– Федька! – закричала женщина.
Получив свое, Волков вонзил ей в шею нож, выдернул его и прыгнул на площадку.
Райка, захлебнувшаяся в крови, утонула в массе раздавленных людей.
Федор прорвался к палаткам, из которых какие-то люди бросали в толпу подарки. Он выхватил один из них из рук мужика, сбил того с ног ударом рукоятки ножа и двинулся к проходу между павильонами, куда толпа еще не успела прорваться.
Там перед ним вырос полицейский. Волков не раздумывая ударил ножом и его, выхватил из кобуры револьвер и рванул в сторону Тверской.
Воздух сотрясали оглушительные крики. Люди на поле продолжали напирать и давили тех, кто пытался уйти с площадки. Не прошло и десяти минут, как палатки были снесены, царские подарки расхватаны. Только тогда толпа отпрянула назад.
Этому способствовали полицейские подразделения, кавалерийские роты и пожарные расчеты, прибывшие из города. Обер-полицмейстер Власовский принял меры, но они ничего не изменили. Народ, отпрянувший назад, с ужасом смотрел на трупы во рву и возле него, на площадке и у палаток, точнее, того, что от них осталось.
Кавалерия начала выдавливать толпу с поля. Полицейские приступили к поиску выживших людей, вытаскивали тела изо рва. Пожарные все утро обозами вывозили с поля убитых и раненых.
Федор же благополучно добрался до Тверской. Там, за выставленным оцеплением, стояло множество пролеток.
Он подошел к извозчику.
– Едем!
– Куда?
Волков назвал адрес.
– А что там произошло?
– Кровавая давка из-за подарков их величеств, которые отдыхают после утомительных балов.
– Много ли людей полегло?
– Тысячи! А все вот из-за чего. – Волков показал извозчику подарок.
– Как же так?
– А так! Власти начали раздачу раньше времени, вот толпа и поперла. Ты знаешь, что это такое.
Без десяти девять Волков вошел во двор своего дома.
Дворник остановил его:
– Федор Алексеевич, тут такое дело…
– Да ты никак трезв, Евсей?
– Не успел еще.
– Так чего тут?
– Супругу вашу Адину Натановну в больницу увезли.
– Как это? – опешил Волков.
– Худо ей стало ночью. Пришла ко мне, попросила доктора вашего вызвать, да в каморке моей и упала в обморок. Я испугался и побежал за лекарем. Он и отправил ее в больницу.
– В какую?
– Не знаю. Да доктор-то вас дожидается.
– Почему пустил в квартиру?
– Я не пускал, он сам зашел, двери-то открыты были.
– Ты, Евсей, вот что, об этом никому из соседей не говори.
– А если спросят?
– Скажи, не помню, пьяный был. Этому поверят.
Дворник кивнул:
– Поверят.
– А чтобы легче молчать было, на тебе рубль.
– Вот спаситель, не изволите беспокоиться, никому ничего не скажу. Только все одно узнают.
– Ты молчи, остальное не твоя забота.
– Понял, Федор Алексеевич.
Федор двинулся к подъезду, но остановился, обернулся.
– Поди-ка сюда, Евсей!
Дворник подбежал к нему:
– Чего изволите?
– Хочешь хорошую деньгу сбить?
– Кто ж не хочет, Федор Алексеевич? Только если не засадят.
– Не засадят. Надо продать кое-что. У тебя скупщики золотишка знакомые есть?
– Найдутся. Но они настоящую цену не дают.
– Плевать. Вот, держи. – Волков протянул дворнику цепочку и перстень. – Отдашь, за сколько возьмут, червонец твой! Но гляди, без обмана. Узнаю, прибью! Ты меня знаешь.
– А если заметут, Федор Алексеевич? Что сказать, где золотишко-то взял?
– Скажешь, Райка дала продать. А где она взяла, тебе неизвестно.
– Так полиция и у нее спросит.
– Не у кого, Евсей, спрашивать.
Дворник посмотрел на Волкова.
– Как это?
– Вот так. – Федор притворно вздохнул: – Нет больше Райки.
– А где ж она?
– Среди трупов на Ходынке.
– Господи помилуй! А как?..
Волков прервал дворника:
– Не слышал, что произошло на поле?
– Откуда? Так вроде должно гулянье быть, подарки царские обещали раздавать.
– Вот и раздали. Но о том, что произошло на Ходынке, ты еще узнаешь. Так что смело неси золото скупщикам. Никто тебя не заметет.
– А Райка точно померла?
– Точнее не бывает, сам труп видел.
– Так вы оттуда приехали?
– Много вопросов, Евсей. Деньги придержи у себя. Вечером зайду, заберу.
– Ага, понял. Значит, мне червонец?
– Да. Давай! – Волков поднялся к себе в квартиру.
В гостиной у камина сидел Герман Анатольевич Рохер, которого Адина после переезда в Москву наняла в качестве частного врача.
При появлении Федора он поднялся из кресла.
– Доброе утро, Федор Алексеевич! Извините, что нахожусь здесь в ваше отсутствие, но таковы обстоятельства.
Волков снял пальто, заметил на нем пятна крови, бросил в темную комнату, нацепил тапки.
– Что с Адиной, Герман Анатольевич?
– У меня для вас плохие новости.
Федор закурил, сел на диван, сбросил пепел на ковер.
– Какие же?
– Они касаются здоровья вашей жены.
– Говорите напрямую, Герман Анатольевич.
– Ну что ж. – Рохер присел обратно в кресло. – Давайте напрямую. Ваша супруга, Федор Алексеевич, смертельно больна.
– Что у нее?
– Чахотка, то есть туберкулез. Болезнь, к сожалению, сильно запущена, шансов никаких.
– Вот, значит, почему она кашляла.
– Да. Вам надо было немедленно обратиться ко мне, как только это началось.
– Адина не хотела, не считала себя больной, – в который раз солгал Волков.
– Но вы не могли не видеть, что Адина Натановна больна. Хотя бы по ее поведению в постели!..
Волков обжег врача жестким взглядом.
– А вам не кажется, господин Рохер, что вы суете ваш горбатый нос не в свое дело?
– Как же не в свое, Федор Алексеевич? Я обязан заботиться о здоровье своих пациентов.
– У меня к вам нет претензий. Но давайте ближе к теме. Значит, говоря прямо, Адина умирает, так?