Все пять лет я мечтала встретить этого человека и сказать ему сильные и жесткие слова упрека. Я даже приготовила эти слова. Но они предназначались другому Борьке – красивому и наглому, хозяину жизни. А не этому, в казенной шинели. В свое время я хотела, чтобы он чесался и мучился. И он, должно быть, мучился и катался по земле. Но меня это не обрадовало. Нет. Не обрадовало. Во мне разрасталась пустота, клонящаяся к состраданию.
Я подошла к нему и сказала:
– Привет!
Борька повернул ко мне лицо, увидел перед собой красивую девушку с красивым цветком. Как на календаре. Он смутился и стал красный, как свекла.
– Не узнаешь? – спросила я.
Мы не виделись пять лет. За это время я из подростка превратилась в девушку. Это то же самое, что роза в бутоне и раскрывшаяся роза. Ничего общего. Можно только догадаться. Но Борька не догадался.
– Ты мне еще цветок сломал, – напомнила я.
– Какой цветок?
Он не помнил то утро и горшочек с геранью. И то, что стало для меня событием в жизни, для него не существовало вообще. В тот день на первом уроке была контрольная по геометрии и все его мозговые силы ушли на доказательство теоремы, а через час, на следующем уроке, он уже не помнил ни о контрольной, ни обо мне. Так чего же я хочу через пять лет?
– Ты Борька Карпов?
– Да, – сказал он. – А что?
– Ничего. С Новым годом!
Я протянула ему розу. Зачем? Не знаю. Протянула, и все.
Борька не взял. Онемел от удивления. Тогда я положила ее ему на колени. Как на памятник.
Автобус остановился. Это была моя остановка. Я спокойно сошла. Не сбежала, не соскочила. Просто сошла.
Борька смотрел на меня из освещенного окошка. И вдруг узнал. Его глаза вспыхнули узнаванием и стали красивыми, потому что в них появился смысл и радость. Новый плосковатый нос делал его лицо более мужественным, похожим на лицо молодого Бельмондо. И большие конечности его не портили, скорее наоборот…
Автобус тронулся. Прощай, мой черный ангел. Прощайте, мои напрасные страдания. Прощай, моя роза неземной красоты. Продержись как можно дольше…
Дома меня встретили папа, мама, бабушка и кошка. Они удивились, но обрадовались.
Мы успели проводить старый год и выслушать приветственную речь президента. Президент говорил рублено и внятно, был тщательно расчесан, в красивом костюме, и было видно, что президент – не пораженец, а везунок. У него все получится, а значит, и у нас. Потом забили куранты. Мы поднялись с бокалами и закричали «Ура!». И кошка тоже включила свой моторчик и запела о том, что жизнь прекрасна, несмотря на быстротечность и на бессмысленную жестокость. Несмотря ни на что…
Действующие лица
Лариска – студентка музыкального училища, 20 лет.
Кира – ее подруга.
Игнатий Петрович – преподаватель чтения хоровых партитур, 40 лет.
Зоя – жена Игнатия, 40 лет.
Никита – сын Игнатия, десятиклассник.
Гонорская
Самусенко
Врач
Наталья
Нина
Спящая
Новенькая
Наташка – сестра Киры.
Нисневич
1
Класс в музыкальном училище. Рояль. Стол. Несколько стульев. На стене портрет Чайковского. Кира и Лариска поджидают Игнатия Петровича. Лариска очень эффектна. Одета по распоследней моде. Кира в глухом черном свитере.
Лариска. Я хочу сказать тебе одну вещь, но ты должна поклясться, что никому не скажешь.
Кира. Не скажу.
Лариска. Поклянись.
Кира. Клянусь.
Лариска. Чем?
Кира. А чем клянутся? Я не знаю.
Лариска. Что тебе всего дороже?
Кира. Музыка.
Лариска. Ну, значит, музыкой. Скажи: клянусь своим талантом.
Кира. А если я нарушу клятву, что будет?
Лариска. Ты никогда не поступишь в консерваторию, не станешь знаменитой пианисткой, а будешь работать в клубе, вести хор.
Кира. Да ты что, с ума сошла? Я буду рисковать своим будущим неизвестно из-за чего… Из-за какой-то муры.
Лариска. Почему из-за муры… Ты же не знаешь, что я хочу сказать…
Кира. Что бы ни было. Не буду я клясться. Хочешь – говори, не хочешь – не говори…
Лариска. Эх ты… А еще подруга называется…
Кира. Не понимаю, а почему тебе надо обязательно сдирать с меня клятву? А просто так ты не можешь поверить?
Лариска. А никому не скажешь?
Кира. Не скажу.
Лариска. Я влюбилась.
Кира. Господи… Тайна… Да ты каждый день влюбляешься.
Лариска. Нет, это по-настоящему. Это серьезно. Это на всю жизнь.
Кира. И выйдешь замуж?
Лариска. Выйду замуж и рожу ему троих детей.
Кира. А кто он?
Лариска. Никому не скажешь?
Кира. Ну, началось…
Лариска. Игнатий Петрович…
Кира. Че-го?
Лариска. Игнатий Петрович. Игнатий.
Кира. Так он же тебе в папаши годится.
Лариска. Ты ничего не понимаешь. Ему просто лет больше, а он мальчик. Седой уставший мальчик.
Кира. Не понимаю, как он может нравиться. У него такое выражение, будто ему сунули под нос дохлую кошку.
Лариска. А я не люблю счастливых и благоустроенных. Горький сказал: «Неудовлетворенный человек полезен социально и симпатичен лично».
Кира. Ты влюблена в Игнатия потому, что он не обращает на тебя никакого внимания.
Лариска. Раз я ему не нравлюсь, значит, он и получше видел. Значит, я должна быть еще лучше тех, кто лучше меня. Великая война полов!
Кира. И охота тебе…
Лариска. Еще как охота! А чего еще делать?
Кира. Мало ли серьезных дел…
Лариска. Это и есть самое серьезное дело, если хочешь знать…
Кира. Какое?
Лариска. Быть нужным тому, кто нужен тебе.