Зора-бей был отпущен, простился с великим визирем и отправился верхом в Беглербег, где надеялся застать Гассана и Сади.
Сади-паша в этот день, на особой аудиенции, докладывал султану и принцу Юсуфу о подробностях похода, а Гассан взял отпуск, чтобы исполнить некоторые дела в городе.
Когда Зора-бей приехал в Беглербег, он застал Сади-пашу в покоях дворца, занимаемых Гассаном.
Они поздоровались, и Сади не мог нахвалиться милостивым приемом, оказанным ему султаном и принцем.
– А наш товарищ Гассан действительно любимец султана? – спросил Зора.
– Султан желает его постоянно иметь при себе! Кажется, султан встревожен тем, что Гассан выпросил короткий отпуск. Но принц Юсуф еще более привязан к нему!
– Я через несколько дней уезжаю в Лондон, Сади!
– Так нам действительно предстоит разлука?
– Иначе и быть не может, но я слышу шаги!
– Это Гассан возвращается, наконец, от Магомет-бея.
Гассан вошел в комнату и приветствовал своих друзей. Он был серьезен, почти мрачен.
– Поручение твое исполнено и не исполнено, смотря по тому, как ты это примешь! – сказал он Зоре.
– Так ты застал Магомет-бея? – спросил тот.
– Да, в серале!
– Сообщил ли ты ему, что побудило Зору послать ему вызов? – спросил Сади.
– Я в нескольких словах объяснил ему, что между нами решено было жребием, кому следует наказать его за изменническую шутку, которую он сыграл с нами! – рассказывал Гассан. – Сначала он сделал вид, как будто ничего не знает. Когда же я спокойно и обстоятельно заявил ему, что тогдашний таинственный вестник был не кто иной, как он, Магомет-бей наконец сознался в этом. «Если ты этого непременно хочешь – да, это был я, – сказал он, – и сделал это, чтобы наказать вас за унижение, нанесенное вами моему полку! Итак, это был я, что же далее?»
– Я пришел вызвать тебя по поручению Зоры-бея, – сказал я. – Он предоставляет тебе право выбора оружия, места и времени, одним словом, все, и желает только наказать тебя за тогдашнее предательство!
– Отлично сказано! – воскликнул Зора. – Но по правде, этот презренный плут заслуживает, чтобы его наказали просто хлыстом! Но продолжай, мой благородный Гассан!
– «Наказать? – спросил он, – продолжал Гассан свой рассказ. – Ты пришел вызвать меня от имени Зоры, это все, ничего больше? Я думаю сделать твоему другу одолжение, не приняв твоего вызова!»
– Не приняв вызова? – воскликнули в один голос Сади и Зора.
– При этом он так оскалил зубы, как будто этот ответ доставлял ему особое удовольствие, – продолжал Гассан. – Я, так же как и вы, переспросил его, и он отвечал мне: «Я не принимаю вызова, потому что Зора-бей ниже меня в чине, и я не хочу застрелить его, чтобы не навлечь на себя неприятности!»
– Это жалкий плут! – воскликнул Сади. – Он в моих глазах стоит ниже самой негодной собаки!
– Так я беру на себя вызов! – отвечал я ему. Он пожал плечами: «Ты бей башибузуков, я – бей капиджей», – отвечал он презрительно, так что я почувствовал искушение без дальнейших разговоров проткнуть его шпагой.
– Хорошо, что ты удержал твой порыв, – сказал Зора, бледный, но спокойный. – Этот презренный бей – орудие Мансура – только того и хотел, чтобы ты ранил его, а он имел бы повод к новому обвинению. И хотя ты адъютант самого султана, все же он, благодаря силе Кадри, мог бы кое в чем тебе напакостить!
– Стоит ли более говорить об этом, – обратился Сади к своим друзьям, – предоставьте мне потребовать от него удовлетворения!
– Он не даст его тебе ни в каком случае! – продолжал Гассан. – И от твоего имени повторил я ему вызов, но он с презрительным видом сказал мне в ответ, что не будет ни биться, ни стреляться, так как уверен, что убьет противника, а ему вовсе нет охоты из-за нас путешествовать в крепость!
– Тогда мы должны принудить его к этому! – воскликнул Сади в волнении.
– Или наказать, где бы мы его ни нашли, – сказал Зора хладнокровно, но хладнокровие его было только наружное; его бледное лицо выдавало его внутреннее волнение.
– Посоветуемся насчет этого, – сказал Гассан. – После того как он отказался от дуэли, я объявил ему, едва владея собой, что пусть он пеняет на себя самого за последствия своего малодушия, затем я с презрением отвернулся от него и ушел. Мой совет – все дело представить султану на его разрешение!
– Все это хорошо, мой друг, – отвечал Зора, – но ты знаешь не хуже меня, кто скрывается за этим Магомет-беем. Боюсь, что нам не получить в ответ совета о примирении!
– Я остаюсь при том, что мы должны принудить его дать нам удовлетворение, и не позднее, как сегодня! – воскликнул Сади.
– Как же ты его заставишь, если он находится в серале и смеется в глаза в ответ на твой вызов? – спросил Гассан.
– Клянусь бородой пророка, я думаю, это было бы хорошо!
– Я хочу попробовать другое средство, – заметил Зора после некоторого молчания. – Сегодня вечером Магомет-бей сменится и отправится в свой конак. Вы же, после заката солнца, взяв с собой греческого врача и офицера, который взялся бы исполнить обязанность секунданта у Магомета, поезжайте к пустынному месту, что во дворе серальского шпица. Направо, в некотором расстоянии от дороги, стоят несколько старых деревьев, там ждите меня и захватите с собой пистолеты. Я буду у сераля ждать Магомета. Когда он выйдет оттуда, я заставлю его следовать за мной.
– А если он не последует за тобой? – спросил Гассан.
– Тогда… ну уж не знаю, что произойдет тогда, – отвечал Зора.
– Я думаю, он не будет отговариваться, – заметил Гассан.
– По-моему, попытай свое счастье или вызови его при других офицерах, – посоветовал Сади.
– Это ничего не дает. Ты еще мало знаешь его! – возразил Гассан.
– Тут поможет только страх немедленного наказания, – сказал Зора: – Людей, подобных ему, можно исправить, только приставив к груди кинжал. Если он не примет мой вызов, то я публично заставлю его защищаться, а если и это не поможет, пусть уходит с унизительными палочными побоями, так как ничего другого не заслуживает!
– Решено, Зора! Гассан и я отправляемся после заката солнца к назначенному месту вместе с врачом и секундантом для Магомет-бея, – сказал Сади, – и там будем ждать твоего прихода.
– Вероятно, я приду не один! – заключил Зора разговор.
Затем три друга расстались. Гассан хотел привезти с собой пистолеты и офицера, Сади – сходить за греческим врачом, а Зора сделать несколько визитов, так как еще немало часов оставалось до смены Магомета с дежурства в серале.
Зора снова успокоился, как будто ничего особенного не должно было случиться с ним вечером.
Он окончил свои визиты, и никто из его знакомых ничего не заметил о принятом им намерении.