Дахут продолжает распевать океанические гимны или ублажать своих любовников на дне морском. У нее вырос рыбий хвост, но она по-прежнему выбирается на берег и расчесывает свои роскошные волосы. Она получила новое имя Моргана (Мария Моргана), совпадающее с именем великой колдуньи из цикла легенд о короле Артуре. По мнению Мурадовой, поводом для отождествления русалки Иса с феей послужило созвучие бретонского аг vorganez (от древнебретонского morgen, вероятно, от mor + genel или «море» + «рождаться») с именем Морганы. Однако, кроме Дахут, известны и другие морганы, например, те, что обитают у острова Уэссан (Финистер). Да и в легендах средиземноморских народов фею, живущую на морском дне и обманывающую путешественников призрачными видениями, зовут именно Моргана. Отсюда возникло италоязычное выражение «фата моргана», характеризующее мираж сложной формы.

Ну а Ис, погрузившись в море, в свою очередь стал порождать легенды. Самая горделивая из них гласит, что франки переименовали Лютецию в Париж, так как по-бретонски «Par Is» означает «подобный Ису». Согласно бретонским поверьям, Ис всплывет, когда Париж будет поглощен водой. Легенда двусмысленная. Париж может восприниматься и как город, подобный Ису по красоте, и как столь же развратный и погрязший в грехах. Его наказание станет прощением для Иса.

Статуя Градлона на фасаде Кемперского собора (XV в.). Благочестивый король печально ждет„когда его вновь начнут поить вином

Указать точное местоположение затонувшего города невозможно. По слухам, звон его колоколов, предупреждающих о шторме, отчетливо слышен возле приморского городка Дуарнене (Финистер). Одна из местных баек, по сути, повторяет рассказ Гервазия Тильсберийского о заоблачном корабле. Якорь рыбацкой шхуны зацепился за окно подводной церкви, по канату спустился моряк, увидевший совершавшееся в храме богослужение. По возвращении в Дуарнене настоятель прихода объяснил моряку его видение: «Если бы ты предложил священнику помочь отслужить мессу, город Ис выплыл бы из вод». Раз в Исе служат мессу, значит, город не был гнездом языческих пороков. Но с другой стороны, что это за священник, которому должен сослужить простой моряк?

Ис регулярно высылает на сушу делегатов, морочащих голову простым смертным. Одна женщина, спустившись на пляж, застала там целую ватагу купцов, торгующих возле своих лавок. Они стали наперебой предлагать ей товар. «Честные бретонки не берут на пляж деньги», — заявила она купцам. Огорченные купцы посетовали на ее здравомыслие — уплати она хотя бы одно су, подводный город был бы спасен.

Двое молодых собирателей водорослей работали ночной порой на берегу, когда к ним подошла старуха, сгибающаяся под тяжестью дров.

— Голубчики, окажите услугу бедной уставшей бабушке, донесите дровишки до моего домика, — прошамкала она.

— Бабуся, ступай с Богом. Не видишь — мы заняты!

В ответ последовала многоэтажная тирада:

— Будьте вы прокляты, гнусные сосунки! Чтоб вы сгнили живьем! Чтоб водоросли забились вам в глотку! Чтоб у ваших матерей отсохли ноги!

Молодые люди ошеломленно взирали на разбушевавшуюся бабушку, а та, завершив перечень благих пожеланий, подвела неутешительный итог:

— Если бы вы сказали «да», вы бы воскресили город Ис!

И тут же испарилась. Юноши вернулись домой молчаливые и задумчивые. На прощание один из них признался другому:

— Может, оно и к лучшему. Мне почему-то не хочется воскрешать город Ис…

Легенда о Градлоне и Дахут по оригинальности и сложности не знает себе равных в мировом фольклоре. Но о кое-каких городах и странах необходимо упомянуть. Библейские Содом и Гоморра были уничтожены за грехи горожан и, по преданию, располагались в районе Мертвого моря. Страна атлантов была затоплена за «роскошь, алчность и гордыню» ее жителей (Платон, диалог «Критий»). Ведическая Трипура пострадала из-за оскорбления, нанесенного богам населявшими ее демонами (асурами). «Их падение обусловлено собственной массой, их губит избыток величия» (Шри Ауробиндо).

Русские церкви и монастыри уходят под воду, оскверненные языческими празднествами и неслыханными грехами паствы или заселенные нечестивцами и разбойниками, а село в Черниговской губернии проваливается в болото из-за занятий сельчан ведовством. Мрачным случаям можно было бы противопоставить светлый град Китеж, но скудные сведения о нем появились не ранее XVII столетия, а в письменном виде они оформились во второй половине XVIII в. в среде старообрядцев-бегунов. Это очень поздняя и сугубо литературная легенда, ставшая популярной в образованных кругах России благодаря роману «В лесах» П.И. Мельникова-Печерского (показательно, что Афанасьев о Китеже вообще не упоминает).

Невидимый град Китеж. Картина К. Коровина (1930)

Перечисленные города и страны, кроме Содома и Гоморры, продолжают жить под водой, но жизнь в них несладкая — из тех же русских озер изредка всплывают трупы злодеев, заражая воздух нестерпимым смрадом. Ниспосланная им кара вынуждает принять версию о нечестии бретонского Иса.

У ирландцев и валлийцев сохранились похожие легенды о затоплении. В Уэльсе уверяют, что потонувший город находится под заливом Кардиган, в Ирландии — под озером Лох-Ней. Ирландскую легенду пересказал Гиральд Камбрийский. И в его изложении некое злокозненное племя было наказано за свои грехи, а вся земля, где они обитали, затоплена. Непосредственной виновницей опять выступает женщина, то ли по глупости, то ли по забывчивости не закрывшая чудесный колодец. Вырвавшаяся оттуда вода покрыла всю поверхность грешной страны, превратив ее в озеро.

Непонятно, как из всего этого могли возникнуть представления о блаженном мире со стоящими под водой красивыми дворцами. Вот, например, видение такого мира из «Плавания Майль-Дуйна». Морякам, чей корабль заплыл в волшебное море, открывается панорама подводной страны. Она действительно кажется прекрасной. Но внезапно они замечают чудовищного зверя, сидящего на дереве, человека со щитом и копьем и пастухов со стадом. При виде чудовища воин и пастухи кидаются врассыпную. Зверь же, не слезая с дерева, вытягивает шею, достает пастью до ближайшего быка, втаскивает его наверх и жадно пожирает. «Когда Майль-Дуйн и его спутники увидели это, ужас и трепет еще сильнее охватили их, ибо им казалось, что они не смогут переплыть это море, не упав на дно: рыхлой, как облако, казалась вода его. Все же после многих опасностей они проплыли его». На ирландцев это счастливое место произвело не менее радужное впечатление, чем добрая бабушка из Иса на двух бретонцев.

Вход в преисподнюю

Кельтские страны и, в частности, Бретань внесли существенный вклад в формирование средневековых представлений о воротах, ведущих в преисподнюю.