Она любит его. Макс – ее мужчина.

Она сможет жить с Максимом из королевского дома Юрковичей, наследным принцем Воларуса. И будет жить с ним.

Глава 2

Ужин прошел великолепно. И хотя Макс, казалось, так и не смог отбросить мрачные мысли, он развлекал Джиллиан с обычной своей учтивостью.

Несколько раз ей казалось, что он вот-вот заговорит о самом главном, – но каждый раз он умолкал.

Это новое свидетельство волнения, которое, как она полагала, было ему вовсе не свойственно, Джиллиан толковала по-своему. Ей казалось, что с каждой минутой она влюбляется в него все больше и больше.

После ужина Макс повел ее слушать джаз. Джиллиан обожала эту музыку. Оркестр был прекрасен: музыканты, казалось, не просто исполняли музыку, а жили ею.

Искренне наслаждаясь концертом, она даже радовалась, что музыка мешает их разговору. Нервозность, не оставлявшая Макса весь вечер, казалось, отступила.

После концерта она пригласила его к себе. Как она и думала, он согласился.

Зайдя к ней, он сбросил пальто на спинку стула и остался стоять, будто не зная, что делать дальше. Это было так не похоже на него, что Джиллиан из жалости предложила ему еще виски.

– Нет, лучше не надо.

– Но тебе не обязательно садиться за руль. Если хочешь, оставайся. – Она всегда предлагала ему разделить с ней постель в подобных уклончивых выражениях. Он, как правило, не отказывался – если только из-за утренних встреч или поездок ему предстояло вставать на рассвете: в таких случаях он не хотел ее будить.

Однако сегодня он колебался:

– Думаешь, стоит?

Неужели он полагает, что в преддверии свадьбы она захочет реже видеться с ним? Когда об их отношениях узнают, она не будет изображать перед репортерами желтых газет святую невинность. Она, конечно, признательна, что до сих пор их связь не стала достоянием публики, однако это, так или иначе, произойдет в самом ближайшем будущем.

Она не возражает. И не собирается притворяться.

– Да, думаю, – твердо ответила она.

– Нам надо поговорить.

– Потом. – Неожиданно Джиллиан поняла, что хочет сказать ему слова любви хотя бы сегодня.

Она скажет ему, когда они будут заниматься любовью. Его предложение подождет.

* * *

Его взгляд еще больше потемнел.

– Ты уверена, что хочешь этого?

– Да. – Почему-то теперь Джиллиан казалась невыносимой сама мысль о том, чтобы согласиться стать его женой, не успев поведать ему о своей любви. Она должна сказать о ней – хотя бы своим телом, а если сможет, то и словами.

Подумать только, три коротких слова – но как же трудно им сорваться с ее губ! Заставить себя произнести их было, казалось, труднее, чем станцевать обнаженной на столике «У Рене».

Может, дед и правда каждый вечер признавался бабушке в любви, но внучке они напоминали о том, что любят ее, отнюдь не каждый день. Сама же Джиллиан говорила эти слова лишь собственным родителям, да и то в далеком детстве.

Впрочем, ни мама, ни папа ни разу не сказали ей ответных слов любви. И сегодня она сама уже не помнила, когда в последний раз осмеливалась выразить свою любовь к самым главным в ее жизни людям, давно и навсегда оставившим ее. И уж тем более она не признавалась в любви мужчинам – ведь она еще ни разу не была влюблена. Завоевать ее сердце было не так-то просто.

Что ж, по крайней мере, Максу она могла сказать о своем чувстве языком тела. На исходе этой ночи он будет знать, что она любит его, – так или иначе.

Он покачал головой:

– Ты необычная женщина.

Она так не думала, но ему нравилось, что он считает ее особенной. Так что спорить она не стала. В конце концов, он ведь должен считать ее исключительной? Если бы он полагал, что она ничем не отличается от других женщин вокруг, будущее было бы лишком мрачным.

По крайней мере, для нее Макс был не сравним с другими мужчинами.

Макс потянул Джиллиан в коридор, ведущий к спальне:

– Пойдем. Я хочу заняться любовью со всеми удобствами.

Они много раз занимались сексом прямо в гостиной, но она не возражала, чтобы эта ночь стала особенной. Возможно, ему тоже трудно произнести заветные слова, и он, как и она, хочет телом выразить свои чувства.

Когда он привел ее в темную спальню, ее сердце гулко колотилось. Отпустив ее руку, Макс, перегнувшись через журнальный столик, включил лампу. Изящный бронзовый светильник, увенчанный тремя стеклянными белыми лилиями, в каждой из которых сияла лампочка, залил комнату теплым золотистым светом.

Над светильником висела картина, изображавшая светловолосую женщину, стоявшую наклонив голову, среди целого поля лилий. Картину когда-то подарил Макс. По его словам, женщина напомнила ему Джиллиан.

Самой Джиллиан изображение казалось слишком размытым, чтобы говорить о портретном сходстве. Но картина ей нравилась.

Макс повернулся к ней, его чеканные черты были затуманены грустью.

– Сегодня ты сделала мне прекрасный подарок. – Он вздохнул, словно на душе у него лежало тяжкое бремя. – Я этого хотел.

Она засмеялась. Чувства бурлили в ней – но она все еще не могла облечь их в слова.

Казалось, он чувствовал то же самое. Наклонившись, он страстно поцеловал ее, и они оба словно растворились в этом поцелуе. Когда их губы наконец разомкнулись, Макс крепко прижимал ее к себе. Оба они тяжело дышали.

– Макс, ты прекрасно целуешься.

– Ты тоже. – Он улыбнулся, став наконец похожим на себя.

– Тебе лучше знать.

Она не была девственницей, когда встретилась с ним, но ее сексуальный опыт был весьма невелик. В университете у нее была пара романов, но в обоих случаях секс оставил у нее ощущение трагической ошибки. Она и близко не представляла, что он может доставлять то невероятное удовольствие, которое она испытывала в объятиях Макса. До их встречи она понятия не имела о том, как доставить удовольствие партнеру.

Макса, впрочем, это не смущало. Он с терпением и искренней радостью учил ее получать удовольствие от встречи двух тел, которых сексуальная химия притягивает друг к другу.

– Скажем так: вместе у нас неплохо получается. – Казалось, в его голосе звучит искренняя грусть.

Что такое? Ему, похоже, не о чем переживать? Наверное, она неправильно поняла его чувства. Может, он из числа мужчин, полагающих, что после свадьбы секс уходит на второй план?

Что ж, если и так, она сможет его разубедить.

Она – женщина XXI века. А значит, она не только верит, что женщина должна получать удовольствие от секса, но и считает секс непременной и постоянной частью супружества.