Наступила мертвая тишина в ожидании моего ответа. Я даже чуток растерялся:
– А зачем признаваться?
– Как же! – вмешался в беседу другой парень, сразу понявший задумки своего друга. – Мы ведь должны определиться, за кем из красавиц ухаживать, к кому потом свататься, чтобы тебя не обидеть. Так какая подружка тебе больше нравится?
Причем говорили они и спрашивали настолько серьезно и чистосердечно, что у меня и мысли не мелькнуло засомневаться. Правда, зная дикость и необузданность своих подружек, я уже предвидел для себя грядущие неприятности, но первые дозы алкоголя легко вскружили мне голову, придавая необычайной храбрости. И я ляпнул:
– Да они мне все нравятся. И все самые красивые.
– Э-э, нет, братан! – захохотал первый парень. – Так не по-честному. У тебя, получается, целый гарем, а нам только водку пить да на вас любоваться?
– Действительно! – поддержал его товарищ. – Меньше откусишь, быстрее проглотишь! Ха-ха!
Они отвлеклись немного на разлив и провозглашения очередного тоста, а когда вновь вернулись к прежней теме, стала показывать свою власть и стервозность Машка:
– К слову сказано будет, что в нашей компании всегда выбирают только девушки.
– Прекрасно! Тогда давайте начинать! – обрадовался один из гостей. – Такой вариант нас лучше всех устраивает. Никаких обид, и все в шоколаде.
Дальше начался спор, вполне шутливый, как это сделать и на каких критериях отбора основываться. Предложений поступило много, и самых разных, но, как ни странно, все согласились на конкретный выбор тайным голосованием. Причем девочкам раздали номера и решили, что в случае если две из них выбирают одного парня, то тогда и он вправе выбрать из этой пары красоток одну, оставляя вторую для ухаживаний товарищу.
Мы все шестеро прекрасно осознавали, что так называемый выбор будет носить лишь превентивный характер. Такого урода, как я, никто вслух, перед лицом всего застолья не выберет, а уж потом гости к апогею праздника и сами разберутся, кого и когда тянуть в постель. Потому что по их лицам ясно читалось: не для того мы перлись за четыреста километров, теряли личное время и средства на подарки, чтобы просто бухнуть да пофлиртовать с симпатичными девчонками. Солидные ребята.
Меня больше ни о чем не спрашивали.
На меня больше и не смотрели. Близняшки достали откуда-то симпатичные кругляши, написали на них номера с первого по третий. И распределили между собой и королевой. Затем все демонстративно отвернулись, написали первую букву выбранного мужского имени и бросили в большой, непрозрачный кувшин. Благо у всех собравшихся за столом особ мужского пола имена начинались по-разному.
Роль глашатая взял на себя самый веселый, явно любящий роль тамады гость. Он налил всем до краев и провозгласил:
– Выбирается первая сладкая парочка! За них! – И после того как все выпили, достал первый жетон: – О! Номер два выбрал счастливчика на букву «Б»! Боря, тебе повезло! Только ты теперь уж сам постарайся разобраться, кто из них Катя, а кто Вера.
– Она! – несколько заторможенно ткнул я пальцем в старшую из сестер-близняшек. И та, хихикая и дурачась, подсела ко мне рядом.
– Второй тост – за вторую пару!
Выпили, достали жетон. Напряжение за столом возросло. Машка тоже выбрала меня. Парни недоуменно пожали плечами, но решили не заморачиваться прежде времени.
– Ничего, братан. Бог наказывал делиться! Не подеремся.
Но моя интуиция вкупе с наблюдательностью уже вопили о том, что мне сегодня явно не поздоровится. Слишком хорошо я знал девчонок, чтобы не понять по их лицам, взглядам и общему поведению: готовится очередная, довольно нехорошая и грязная пошлость. А уж моя роль и место в подобных пошлостях определились издавна.
Скорее от отчаяния, чем по желанию напиться я налил себе полстакана водки и незаметно для всех опрокинул в горло. И сразу стал ощущать, как алкоголь превращает меня в тупое и бессознательное животное. Попутно и еще чего-то добавил при последующих двух тостах.
И только потом на свет достали третий жетон. Как и было предвидено моей интуицией, Катерина тоже выбрала меня. Тамада стал громко и со смехом возмущаться такой несправедливостью, но смех у него получался слишком уж неестественный. Да и шутки его товарища на эту тему пошли явно пошлые и скабрезные. Оба как могли старались спрятать нахмуренность, озабоченность и некоторую озлобленность. Губы кривились, лица пошли красными пятнами. Но чисто формально они всеми силами показывали, что ничего не произошло и веселье продолжается.
Ну и наконец бразды правления застольем и всего вечера в свои ручки крепко взяла наша королева. Подхватив бокал с шампанским, она подошла ко мне, демонстративно взглянула на настенные часы и стала произносить тост:
– В это самое время, семнадцать лет назад родился наш Боренька, тогда еще маленький и совершенно безобидный младенец. С чем мы его и поздравляем! – Она сильно пошатнулась, пытаясь поймать мою голову рукой и прижать к груди. – Тогда он был такой маленький, что только и делал, что припадал к груди, требуя молока примерно таким вот способом… – Хихиканье из ее уст подтвердило, что Машка все-таки успела опьянеть до опасной черты, а ее попытка засунуть мне в рот сосок своей обнаженной груди вызвала оживление у всей остальной компании. Вначале близняшки восторженно заулюлюкали, а потом и гости живо подключились с аплодисментами. Кажется, такое развитие событий им понравилось. – Ну! Чего ты выворачиваешься, противный? – продолжала ерничать подруга. – А-а! Все потому, что ты уже вырос, стал вредным и желаешь пить только водку! Вот насколько он изменился в худшую сторону, дамы и господа!
Так и не пряча грудь, она брезгливо оттолкнула меня с такой силой, что я не удержался и упал со стула. Это вызвало прямо-таки судорожный взрыв смеха и едкие комментарии со стороны амазонок:
– Ему твое молоко нужно как козе баян!
– Совсем не брит и в стельку пьян!
– Ребенку спать давно пора!
– Пускай же сгинет до утра!
Куда и делось напускное товарищество и мнимая уважительность со стороны парней. В мою сторону никто и не глянул, словно возле лавки валялся какой-то тапочек. Гости хохотали как оглашенные и с блестящими глазами взирали на восхитительную часть Машкиного тела. Причем один сразу высказал свое вожделение вслух:
– Меня от такой груди до самой смерти бы не оттолкнули!
– А у меня их две! – игриво воскликнула Машка, залихватски допила шампанское из своего бокала до дна, после чего развязно выставила и вторую грудь на обозрение: – Найдутся и на эту желающие?
– О-о-о! – замычал второй парень. – Только идиот может отказаться от такого лакомства!
Все это происходило под довольное, сумбурно-радостное повизгивание двойняшек, но даже такой шум был бессилен разбудить спящего в дальней комнате деда Назара, и мои мольбы к судьбе не были услышаны. С трудом встав на ноги, я попытался сфокусировать плывущее перед глазами изображение и наконец вычленил в этом мареве лицо стервозной подруги. Лиловая ярость, как мне показалось, удесятерила мои силы, а давно не просыпавшееся бешенство плеснуло через все барьеры. Язык уже здорово заплетался от таранящей сознание дозы алкоголя, но я таки выплюнул из себя слова: