Book.

В луну превращаются мертвые головы, а они отнюдь не беспомощны. Если в мифах туземцев головалуна вызывает женские менструации, то в Бретани она может служить причиной беременности (косвенное свидетельство производительной силы мертвой головы). В Морле полагают, что женщина, повернувшаяся лицом в сторону лунного диска, рискует дать жизнь какому-нибудь чудовищу. Но не всегда луна ассоциируется с круглой головой. Напротив, сильнейшую опасность представляет рогатая луна, то есть луна в первой четверти или на ущербе. Глядящая на нее девушка может зачать от лунной силы, а рожденные ею «дети луны» сделаются лунатиками.

Луна не зря снабжена рогами — девушка, вероятно, беременеет не от самого светила, а от существа, на нем обитающего. В Европе его называют человеком на луне, но в Бретани у него растут рога — это дьявол, по одной из версий, отправленный на луну выстрелом из пушки. Лунный дьявол берет на вилы тех, кого он собирается кинуть в печь, а топит он ее хворостом, который собирает и вяжет. Сбором хвороста занимается и лунный человек, но есть ли основания величать его дьяволом?

Вроде бы он безобиден, хотя и грешен. По приказу Моисея сыны Израилевы побили его камнями за то, что он собирал дрова в день субботы (Числ. 15: 32–36), а потом Господь поселил его на луне и обрек носить вязанку до конца времен. Средневековые христиане практически ничего не изменили в легенде, убрав лишь камни и заменив субботу воскресеньем. Затем под легенду подвели морально-этическую базу. Человек наказывается не за пренебрежение воскресной службой, а за банальное воровство. По разным версиям, он воровал дрова, которыми топил печь; капусту, которой кормил овец; овец, которых приманивал капустой. Иногда человека подменяет столь же вороватый карлик или великан, а Данте называет лунного жителя Каином (Рай 2: 49–51; Ад, 20: 124–127):

Но нам пора; коснулся рубежа

Двух полусфер и за Севильей в волны

Нисходит Каин, хворост свой держа,

А месяц был уж прошлой ночью полный…

Кандидатура Каина была впоследствии отвергнута из-за возникшей путаницы с его братом-пастухом. Во-первых, хворост Каину ни к чему, скорее он держал бы в руках «плоды земли», то есть капусту или овец, украденных у Авеля. Во-вторых, голова Авеля уже заняла место на ночном небосклоне, и было бы нелепо ссылать на нее убийцу, чтобы он там топтался. Каина пробовали заменить Исааком, обреченным отцом на заклание и несущим дрова для жертвенного костра, но тогда отпадал мотив наказания.

Еще большую сумятицу внес Шекспир, снабдивший лунного человека собакой и терновым кустом («Сон в летнюю ночь», «Буря»). О Каине больше не вспоминали, хотя кое-кто счел колючий терн «даром» преступника Богу. Было решено, что куст там для хвороста, который должен вечно собирать человек, терн — для колючек, чтобы ему несладко собиралось. А собака откуда? Может, она помогала хозяину угонять овец? Кроме шекспировских пьес, С. Баринг-Гоулд обнаружил лунную собаку на старинной девонширской кроне.

В настоящее время лунного человека отправили на давно заслуженный отдых. Ему подобрали столько напарников, что ими можно заселить всю Солнечную систему. Бытуют две гипотезы о происхождении лунного жителя. Первая очень проста: древние люди наблюдали за лунными пятнами и кратерами и фантазировали кто во что горазд. Вторая гипотеза базируется на метеорологических измышлениях мифологов XIX столетия. Согласно ей, наши предки задали нам задачку, зашифровав свои познания о фазах луны и их влиянии на осадки и морские приливы. Естественно, сторонники обеих гипотез уверены, что на луне не живут никакие живые существа, кроме инопланетян, которых там тоже нет.

Вторая гипотеза, несмотря на свою привлекательность, здорово хромает. Она построена на одном-единственном и далеко не самом древнем скандинавском мифе о двух детях, отправившихся за водой. В «Видении Гюльви» рассказывается, как месяц «взял с земли двух детей, Биля и Хьюки, в то время как они шли от источника Бюргир и несли на плечах коромысло Симуль с ведром Сэг». С тех пор «дети всегда следуют за месяцем, и это видно с земли» [37] . Имя Хьюки происходит от глагола «собираться, увеличиваться», а имя Биль — от глагола «распадаться, исчезать». Дети олицетворяют молодой месяц и месяц на ущербе. Вода, которую они несут, символизирует дожди, зависящие от фаз луны, ведро Сэг — море с его приливами и отливами, а коромысло Симуль — лунный луч.

В обширном собрании мифов о луне отыщется несколько параллелей парочке с ведром. В фольклоре одной из областей Германии мужчину на луне, некогда устилавшего колючками дорогу в церковь, сопровождает женщина, взбивавшая масло в воскресный день. Он держит в руках традиционную вязанку, она — маслобойку. В мифе угров на луне поселились двое хвастливых детей. Они пошли к водоему при взошедшем месяце и стали похваляться тем, что имеют, — водой и рыбой. Месяц взял и поднял их к себе. Не понимаю — он что, рассердился или сам захотел отведать рыбки? Очевидно, дидактический аспект здесь не развит, в отличие от рассказа о немецких вредителях. А Хьюки и Биля подняли на небо просто так! И лишь в алеутском сказании двое ребятишек, идущих за водой, отзываются о луне непочтительно, и та решает поучить их манерам.

Шведы, пересказывая старинную сагу, угадывают в фигурах на луне мальчика и девочку, хотя Хьюки и Биль — мужские имена. Пара из параллельных мифов также бывает разнополой. Разнополы и герои английского детского стишка «Джек и Джилл», чьи имена считаются модификацией Хьюки и Биля:

Джек и Джилл пошли на холм

Принести ведро воды.

Джек упал и разбил корону,

А Джилл последовала за ним кувырком.

В этом роковом падении, в свою очередь, видят убывание лунных пятен, хотя луна в стишке отсутствует. Из-за упавшей короны политически озабоченные граждане окрестили неуклюжую парочку Людовиком XVI и Марией-Антуанеттой. Однако стишок был известен в Англии задолго до французской революции. А в его исходной версии, похоже, фигурировали два мальчика (они несут ведро на гравюре 1765 г.).

JACK AND JILL WENT UP THE HILL

Джек и Джилл. Иллюстрация из «Книги знаний» (1912). Двое лунных детишек валятся с ног, а в левом нижнем углу бегает Лунный заяц

Баринг-Гоулд старался привязать человека на луне к скандинавской паре. По его мнению, только наблюдатель с богатым воображением разглядит на луне не одну, а две человеческие фигуры. Поэтому в дальнейшем второго мальчика или девочку убрали, а первого сделали взрослым, обозвали вором, а вместо ведра повесили ему на палку вязанку хвороста. Память о первоисточнике сохранил детский стишок, но из него исчезла луна. Это весьма смелое построение не учитывает мифы других народов — как они-то ухитрились рассмотреть на луне двоих?

Да и автор «Видения», полагаю, вдохновлялся не только аллегориями. Его интерес к занимательной астрономии подтверждают, строго говоря, лишь имена детей, которые в большинстве мифов не приведены. Причины, по которым дети улетают на небо, тоже разнятся. Скорее всего, скандинавы воспользовались готовой моделью с двумя персонажами неясного происхождения.