Второй помощник лежал ничком, как злобный зверек под забором.
– Капитан? Отправился за борт, после того как мы по его вине попали в эту кашу. – И до первого помощника ему никакого дела не было. Еще один дурак. Никакого значения не имеет. Все равно рано или поздно очутится за бортом.
Боцман снова выполз наружу; по его словам, он почти не надеялся кого-нибудь найти, но ему хотелось поскорее убраться от «того человека». Он полз вперед, как изгнанник навстречу безжалостному миру. Вот почему он так обрадовался, найдя Джакса и капитана. Но то, что происходило в межпалубном пространстве, казалось ему теперь делом маловажным. Да и трудно было добиться того, чтобы тебя услышали. Все-таки он ухитрился сообщить, что китайцы катаются по полу вместе со своими сундучками, а он, боцман, поднялся наверх, чтобы донести об этом. Что же касается команды, то все в порядке. Затем, успокоенный, он уселся, обвив руками и ногами стойку телеграфа машинного отделения – чугунный толстый столб. Если этот столб смоет, тогда, размышлял он, и ему самому придет конец. О кули он больше не думал.
Капитан Мак-Вир дал понять Джаксу, чтобы он пошел вниз – посмотреть.
– Что же я должен делать, сэр?
Джакс промок и дрожал всем телом, а потому голос его звучал как блеяние.
– Раньше посмотрите… Боцман… говорит…
– Боцман – проклятый дурак! – заревел трясущийся Джакс.
Нелепость отданного приказания возмутила Джакса. Ему так не хотелось идти, словно судно должно было потонуть в тот момент, когда он оставит палубу.
– Я должен знать… не могу… уйти…
– Они успокоятся, сэр.
– Дерутся… Боцман говорит, они дерутся… Почему?.. Не могу… допустить… чтобы дрались… на борту судна… Хотел бы… чтобы вы оставались здесь… на случай… если меня снесет… за борт… Посмотрите и скажите мне… в рупор машинного отделения… Не хочу, чтобы вы… поднимались сюда… слишком часто… Опасно… ходить… по палубе…
Джакс, голову которого сжимал капитан, с ужасом прислушивался к этим словам.
– Не хочу… чтобы вы погибли… пока судно… держится… Раут… надежный парень. Судно может еще… пробиться…
И вдруг Джакс понял, что должен идти.
– Вы думаете – оно выдержит? – воскликнул он.
Но ветер поглотил ответ, и Джакс уловил одно только слово, произнесенное с величайшей энергией:
– Всегда…
Капитан Мак-Вир освободил голову Джакса и, наклонившись к боцману, крикнул:
– Ступайте назад с помощником!
Джакс почувствовал только, что рука упала с его плеч. Его отпустили, отдав приказание… сделать – что? Он был в таком отчаянии, что неосмотрительно разжал руки, цеплявшиеся за поручни, и в ту же секунду ветер подхватил его. Ему казалось, что никакая сила не может его остановить и он полетит прямо за корму. Он поспешно лег ничком, а боцман, следовавший по пятам, упал на него.
– Не поднимайтесь пока, сэр! – крикнул боцман. – Не торопитесь!
Волна пронеслась над ними. Джакс разобрал слова захлебывающегося боцмана: трапы были снесены.
– Я спущу вас вниз за руки, сэр! – крикнул он; затем сообщил что-то о дымовой трубе, которая, по всем вероятиям, также может отправиться за борт.
Джакс считал это вполне возможным и представил себе, что огонь в топках погас, судно беспомощно… Боцман продолжал орать над самым его ухом.
– Что? Что такое? – отчаянно крикнул Джакс.
А тот повторил:
– Что бы сказала моя старуха, если б видела меня сейчас?
В проходе, куда пробилась и плескалась в темноте вода, люди лежали неподвижно, как трупы. Джакс споткнулся об одного и злобно выругал его за то, что валяется на дороге. Тогда два-три слабых голоса взволнованно спросили:
– Есть надежда, сэр?
– Что с вами, дурачье? – грубо сказал он.
Он чувствовал, что готов броситься на пол подле них и больше не двигаться. Но они как будто ободрились. Услужливо повторяя: «Осторожнее! Не забудьте – здесь крышка лаза, сэр!» – они спустили его в угольную яму. Боцман прыгнул вслед за ним и, едва поднявшись на ноги, произнес:
– Она бы сказала: «Поделом тебе, старый дуралей! Зачем совался в море?»
У боцмана были кое-какие средства, и он любил частенько упоминать об этом. Его жена – толстая женщина – и две взрослые дочери держали зеленную лавку в Лондоне в Ист-Энде.
В темноте Джакс, нетвердо держась на ногах, прислушивался к частым гулким ударам. Заглушенный визг раздавался как будто у самого его уха, а сверху давил на эти близкие звуки более громкий рев шторма. Голова у него кружилась. И ему также в этой угольной яме качка показалась чем-то новым и грозным, подрывающим его мужество, как будто он впервые находился на море.
Он почти готов был выбраться отсюда, но слова капитана Мак-Вира делали отступление невозможным. Ему был дан приказ – пойти и посмотреть. Хотел бы он знать, кому это нужно! Взбешенный, он говорил себе, что, конечно, пойдет и посмотрит. Но боцман, неуклюже шатаясь, предостерегал, чтобы он осторожно открывал дверь: там идет отчаянная драка. Джакс, словно испытывая невыносимую физическую боль, раздраженно осведомился, какого черта они там дерутся.
– Доллары! Доллары, сэр!.. Все их гнилые сундуки разбились. Проклятые деньги рассыпались по всему полу, а они ловят их, катаются кубарем, дерутся и кусаются. Сущий ад!
Джакс рванул дверь. Коротышка-боцман выглядывал из-под его руки.
Одна из ламп погасла, быть может – разбилась. Злые гортанные крики вырвались навстречу и какое-то странное хрипенье – напряженное дыхание всех этих людей. Что-то сильно ударило о борт судна; вода с оглушительным шумом обрушилась сверху, и в красноватой полутьме, где воздух был спертый, Джакс увидел голову, бившуюся об пол, увидел две задранные толстые ноги, мускулистые руки, обхватившие чье-то голое тело, показалось и исчезло желтое лицо с дико выпученными глазами. Пустой сундук с грохотом перекатывался с боку на бок; какой-то человек, подпрыгнув, упал головой вниз, словно его лягнули сзади; а дальше, в полутьме, неслись другие люди, как груда камней, скатывающихся по склону. Трап, ведущий к люку, был унизан кули, копошившимися, как пчелы на ветке. Они висели на ступеньках волнующейся гроздью, яростно колотя кулаками снизу по задраенному люку, а сверху в промежутках между их воплями доносился яростный рев волн. Судно накренилось сильнее, и они стали падать; сначала упал один, потом двое, наконец с воем сорвались и все остальные.
Джакс был ошеломлен. Боцман с грубоватой заботливостью умолял его:
– Не входите туда, сэр.
Казалось, здесь все извивалось, каталось и корчилось, а когда судно взлетело на гребень вала, Джаксу почудилось, что эти люди всей своей массой налетят на него. Он отступил назад, захлопнул дверь и дрожащими руками задвинул болт…
Как только ушел помощник, капитан Мак-Вир, оставшийся один на мостике, шатаясь под напором ветра, боком добрался до рулевой рубки. Дверь рубки открывалась наружу, и чтобы проникнуть туда, ему пришлось вступить в борьбу с ветром; когда же наконец он ухитрился войти, дверь моментально с треском захлопнулась, словно капитан Мак-Вир пулей прошел сквозь дерево. Он остановился, держась за ручку.