Кроме того, последнее письмо от Гиатракоса застало его врасплох.
«От: [email protected] Для: [email protected] Тема: Условия доступа к трастовым фондам Вы проигнорировали мои многочисленные попытки объяснить вам преимущества сделки. Учтите, что, если вы не заключите сделку с „Винами Перман“, мне останется воспользоваться правом, данным мне вашим отцом, и закрыть вам доступ к вашим трастовым фондам.
Это последнее предупреждение.
К. Г.»
Франко не мог позволить ему перекрыть денежный поток из трастовых фондов.
Придется играть по правилам Гиатракоса. Он даже позволил ему думать, что сделка у него в кармане. Дело в том, что Ангус Перман так восторженно откликнулся на его предложение, что Франко не сомневался – проблем со сделкой не будет.
Оформление документов – простая формальность. Франко вернется в Милан с подписанным контрактом и положит его на стол надоедливого управляющего.
И если его отец, который не уделял ему даже пары минут внимания с момента его рождения, думает, что Франко испугается перспективы заключить новый контракт с винодельческой фирмой, то он заблуждается.
Он фыркнул и выглянул в иллюминатор. Внизу раскинулись сосновые леса и скучно-серые эвкалиптовые рощи, чередующиеся с полями и виноградниками. Где-то там, внизу, находится винодельня Перман, производящая прекрасное игристое вино.
Погода была отвратительной. Холли пришла в дом с виноградников, чтобы приготовить сэндвичи на обед. Из-за шума дождя, барабанящего по крыше, она не сразу услышала шум вертолетных лопастей, а услышав, не придала этому большого значения. В конце концов, они живут недалеко от аэродрома.
Шум становился все громче. Холли прекратила нарезать сыр, и по ее спине пробежала дрожь предчувствия.
Она схватила кухонное полотенце, чтобы вытереть руки, и подошла к стеклянной двери, через которую были видны виноградники. Над лужайкой парил вертолет.
Дед подъехал к ней на коляске.
– Думаешь, это он? – спросил Гус.
– Кто еще это может быть? Это явно Четсфилд.
– Ты не знаешь наверняка, Холли.
– Это он, – сказала она, смяла кухонное полотенце и бросила его через всю комнату в раковину, затем открыла дверь, и в помещение ворвался леденящий воздух.
Пассажирская дверца вертолета распахнулась, и на землю спрыгнул мужчина. От волнения у Холли покалывало кожу.
Высокий и симпатичный, заметила она и сильнее занервничала.
Улыбаясь так, словно веря, что его приезду рады, мужчина подошел к ним и протянул руку ее деду:
– Ангус Перман? Я Франко Четсфилд. Рад с вами познакомиться.
– Зовите меня Гус. – Старик склонил голову, и Франко почувствовал, как его ладонь сжимает с виду безвольная, но на самом деле сильная рука. – А это моя внучка, Холли. Она здесь настоящий босс.
– Холли? – Он пожал ее руку.
Женщина даже не попыталась с ним поздороваться или улыбнуться в ответ. Она отнюдь не выглядела счастливой. На ней были рабочие брюки цвета хаки, пыльные сапоги и джемпер поло с длинными рукавами и логотипом фирмы «Вина Перман». Если бы не бирюзово-голубые глаза, резко выделяющиеся на лице без макияжа, она выглядела бы абсолютно бесцветной.
– Я прошу прощения, если мой приезд застиг вас врасплох, – произнес Франко, понимая, что она, вероятно, злится, ведь у нее не было времени подготовиться к встрече. Он знал, как женщины любят принаряжаться и выставлять себя напоказ.
– Нет, мы вас ждали, – добродушно ответил старик.
– Мы просто не думали, что вы прилетите на этом. – Она указала на вертолет.
Итак, она все-таки злится.
– Мне пришлось лететь на нем из Маунт-Гамбир. Аэродром Кунаварры закрыт из-за шторма.
– Вам не удалось арендовать автомобиль? – Гус въехал в дом и жестом пригласил Франко следовать за ним.
– Не было ничего подходящего, – ответил Франко.
– Ах, у них не нашлось «мазерати»? – язвительно заметила женщина. – Меня просто бесит, когда такое происходит.
– Холли! – проворчал через плечо Гус, и Франко заставил себя улыбнуться, несмотря на растущее раздражение.
Он готов предложить этой семейке выгодную сделку, а Холли ведет себя так, будто ему не рада. Что с ней, черт побери, такое?
Его окутало тепло, когда он вошел в просторное помещение. В одном углу располагалась кухня, а в другом – столовая, в которой доминировал массивный деревянный стол. В комнате горел камин. В интерьере было много каменной и деревянной отделки, включая высокие окна, из которых открывался вид на окружающие виноградники. Франко вдруг вспомнил свою каменную виллу в горах Пьяченца за пределами Милана, и ему понравилось то, что он увидел здесь, в юго-восточной части Южной Австралии.
– Мы как раз собирались пообедать, – сказал Гус. – Присоединяйтесь к нам.
Франко поднял руки:
– Я не хочу вам докучать.
Холли заметила, как сверкнули на его запястье очень дорогие золотые часы. Она посмотрела на его безумно дорогие кожаные ботинки ручной работы. Ей пришлось признать, что он очень привлекателен.
Смутившись, она повернулась спиной к мужчинам и принялась в ярости нарезать хлеб. Он ей даже не нравится. Так почему же в голову приходят такие мысли?
– Нельзя заниматься делами на пустой желудок, – сказал Гус. – Мы накормим гостя, Холли?
– Накормим, – ответила она с притворной бодростью. – Я очень надеюсь, что вы обожаете сэндвичи с говядиной.
– Ну конечно, – сказал он, и не в первый раз Холли удивилась его акценту.
Его мать была итальянкой. Хотя ей до этого нет никакого дела.
– Холли не только делает лучшее вино в регионе, – произнес ее дед. – Мало кто знает, что еще она готовит лучшие сэндвичи. Она умница.
– Тогда мне действительно повезло. Похоже, я приехал как нельзя кстати.
Холли давно не доверяла очаровательным богачам.
Она бросила взгляд через плечо на гостя и деда, увлеченных разговором. На улице лил дождь, дул шквалистый ветер. Франко снял куртку. На нем был свитер прекрасной вязки, облегающий его мощные плечи и грудь, словно вторая кожа.
Поставив тарелку с сэндвичами на стол, Холли прошла на кухню и взяла чайник, наблюдая, как Франко берет сэндвич длинными пальцами.
Она подняла глаза и увидела, что он наблюдает за ней. По ее спине пробежал холодок. Она отвернулась и посмотрела в окно, избегая его взгляда.
– Вы не поедите с нами? – спросил ее Франко.
Холли покачала головой, удивляясь тому, что у нее пропал аппетит. Она чувствовала голод, когда пришла с виноградников, но сейчас ее нервы были на пределе, и она не могла думать о еде.