В комнате Хлои вдоль стен стояли тяжелые деревянные стеллажи, которые теперь заполнились книгами по физике и другим наукам. Большой стол сюда поставили явно для того, чтобы раскрывать на нем несколько больших книг одновременно. В углу стоял рабочий стол с новым ноутбуком, подключенным к большому монитору. И маркерные доски. Маркерные доски были ключевым элементом в тактическом маневре Саида.
Большинство комнат во дворце говорили о старом мире, но эта была современной и элегантной; здесь было все, о чем Хлоя могла мечтать. Напоминание об этих материальных благах должно было стать взяткой в деле уговоров Хлои. Саид и так знал, что она скажет. Знал, потому что Хлоя ему открылась. Показала, как важно ей остаться.
Он следовал всем правилам боя. Он нашел слабость, обрел точку опоры и теперь готов был ее использовать.
— Вы хотели меня видеть?
Хлоя вошла в комнату и медленно осмотрелась. Она двигалась осторожно. Подозрительно. Это хорошо. Может, она лучше умеет следить за своей безопасностью, чем казалось. Саида это порадовало больше, чем он мог предположить. Но с другой стороны, правительница Аттара должна быть умна. Особенно когда вся ее жизнь — ложь.
— Да, хотел, — сказал он.
— По какому поводу?
— По поводу вашей просьбы.
— В которой вы мне отказали?
— Именно. Я изменил свою оценку ситуации.
Хлоя была бледна, маленькая фигурка казалась хрупкой. Но во взгляде отражалась сталь, сила, которую Саид недооценил. И совершил ошибку. Она продемонстрировала силу характера, когда взяла на себя заботу об Адене и его безопасности.
Саид считал эмоции слабостью, тем не менее глубина привязанности к Адену отдавала Хлою в его власть, и он не колеблясь воспользуется своим положением, чтобы получить желаемое.
— Как изменили? — спросила она.
— Вы были правы, — сказал Саид, и Хлоя замерла, явно пораженная до глубины души. — Адену нужно больше, чем я могу ему дать. Я не буду целыми днями сидеть в детской. Не буду играть с ним в мяч. Не буду восхищаться плохо нарисованными картинками или отпечатками рук на обоях в кабинете. И не стану оскорблять вас, притворяясь таким человеком.
— Это должно было меня подбодрить?
Саид сделал шаг к ней.
— Я признаю, что в воспитании Адена потребуется ваша помощь.
У Хлои подкосились колени, и она схватилась за спинку стула.
— Х-хорошо.
— Я знал, что вам понравится.
— Конечно, это же я предложила.
Саид встретил ее взгляд.
— В некотором смысле. Но проблемная ситуация, которую я вам описал, не изменилась. Если мы хотим, чтобы обстоятельства рождения Адена оставались в тайне, то нужно принять меры предосторожности.
— Какие? — Хлое не понравился его тон. Он был таким ровным, словно Саид репетировал свою речь; но за ровными интонациями скрывалась темнота, которая грозила ее затянуть, заставляла дрожать от страха… и чего-то еще. Хлоя не знала, как это назвать. Не хотела знать.
— Очевидно, пресса считает меня непригодным для воспитания Адена. Наши с Рашидом родители практически не участвовали в нашем воспитании. Особенно в моем. Я редко жил во дворце; дядя Калид принял на себя большую часть ответственности за мое воспитание. Однако Рашид женился на западной женщине. Он уже начал менять традиции, нарушать формальные правила, которые существовали тысячи лет.
— Тамара не отходила бы от Адена и не оставила бы его на воспитание нянькам.
— Именно.
— Вот почему для меня так важно остаться. Почтить ее желания.
— При всем уважении к моей невестке, как бы странно вам это ни казалось, меня заботят не ее желания.
— Нет?
— Нет. Вы видели, что обо мне пишут в газетах? В Аттаре, по всему миру…
— Нет.
— Они называют меня человеком без сердца. Говорят, что у меня нет навыков переговоров. Что из-за меня Аттар будет выглядеть военной страной — ведь я же не обучен дипломатии, которая нужна в наше время. Они меня ненавидят, Хлоя. Как я могу возглавить страну в таких обстоятельствах?
— Может, вам стоит больше улыбаться?
Саид изобразил улыбку:
— Это поможет?
— Нет. — Хлоя поморщилась. — Все равно вид у вас недружелюбный.
— Так продолжаться не может.
— Не знала, что вас волнует имидж.
— Меня — не волнует. Но если так будет продолжаться, если миру покажется, что страна не справляется с потерей… мы окажемся уязвимы. Мы должны единодушно противостоять врагам. Если в стране начинается раскол, она сгниет изнутри, и наши соседи с радостью воспользуются нашей слабостью.
Саид говорил яростно, страстно; его темные глаза не отрывались от лица Хлои.
— Как вы собираетесь это сделать? — спросила она, сразу же почувствовав, что ответ ей не понравится.
— Я собираюсь сделать вам предложение, — заявил он, изгибая губы в холодной насмешливой улыбке.
— Какое именно?
— Хлоя Джеймс, я предлагаю вам стать моей женой.
Хлою как будто ударили в живот; она ахнула, лишенная воздуха.
— Что?
— Не по-настоящему, конечно. Но нужно продемонстрировать народу образ семьи. Если я должен воспитывать Адена как родного, то же самое будут ожидать от моей жены. Вы хотите остаться, хотите этим заниматься — вот, пожалуйста.
— Но… вы хотите на мне жениться?
— Я не хочу на вас жениться. Я хочу защитить Адена и дать людям то, что они ожидают.
Сердце Хлои словно пыталось вырваться наружу, пробив грудную клетку. Она прекрасно знала, что такое брак. Какие отношения устанавливаются между мужем и женой. И что делает мужчина, когда считает женщину своей собственностью.
Слово «муж» напоминало ей о том, как отец выплескивал гнев на мать; как бил лежащую на полу женщину. Ногами. А на стене рядом висел свадебный портрет: невеста в белом платье влюбленно улыбалась мужчине. Эти образы, сцены насилия и страдания преследовали ее всегда. И служили самой единственной ассоциацией со словами «муж и жена».
— Нам не придется оставаться супругами навсегда, — добавил Саид.
— Только пока Аден не взойдет на трон? — изумленно уточнила Хлоя. — Предлагаете провести шестнадцать лет моей жизни замужем за человеком, который мне даже не нравится?