– Вообще-то у нас принято представляться, когда начинают допросы, – неожиданно напомнил Яворский. – Оперуполномоченного Миненкова я уже знаю.

– Молодец, – улыбнулся Гуров поощрительно. – Стремишься во всем понятия включать, порядок соблюдать? Резонно. Я – полковник полиции Гуров Лев Иванович.

– Из МУРа? Я слышал про вас.

– Нет. Я работаю в Главном управлении уголовного розыска МВД страны.

– Ух ты! – Яворский прищурился. – Серьезный департамент. Значит, вы главный над всеми операми в стране?

– Ну, не я самый главный, конечно, но где-то так. А ты что, пожаловаться хочешь на кого-то?

– А че мне жаловаться? – усмехнулся Яворский. – Мы сами по себе, вы сами по себе. Вам зарплату отрабатывать надо. Все без обид. А про вас я слышал, терли, что вы опер честный, на всякую подлянку не способный. Прошел тут слушок, что вы этим дельцем заниматься будете.

– Вот гады, – с чувством буркнул Миненков. – Узнали уже.

– Давай-ка лучше о тебе поговорим, Олег, – предложил Гуров. – Меня интересует, кто заказал Шмона, которого вы «замочили» этой ночью.

– Вы, начальник, понимаете, что отвечать мне на этот вопрос нельзя. Иначе я следующим окажусь. Не здесь, так на пересылке или на этапе. Ваши все равно не уследят. Где-то бардак, где-то кого-то проплатят, и кирдык Явору во цвете лет.

– Предлагай свой вариант, – сказал Гуров, чувствуя, что уголовник идет на контакт.

– Мне резона нет. Вы тут банкуете.

– Ладно, Олег, я понял тебя. Вот что мне нужно. Первое, кто заказал Шмона? Второе, какова связь между этим заказом и убийством хозяина той «бэхи», которую Шмон и Жора взяли на Кутузовском проспекте?

– «Бэха», говорите? Нет, про тачку базара не было. Значит, там ниточка длинная… Дело такое, начальник, заказчика я не знаю. Погорел я год назад в одной зоне. Главное, мне откинуться через два месяца, а я… режим нарушил, а там проверка. «Смотрящий» с «хозяином», как это водится, вась-вась жили, а проверяющие были не с местной управы, а со столичной. Короче, «смотрящего» пришлось в ШИЗО сажать.

– Да ты что? – опешил Гуров. – И посадили?

– Ну, часа три он там посидел, для вида… Главное, что мне потом предъявили. Короче, тогда я попал в «палачи», такое мне наказание придумал сходняк. А заказчика я в натуре не знаю. Мне переслали «маляву», а в ней слова – «расплата за позор». Так было уговорено на сходняке. Как скажут мне эти слова, значит, я должен беспрекословно сделать. Иначе, начальник, сами знаете, какие у нас порядки. Можно далеко вниз загреметь.

– «Малява» где?

– В парашу выбросил, куда же еще. Рыба и Боксер не при делах. Их тоже назначили, но это так, мелочь. Они не в курсах.

– Значит, заказать Шмона мог кто угодно?

– А я че говорю? – невесело ответил Яворский. – Короче, подумать мне надо. Я свое дело сделал, ко мне претензий нет. Теперь мне срок навернут, и я его оттопчу. А вот скостить себе годок-другой мне никто запретить не может. Подумать надо, начальник.

Глава 5

То, что Александр Иванович Пожерин так быстро согласился на встречу, Гурова не столько удивило, сколько насторожило. И на встречу Лев решил ехать один, оставив Крячко на связи с заданием принимать все оперативные меры в случае необходимости. Какие, он пояснить не мог, ссылаясь лишь на интуицию. Крячко кивнул и заверил, что с места не сдвинется, пока рак на горе не свистнет. Ну а уж коли случиться такому чуду, то он всех на уши поднимет, все перебаламутит, но… какого рода событий ждет Гуров, Крячко так и не понял и честно в этом признался.

В ресторан «Одесса» на Большую Ордынку Гуров приехал в половине третьего дня. Вежливый метрдотель осведомился, а не заказан ли уважаемому гостю столик. Узнав, что уважаемого гостя ждет господин Пожерин, метрдотель высказался, что день сегодня вполне ясный, и солнце приятное, и пожелал такого же приятного обеда гостю. Гурову было интересно, а насколько бы затянулась вежливая речь метрдотеля, будь зал раза в два длиннее. Слишком уж точно было рассчитано количество слов до нужного столика. Впрочем, количество слов все равно бы оказалось подходящим, если бы зал и был в два или три раза длиннее.

Пожерин появился почти сразу. Деловитой походкой он двинулся к столику, держась прямо и машинально поправляя манжет рубашки, выступавший из рукава серого костюма. Плечистый, с мощной шеей, он выглядел солидно, по-хозяйски. Чувствовались в нем уверенность, властность. И полковника из МВД он окинул коротким оценивающим взглядом. Результат этого осмотра по лицу бизнесмена определить было невозможно.

– Здравствуйте, – протянул руку Пожерин. – Это вы полковник Гуров?

– Да, это я. Меня зовут Лев Иванович. Спасибо, что приехали, потому что дело очень серьезное и времени на уговоры и обмен любезностями действительно нет.

– Прошу вас заказывать. – Пожерин пододвинул Гурову меню. – Право, не стоит стесняться. Мне это ничего не стоит, и честь вашего мундира нисколько не пострадает. Я вас сам пригласил сюда, а не в свой кабинет, мне и платить.

Легкая улыбка, разведенные в стороны руки, и снова перед Гуровым сосредоточенный, уверенный в себе бизнесмен, владелец очень серьезного бизнеса в московском регионе и нескольких нефтяных скважин в европейский части страны.

– Хорошо, я принимаю ваше приглашение, – кивнул Лев, – но, к сожалению, я уже пообедал. С вашего разрешения, я ограничусь парой чашек кофе и соком.

Официант принял заказ и мгновенно исчез. Пожерин откинулся на спинку кресла и выжидающе посмотрел на собеседника.

– Я прошу вас, Александр Иванович, рассказать о вашем внебрачном сыне Глебе Ратманове, – начал Гуров.

– Глеб? – без всякого удивления переспросил Пожерин. – Но позвольте узнать, чем вызван ваш интерес к его персоне?

– Александр Иванович, – с укором проговорил Лев, – вы взрослый серьезный человек. И вам позвонил и попросил о встрече не зеленый юнец-лейтенант. Вы же знаете наши правила: сначала мы спрашиваем, а вы отвечаете, а потом, если это не составляет следственной тайны, мы делимся с вами подозрениями. Вы вполне можете на этом этапе вообще отказаться разговаривать со мной, но, судя по тому, как вы согласились на встречу, вам это не выгодно. Ведь так? Тогда давайте работать. Точнее, вы обедать и работать, а я пить кофе и работать.

– М-да, – открывая бутылку минеральной воды и наливая себе на треть в стакан, заметил Пожерин, – я вижу, у вас по заслугам раздаются чины, а не только по блату. Полковником вы стали не случайно. Умеете убеждать.

– Скажу вам по секрету, Александр Иванович, я и преступников умею ловить. Уж поверьте мне.

– Ладно, слушайте, – кивнул Пожерин и отпил глоток. – Будь по-вашему. Я рассказываю вам, вы потом отвечаете мне. Глеб в самом деле мой сын. Это давняя история. Был у меня роман с одной женщиной, потом мы расстались. Я и представления не имел о том, что она беременна. А двадцать лет спустя я совершенно случайно узнаю, что у меня от нее сын.