– Граф Геррих затеял мятеж. Похоже, он решил, что ему подойдет королевская корона. Он зашел настолько далеко, что даже объявил о возвращении Дрегната. Забавно, правда?

Ее глаза стали далекими, отсутствующими.

– Тень, которую ты видел, была в точности такая же, какую видели вы с Эланой?

– Она ощущалась немного по-иному.

– Ты по-прежнему чувствовал в ней больше чем один разум?

– Это не изменилось. Там несколько разумов, но они решительно те же самые, и облако, разорвавшее на куски графа Белтона, было точно таким же, как раньше. Может быть, Тролли-Боги как-то исхитрились бежать из Беллиома?

– Дай мне подумать над этим, Спархок, – отозвалась она и замолчала. Она размышляла, и странным образом выражение ее лица отражалось на лице Данаи.

– Кажется, у нас проблемы, дорогой, – наконец сказала она.

– Я и сам это заметил, матушка.

– Перестань умничать, Спархок. Помнишь древних людей, которые появились из этого облака в Пелосии? Спархок содрогнулся.

– Я изо всех сил пытался об этом забыть.

– Не отвергай возможности, что россказни о Дрегнате могут иметь под собой реальную почву. Тролли-Боги могут перемещать из прошлого в настоящее и разных тварей, и людей. Дрегнат и в самом деле мог вернуться.

Спархок застонал:

– Так значит, Троллям-Богам и в самом деле удалось вырваться на свободу?

– Я этого не сказала, Спархок. Только потому, что Тролли-Боги сделали это однажды, они – не единственные, кто на такое способен. Насколько я знаю, Афраэль это тоже по силам. – Она помолчала. – Знаешь, ты мог бы задать те же вопросы и ей.

– Вероятно, но этого вопроса я бы ей задавать не хотел, потому что не думаю, что она знала бы ответ. Кажется, она почему-то неспособна воспринять саму идею ограниченных возможностей.

– А, так ты это заметил, – сухо сказала она.

– Не вредничай. В конце концов, она моя дочь.

– Вначале она была моей сестрой, так что у меня в этом деле некоторое преимущество. Так на какой же вопрос она не смогла бы ответить?

– Может ли стоять за всем этим стирикский – или любой другой – маг? Может ли быть так, что мы имеем дело с человеком?

– Нет, Спархок, я так не думаю. За сорок тысяч лет было всего два стирикских мага, способных хоть что-то перенести из прошлого, да и то делали они это не лучшим образом. Для всех практических целей то, о чем мы говорим, выше человеческих способностей.

– Именно это я и хотел выяснить наверняка. Значит, мы имеем дело с богами.

– Боюсь, что да, Спархок. Боюсь, что да.

Глава 4

«Магисmpy Спархоку.

Мы выражаем надежду, что ты и твое семейство находитесь в добром здравии. Дело деликатного свойства требует твоего присутствия в Чиреллосе. Посему Церковь повелевает тебе явиться в Базилику и предстать перед нашим троном, дабы получить дальнейшие наши повеления. Мы уверены, что как истинный сын Церкви ты не станешь мешкать. Мы ожидаем твоего прибытия не позднее чем через неделю.

Архипрелат Долмант».

Спархок опустил письмо и обвел взглядом присутствующих.

– Он не тратит слов попусту, – заметил Келтэн. – Впрочем, Долмант никогда не имел привычки ходить вокруг да около.

Королева Элана взвыла от ярости и замолотила кулачками по столу Совета, топоча ногами по полу.

– Ты собьешь себе костяшки, – предостерег Спархок.

– Как он смеет?! – закричала она. – Как он смеет?!

– Немного бесцеремонное послание, – осторожно заметил Стрейджен.

– Спархок, ты не подчинишься этому наглому приказу! – воскликнула Элана.

– Это невозможно.

– Ты мой муж и мой подданный! Если Долмант желает тебя видеть, он должен испросить моего дозволения! Это возмутительно!

– Но, ваше величество, архипрелат и в самом деле имеет право вызвать в Чиреллос магистра воинствующего ордена, – робко напомнил граф Лэнда разъяренной королеве.

– У тебя чересчур много должностей, Спархок, – заметил Тиниен. – Тебе следовало бы отказаться хоть от парочки.

– Все дело в его неодолимом обаянии, – пояснил Келтэн Улафу, – и в его невыразимых талантах. Люди попросту хиреют и вянут в его отсутствие.

– Я запрещаю! – категорически заявила Элана.

– Но я должен подчиниться ему, Элана, – терпеливо сказал Спархок. – Я же рыцарь церкви. Ее глаза опасно сузились.

– Что ж, – сказала она, – отлично. Если уж Долманту вздумалось проявлять свою власть, мы все подчинимся его дурацкому повелению. Мы отправимся в Чиреллос и остановимся в Базилике. Я дам ему понять, что ожидаю соответственных удобств и прислуги – за его счет. Нам с ним предстоит выяснить отношения – раз и навсегда.

– Этот момент обещает быть одним из самых интересных в истории церкви, – пробормотал Стрейджен.

– Я позабочусь о том, чтобы этот надутый осел пожалел, что вообще появился на свет! – зловеще объявила Элана.

Никакие уговоры Спархока не могли заставить его жену переменить свое намерение. По правде говоря, он не так уж и старался, потому что хорошо понимал свою королеву. Долмант действительно повел себя слишком высокомерно. Время от времени он весьма сурово и бесцеремонно обходился с эозийскими монархами, так что столкновение воли архипрелата и королевы Элении было неминуемо. Беда в том, что они обожали друг друга, и причиной их стычки были отнюдь не гордыня или мелочное тщеславие. Долмант воплощал в себе власть церкви, Элана – власть эленийского трона. Из людей они превратились в символы власти, а Спархок, на свою беду, оказался между ними, как меж молотом и наковальней.

Он был совершенно уверен, что бесцеремонный тон послания архипрелата исходил не от его друга, а от какого-нибудь клюющего носом писца, который механически нацарапал на пергаменте формальные фразы. Скорее всего, Долмант сказал что-то вроде: «Пошлите письмо Спархоку и сообщите, что я хотел бы с ним повидаться». Однако до Симмура дошло совсем другое послание, да такое, что вызвало у Эланы скрежет зубовный, и она приложила все усилия к тому, чтобы сделать предстоящий визит в Чиреллос как можно более неприятным для архипрелата.