Когда она забрала их из школ, то на обратном пути они вели себя на удивление тихо.
На улице было где-то около пятидесяти градусов [75] , но, хотя печка в салоне работала, дети не захотели снимать свои куртки.
Разговор начала Тео, сидевшая на заднем сиденье.
– У папы до тебя была жена, правда?
Джулия знала, что это должно было рано или поздно произойти, но тем не менее вопрос застал ее врасплох.
Она умудрилась ничем не выдать своего смятения или удивления и просто кивнула.
Они с Грегори много лет назад решили, что к этому надо относиться как к чему-то не стоящему внимания, поэтому она сказала:
– Да, была.
Периферическим зрением Джулия увидела, как Адам повернулся к сестре и многозначительно посмотрел на нее. Расшифровать этот взгляд женщине не удалось, потому что она плохо его рассмотрела.
Она продолжала придерживаться тактики, которую они с Грегори выбрали.
– Ваш папа был очень молод и совершил ошибку. Однако быстро это понял и развелся. А потом встретил меня.
– Ее звали Андреа, правильно? – В голосе Адама слышались враждебные нотки.
– Правильно. Но, как я уже сказала, он быстро понял свою ошибку. Это должно научить вас не торопиться, когда принимаете решения, и не жениться слишком молодыми.
– А сколько ему было лет? – поинтересовалась Тео.
– Около двадцати.
– А тебе, когда вы с папой поженились?
– Около двадцати трех, – глубоко вздохнула Джулия.
– Не такая уж большая разница, – заметил Адам.
– Между тобой и Тео тоже три года разницы. И ты думаешь, что вы одинаково взрослые?
– Конечно, – объявила Тео с заднего сиденья.
– Думаю, что нет, – ворчливо произнес Адам.
Наступила тишина. Джулия знала, что у них были еще вопросы, которые они хотели задать, но по собственной инициативе выдавать информацию она не собиралась. Она просто ждала, что последует далее.
Следующий вопрос, который задал Адам, сильно ее удивил:
– А когда об этом узнала Саша?
– Я не уверена, что она об этом знает, – посмотрела Джулия на сына. – Она никогда об этом не спрашивала.
Вдруг Джулия поняла, что теперь он на ее стороне. Его враждебность исчезла. Адам был шокирован и расстроен тем фактом, что его отец был уже женат и разведен до того, как завел себе их семью, но то, что он узнал что-то, чего не знала его старшая сестра, вполне компенсировало этот факт.
– А папа любит тебя больше, чем ту, другую женщину? – поинтересовалась Тео.
Та, другая женщина. Это Джулии понравилось.
– Да, – улыбнулась она. – Потому что он развелся с ней и женился на мне, и потому что у нас есть вы, и потому что мы вместе уже почти двадцать лет.
– А у тебя был муж до папы?
– Нет, – ответила Джулия. – Ваш папа – мой единственный муж.
Казалось, это полностью их удовлетворило. Больше никаких вопросов не последовало.
Она повернула к входу в дом.
– Мы об этом поговорим еще, когда папа придет домой.
– А это обязательно? – спросил Адам.
– Он сможет лучше объяснить…
– Я не хочу! – объявила Тео.
– Но ведь это он…
– А мы не можем просто притвориться, что ничего не знаем? – заныла Тео.
Оба ребенка были расстроены и слегка испуганы – Джулии сразу пришло на ум поведение Грегори в последнее время. Она остановилась и выключила зажигание.
– Хорошо. – Ее голос прозвучал мягко. – Можете не обсуждать с папой, если не хотите.
Им понадобится какое-то время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, подумала Джулия. Она сама поговорит с Грегори вечером, когда они останутся одни, и предупредит его, чтобы он не проговорился, что знает, что им все известно.
Адам посмотрел на нее таким взрослым взглядом, что у нее чуть не разорвалось сердце.
– Спасибо, Ма.
– Да, – эхом откликнулась Тео. – Спасибо, Ма.
Телефон зазвонил в ту самую секунду, когда Джулия вошла в дверь. Швырнув сумочку и ключи на кофейный столик, она бросилась к нему.
Адам и Тео наперегонки побежали на кухню, чтобы отыскать какую-нибудь еду.
Джулия смотрела на телефон в другом конце комнаты и думала, кто бы это мог быть. Неожиданно она поняла, как редко звонит у них в доме телефон. В Калифорнии он просто не замолкал – в основном звонили Саше, но и ей тоже. Здесь, в Макгуэйне, напротив, им звонили очень редко, и телефонный звонок, бывший для нее раньше рутиной, здесь превращался в настоящее событие. Джулия подумала о том, как сузился круг ее общения и как она скучает по прошлой жизни.
Трубку она сняла на третьем звонке:
– Слушаю вас.
Это была Дебби, и сердце Джулии радостно забилось, когда она услышала этот голос.
– Привет из солнечной Калифорнии! Как дела, подруга?
Дебби звонила просто так. Просто потому, что ей было скучно и хотелось чего-то новенького (кроме того, и потому, что хотела позлить своего скрягу-мужа – ведь дневные звонки дороже вечерних). Джулия была тронута до глубины души. Из кухни появились Адам и Тео. Руки у них были заняты банками с кокой и кексами. Джулия прогнала их, жестами велев, чтобы они не входили в гостиную, пока она не закончит разговор.
Дебби в своих разговорах всегда шла от общего к частному, поэтому начала она с того, что заговорила с Джулией о кино. Только сейчас Джулия поняла, как давно она ни с кем серьезно не обсуждала кинематограф.
– Вчера вечером смотрела «Поющие под дождем», – сказала Дебби. – Показывали по AMC [76] .
– А это и есть классика, – улыбнулась Джулия.
– Ну да. А ты никогда не задумывалась о том фильме, который они в нем снимают? Костюмированный эпос Локвуда и Ламонт [77] , который превращается в мюзикл? Хочу тебя спросить, что это за фильм такой, который соединяет в себе «Бродвейскую мелодию» и «Танцующего кавалера»? [78] Да еще при этом «Танцующий кавалер» – это сцена, которая героине снится, а все остальное происходит в реальности. И тем не менее фильм заканчивается «Танцующим кавалером»… Это что, должно означать, что фильм заканчивается сновидением?