— Приготовь нам напитки, Дэнни, — мягко попросила она, — и иди в дом. — И, не дожидаясь ответа, повернулась, а я снова погрузился в обозрение знойно колыхавшихся сатиновых форм, когда она направилась к дому.
Я наблюдал за ней, пока она не скрылась внутри, затем немного трясущимися руками приготовил напитки. В моем мозгу одновременно билось двадцать разных, но как-то связанных между собой мыслей. Потом я понес колеблющиеся стаканы, стараясь идти медленно, чтобы не пролить напитки, потому не так-то скоро добрался до двери.
Открытая стеклянная дверь вела с террасы в огромную, современно обставленную гостиную, а другая дверь привела меня в холл. Тут я услышал слегка приглушенный голос Майры:
— Дэнни! Я здесь!
«Здесь» оказалось комнатой для гостей с кондиционированным воздухом, опущенными занавесями, розовым ковром на полу и маленькими толстыми херувимами, нарисованными золотом на стенах. Зелено-голубой сатиновый купальник лежал на ковре, представляя резкий контраст с его цветовой гаммой. Майра стояла около огромного дивана, роскошно потягиваясь с вытянутыми вверх руками. Две белые горизонтальные полоски резко выделялись на ее бронзовом от загара обнаженном теле. Приподнятые груди с твердо торчащими сосками высокомерно бросали вызов всему человечеству, а я оказался его избранником с неожиданно выросшей жизненной силой.
Майра уронила руки вниз, профланировала ко мне и взяла один стакан из моих онемевших рук.
— Ты здорово задержался с напитками, — небрежно бросила она. — Что происходит? Боязнь сцены?
Я протянул свободную руку и медленно провел ладонью по линиям ее бока, затем глубоко выдохнул и восхищенно проговорил:
— Я слышал о Венере, рождающейся из морской пены, но кто бы мог подумать, что пластмассовая компания выдаст тоже нечто подобное?
— Это все натуральное, Дэнни. Ты быстро в этом убедишься! — Она лениво улыбнулась.
Виски оказалось ненужным на этот момент. Я поставил стакан на столик и быстро сбросил одежду. Стакан Майры, уже пустой, присоединился к моему полному, потом она разлеглась на диване, с одобрением наблюдая за мной.
— Только не говори ничего, Дэнни, — попросила она мягким голосом. — Если мне захочется музыки во время любви, я включу радио.
— О чем тут говорить? — хрипло отозвался я, шагая к дивану. — Погода в Калифорнии одинакова целый год, не так ли?
Однажды я играл в покер с четырьмя партнерами. Игра нам наскучила, и мы стали обмениваться малоприятным опытом. Один парень рассказал, как ему было трудно объяснить жене, что он принял служанку за нее, подумав, что это она забралась под кровать в поисках потерянной серьги, и игриво ущипнул ее в знак любви. Но жена так никогда и не поверила ему, а служанка дулась на него целых полтора месяца.
Теперь я тоже испытал нечто такое, что болезненно рассказывать даже старым приятелям за карточной игрой. Это случилось, когда я уже наклонился над диваном, и, скажу вам, чертовски неприятно оказаться в таком положении совершенно голым. В этот момент где-то в доме хлопнула дверь, и этот звук заморозил меня на месте. Затем послышались быстрые шаги, дверь комнаты распахнулась, и пару секунд, длившихся вечность, царила жуткая тишина.
— Очень сожалею, — произнес холодный мужской голос. — Должен ли я извиниться за то, что пришел слишком рано или слишком поздно?
Я ухитрился разогнуть сразу заболевшие мышцы спины и с трудом выпрямился. Вот когда пригодилась бы шапка-невидимка!
Майра повернула голову и уставилась поверх моего плеча на источник голоса.
— Ты не прав, Джеймс, — произнесла она с нервным зевком. — Ты мог бы позвонить и предупредить о своем приходе.
— В следующий раз буду помнить об этом, — отозвался ледяной мужской голос. — Не будешь ли ты так любезна представить мне своего друга по играм? Похоже, в настоящий момент он страдает невралгией.
— Конечно, — мягко улыбнулась Майра и приподнялась на локте. — Это мистер Бойд, частный сыщик, нанятый Ильмо для поиска украденной диадемы.
— В самом деле? — В мужском голосе прозвучал вежливый интерес. — Должен признать, он очень азартно ведет свой поиск, не оставляя не опрокинутой ни одну женщину, не так ли?
— Дэнни, — улыбнулась Майра моему замороженному лицу, — это мой муж Джеймс. Я не думаю, что вам необходимо обменяться рукопожатиями, но все же было бы вежливо повернуться и показаться с другой стороны.
— Представления могут подождать, Майра, — решительно заявил Раттер. — Мне думается, нам следует пройти в другую комнату и дать мистеру Бойду возможность одеться.
— Хорошо, — согласилась она безразличным тоном, опустила ноги на пол и встала. — Пока мы будем ждать вас, Дэнни, я приготовлю новые напитки.
Мне, конечно, хотелось сказать кое-что, но мои голосовые связки были все еще парализованы, как, собственно говоря, и весь я сам. Я услышал легкий шорох, когда Майра подняла свой купальник, и их шаги, когда они выходили из комнаты. Потом дверь за ними закрылась, и наступила бы полная тишина, если бы не стук моих дрожащих коленок. Внезапно я вернулся к жизни и кинулся за своими вещами.
Я завязывал галстук, когда услышал пару резких звуков откуда-то из другой части дома. Примерно через минуту, уже полностью одетый, я вышел из комнаты для гостей, не зная, что меня ожидает снаружи — уж не пара ли заряженных пистолетов?
В гостиной меня ждал Раттер. Высокий, крепко сбитый мужчина, который выглядел так, словно мог выдержать пятнадцать раундов с кем угодно. Его густые черные волосы местами побелели, а в серых глазах светился холод гранитной могильной плиты. Когда я вошел в гостиную, он массировал одну руку хорошо ухоженными пальцами другой.
— Садитесь, Бойд, — произнес Раттер почти весело. — Хочу с вами поговорить.
Я присел на краешек стула и поискал сигарету, пока он все еще был занят массажем.
— Немного повредил руку, — небрежно сообщил Раттер. — Такое случается, когда человек теряет выдержку и слишком сильно бьет свою жену, не так ли? Из этого следует извлечь урок, вы не находите? Боюсь, Майра не сможет быть с нами какое-то время. Могу я вам предложить что-нибудь?
— Спасибо, ничего, — ответил я слабым голосом.
Он слегка пожал плечами:
— Я полагаю, вы уже достаточно попользовались здесь всем наличным?
— Вы застали меня с вашей женой, — напряженно сказал я, — так что можете немного поиздеваться. Но не переусердствуйте, Раттер, а то я тоже могу повредить себе руку.
— Не тратьте своих симпатий на Майру, — жестко проговорил он. — Она бродяжка с большим стажем. Для нее вы лишь очередная цифра в долгой арифметической прогрессии. Завтра она не вспомнит вашего имени, а на следующей неделе и вас самого!
Я поднялся на ноги и проворчал:
— Теперь, когда вы уже поговорили со мной обо всем, можете меня по-всякому обозвать — я не против, ибо уже ухожу.