Хорошо еще, что меня никто не гнал, не заставлял опускаться вниз в приказном порядке и у меня всегда имелась возможность отказаться от рискованной затеи осмотра окрестных достопримечательностей. Остаток дня я провел в осмыслении ситуации и фиксации любой временнóй, планетарной или суточной закономерности. На этот раз я ночью более подробно заметил появление на небе обеих лун, а утром четко зафиксировал момент восхода. Что дало мне вначале приблизительные, а потом и точные временны́е параметры данного мира.
Сутки здесь состояли из тридцати одного часа. В данный период превалировало лето: светлое время суток зашкаливало за семнадцать часов. Луны тоже заметно смещались по небу, однозначно показывая, что тут имеются и новолуния, и вполне логичные солнечные затмения. Разве что для подсчета всего календарного года потребуется время не меньшее, чем один местный год. А ведь он может многократно превышать земной по продолжительности, так что сейчас эти подсчеты были неактуальны. Выяснил длину суток, и достаточно, все равно подсчет времени для возвращения я продолжал вести по земному календарю и суточному делению.
А после завтрака, на третий день моего пребывания в этом диком мире, я все-таки решился на спуск. Боялся. Еще как боялся! Но следовало решиться по нескольким мотивам, два из которых заключались в окончательном определении опасности этого мира после взятия проб и анализов и в пополнения моих запасов воды. Если она окажется тут заражена или чего еще похуже, то придется мне возвращаться домой уже завтрашним утром.
Помимо этого во мне опять взыграло проснувшееся самолюбие и желание любой ценой довести первый переход в этот мир до логического, с научной точки зрения, завершения. Только представив себе презрительно искривленные губки своих подруг и их ехидные вопросики типа «Чем же ты там занимался?», у меня просыпалось желание бежать, карабкаться и подтягиваться, лишь бы выполнить поставленный перед собой минимум. И перед обедом, опустив предварительно к подножию башни свой уполовиненный рюкзак, я и сам коснулся ногой иного мира.
Как-то сама башня у меня твердо ассоциировалась с чем-то чуждым, потусторонним, не принадлежащим здешним окрестностям, словно инопланетный корабль. А вот первый, непосредственный шаг по поверхности – это, я вам скажу, эмоции! Почище, чем при первом шаге человека по нашей Луне. Для увековечивания этого момента мне даже видеокамеру удалось использовать, держа ее в вытянутой руке и снимая свой первый шаг на красный суглинок с торчащими из него камнями.
И только вдоволь потешив свое самолюбие, я отправился к ближайшему озерцу. Прихватил только фляги, моток длинной капроновой бечевы, пистолет с кинжалом и кинофотосъемочную технику. Ну и пару баночек для забора проб рассовал по карманам. По моим прикидкам, туда и обратно получалось не более пяти километров. И только через полчаса, когда озеро так и не показалось у меня перед глазами, понял, что несколько… хм… ошибся. Или, может, слишком много пялился по сторонам, надеясь увидеть незамеченные с башни остатки колонн, фундаменты величественных храмов или полузасыпанные чаши бассейнов. Уж так мечталось сразу отыскать нечто такое уникальное, нечто такое величественное и фундаментальное, что порой и в самом деле мерещились среди скал стройные линии, оказывающиеся при ближайшем рассмотрении обычными тенями.
Увы, древней цивилизацией здесь и не пахло. Только и отыскал, что парочку желтых травинок, единственных представителей местной флоры, да уложил их в коробочку для образцов.
В итоге я до озера добрался только через полтора часа. И сразу замер, так и не дойдя до воды небольшой кусочек. Что-то меня насторожило. Вроде и вода как вода, даже ветерок иногда гнал рябь в мою сторону, и прозрачность с синевой вроде как соответствует, и запахом плохим не потянуло, а вот свежести не хватало! Не скажу, что жара стояла или дыхание спирало, погодка вела себя вполне нормально и умеренно, но в любом случае от воды просто обязана исходить свежесть. Ну, или влажность, если хотите. А тут – воду вижу, но не верится почему-то, что это вода.
Выдерживая дистанцию, походил немного вдоль берега, выбирая другие ракурсы и более удобную точку осмотра. Опять-таки – ничего подозрительного. Почти везде озеро просматривалось до самого дна, которое, по моим прикидкам, лежало на глубине пяти, максимум восьми метров. Запротоколировал водоем и его берега в видеофайл. А потом наставил объектив на одно место голубой поверхности и решил проверить свои подозрения самым простым, детским способом. Стал кидать камни. Вначале маленькие, потом больше, напоследок вообще непосильные для моего бренного тела. И ничего! Всплеск нормальный, плавучесть – как и положено для топора и камней, концентрические круги в стороны – по всем правилам жидкой среды. Никаких змей, лягушек или акул, привлеченных шумом или вибрацией, тоже не показалось. Разве что мне померещилось, что дно в месте падения камней как-то загадочно пошевелилось.
Понятно, что когда от места падения в стороны расходятся круги, то изображение переламывается, мешают дополнительные блики, мерцания. Но шевеление повторилось неоднократно, и я вновь, с рассудительностью древнего деда, отступил от озера подальше. Но с другой стороны, зачем я сюда шел, как не за водой? Не говоря уже о пробах, еще и самому пару дней надо и чай делать, и кашку варить. Поэтому закрепил на бечеве наиболее подходящую для такого дела флягу, выбрал берег покруче и забросил свой «невод» вниз. И опять – ничего страшного. Ладно, тогда начну запасаться, пусть это и глупо будет потом смотреться при просмотре видеозаписи. Дерганием бечевы затопил флягу и вытащил ее на берег.
Естественно, пока доволок десяток метров по скальной поверхности, треть объема вылилась, но ведь я никуда не спешу, а памятуя о многочисленных курсах по выживанию в новой для себя местности – просто обязан не спешить.
Вначале осторожно, издалека принюхался. Потом разлил в три маленькие бутылочки и вставил туда лакмусовые пробники, состоящие из четырех компонентов каждый. К счастью, и на эту тему в Интернете при желании можно было найти любые рекомендации и советы. Остаток воды перелил в другую флягу и закинул привязанную емкость повторно. Так и действовал в течение минут десяти, заполняя остальные фляги и посматривая на лабораторные склянки. По всем первым признакам получалось, что водичка очень даже питьевая. Явных ядов, кислот или смертельных взвесей не обнаружилось, состав почти достигал дистиллята, хотя окрасившийся в бледно-розовый цвет отрезок одного из пробников и показывал наличие в воде минеральных солей.
Сверившись по времени и рассмотрев внимательно все три склянки, я успокоился совершенно и уже привычно закинул флягу в воду. Мне оставалось чуть дополнить последнюю, находящуюся у меня на поясе, ну и ту, что закидывал, наполнить, не волочь же ее пустую. Вот тут оно и схватило. Это я уже потом удивлялся, каким таким чудом я не намотал бечевку на кисть руки. Наверное, меня бы дернуло так, что или сам бы в воду плюхнулся, или бы без руки остался. Фляга, как и в первые разы, пошла на дно, я стал ее подтягивать, и в какой-то момент мне просто показалось, что она зацепилась за корягу. Хотя я четко видел, коряг там нет, да и дна моя посудина никак достать не успевала. А ведь зацепилась!