– Черт! – внезапно воскликнула его мать. – Черт побери!

Она стала хлопать себя по задним и передним карманам джинсов, а потом осматривать пол, двигаясь по кругу.

– Ключи! Я потеряла ключи! – воскликнула она, посмотрев на Бабуню.

– Ключи от фургона? – Сердце Адама ушло в пятки.

– Черт возьми!

– У нас есть машины, – заметила Бабуня, кивнув на молокан. – Мы поедем с ними.

– Но… – Казалось, Ма сейчас разрыдается.

– Мы поедем с ними, – обняла ее за плечи Бабуня.

III

Когда Грегори пришел в себя, он обнаружил, что его лицо прилипло к полу. Кровотечение остановилось, но свернувшаяся лужа крови намертво приклеила его волосы, щеку и висок к доскам пола верхнего холла. Ему показалось, что часть его лица оторвалась, когда он встал и распрямился.

Хотя он не закричал. Боль не заставила его произнести ни звука.

Наоборот, он приветствовал ее.

Подумав о своей семье, Грегори улыбнулся. Какие же они все-таки дураки! Им надо было бы убить его, пока у них была такая возможность. Теперь они дорого заплатят за эту ошибку. И он услышал голос своего отца, который соглашался с ним из глубины холла.

– Убей их всех, – говорил отец. – Они не заслужили этой жизни.

Не заслужили, согласился с ним Грегори. Он провел рукой по щеке, и пальцы стали красными и влажными от крови. Его рана опять открылась и чертовски болела. Адам за это заплатит. Он планировал покончить с сыном так же, как и с его сестрой – быстро, – но теперь его планы изменились. Теперь этот маленький засранец умрет долгой, мучительной и болезненной смертью.

Он заковылял по холлу, придерживаясь одной рукой за стену, потому что один глаз у него затек, и его чувство перспективы было значительно нарушено.

Спускаясь по лестнице, Грегори держался за перила.

– Убей их всех, – еще раз прошептал отец.

Он не стал отвечать. Отец потерял для него всякое значение, и сейчас Грегори действовал на основании своих собственных целей и резонов.

В доме стояла полная тишина, и вой ветра за окном сводил его с ума. Голова разламывалась от боли, которая отдавалась во всей левой части тела, но боль доставляла ему удовольствие, и он был благодарен за нее Богу. Она заставляла его двигаться и позволяла лучше сконцентрироваться на том, что он собирается делать.

Он должен выследить и убить свою семью.

Биллу Мегану повезло. Ему удалось легко расправиться со своими, безо всяких сложностей и проблем. Интересно, был ли у него глушитель? – подумал Грегори. Может быть, его проблема была именно в этом? Он проклял свое молоканское воспитание, которое не позволило ему поближе познакомиться с разного рода оружием.

А вот за это заплатит его мать.

Он прохромал через гостиную, подошел к входной двери и открыл ее. Ветер и песок ударили ему в лицо, попадая на рану и многократно усиливая его страдания. Грегори опустил голову, приготовившись к новому порыву ветра, и увидел что-то на земле.

Кольцо с ключами.

Улыбаясь, он нагнулся. Эта глупая сука пыталась стащить его ключи, а в результате обронила их на крыльце, прямо на коврике, как подарок ему…

Он расхохотался – и хохотал до тех пор, пока чуть не потерял над собой контроль, тогда он заставил себя замолчать.

Сквозь пелену жалящего песка Грегори дошел до фургона и забрался внутрь.

Смотреть он мог только одним глазом, но в песчаной буре и так ничего не было видно, поэтому ехал он по наитию, по памяти, направляясь сначала к грунтовой дороге, а потом по ней, сквозь темную ночь, к центру города. Проехал прямо к оружейному магазину, двери которого, как он и надеялся, были широко распахнуты. Было видно, что здесь побывали мародеры, но оружия все еще оставалось достаточно, так что Грегори выбрал себе точно такой же револьвер, как и предыдущий. Он уже был с ним знаком, знал, как он работает, и ему не надо будет терять время, чтобы привыкнуть к новому оружию. Зайдя за прилавок, он достал из-под витрины коробку с патронами и зарядил револьвер. Остальные патроны рассовал по карманам.

На улице, сквозь пелену песка, Грегори смог рассмотреть машину, похожую на машину Пола, которая была припаркована возле кафе, и улыбнулся. Ему бы сразу догадаться, что этот сукин сын переехал сюда жить. Сейчас он, наверное, пытается уплакать себя до бессознательного состояния или трахает то место, которое копы обвели мелом там, где лежал труп Деанны.

Или то и другое одновременно.

Грегори был рад, что Деанна умерла. Эта сука ему никогда не нравилась, и поделом ей, что она сдохла в кафе собственного мужа. Интересно, о чем она думала в самый последний момент? Он надеялся, что ее мысли были полны отчаяния и безнадежности.

Грегори шел, наклонив голову и борясь с ветром, пока не добрался до кафе. Дверь была закрыта и заперта, но он приставил дуло револьвера к замку и нажал на спуск.

Громкий звук выстрела мгновенно исчез в реве ветра, а дверь, со сломанными ручкой и замком, распахнулась.

С его ночным зрением ничего не случилось, и он мог хорошо видеть, хотя в кафе не было включено освещение и свет не падал внутрь с улицы. Никаких следов Пола не было видно, но Грегори слишком хорошо знал, что Пол – ленивый сукин сын, который ни за что не отправится домой пешком, оставив машину на улице. И уж точно не в такую погоду.

Выставив вперед револьвер, он обошел прилавок и прошел в короткий коридор, который вел в кабинет Пола.

Ударом ноги он распахнул дверь.

Ничего не понимающий Пол прищурился в темноту.

– Кто здесь? – спросил он.

– Привет, Пол.

– Грегори?

– А ты ждал кого-то еще? – Он вспомнил руку своего друга в трусиках жены и его пальцы, обрабатывающие ее. Утихшие было гнев и ярость вернулись вновь. – Не ожидал снова меня увидеть?

– Н-н-нет. – Пол, по-видимому, понял, что что-то не так, и Грегори улыбнулся, увидев на его лице растерянное выражение и наслаждаясь его запинающимся голосом.

Он вспомнил их последнюю драку и слова, которые произнес тогда Пол.

– Молокосос? – негромко произнес он. – Извращенец?

Голова у него просто раскалывалась от боли, но эта же боль прочищала ему мозги, делала его мысли острее, и от этого Грегори мог во всех подробностях вновь увидеть их драку и то, как его несправедливо лишили полной и заслуженной победы. На этот раз Пол никуда не денется. Здесь не было ни Вайноны, которая прошлый раз спасла его задницу, ни других малолеток, которые, неожиданно появившись в самый неподходящий момент, могли его защитить.

Пол все еще не видел его, но стоял, повернувшись на его голос. Когда он вышел из-за стола, Грегори понял, что он был не только сонный, но и здорово пьяный.