Я откровенно заплакала. Погладив имя Реми ладонью, постаралась мерно дышать, чтобы успокоиться.
— Я живу с твоим братом. Если раньше ты считал меня влюбленной дурой, что бы сказал сейчас? И мне страшно, потому что Рул стал непривычно ласков. Конечно, только я способна волноваться из-за того, что парень со мной слишком нежен, но мы оба знаем Рула. Что-то тут не так. Говорить он не хочет. Кстати, так странно звучит, когда я называю Рула своим парнем. У меня сердце сжимается каждый раз, когда я это делаю, и в нем заключен весь мой мир, но он по-прежнему держит дистанцию, отмалчивается… его так трудно любить! Будь ты здесь, я бы попросила тебя поговорить с братом по душам, и он бы во всем признался — как всегда.
Я вздохнула и опустила голову.
— Жаль, что ты ничего им не сказал. Рулу и Рому. Жаль, что ты не настолько доверял братьям, чтобы впустить их в свою душу, как впустил меня. Марго совсем расклеилась, потому что Рул не может и не хочет быть таким, как ты. Твоя семья распадается. Может быть, если бы они знали… если бы ты объяснил родным, что каждый заслуживает любви, вне зависимости от того, какой путь избрал… все было бы иначе. Твой отец кое-как справляется и старается не дать Марго свихнуться. А Ром, бедный Ром, похож на шарик для пинг-понга — он всех пытается защитить и помирить, а ему самому никто не помогает. Рому очень недостает посредника…
Колени у меня замерзли, брюки давно промокли насквозь, зубы стучали. Стало ясно, что холодная погода и проколотые соски плохо сочетаются.
— Мой ненормальный бывший таскается за мной и пристает. Не жизнь, а ад. Мои родители считают, что я должна за него выйти и переехать в Черри-Хиллз. Рул ненавидит Гейба и, скорее всего, убьет, если тот не отвяжется. Ситуация и без того сложная, а может стать еще хуже. Знаешь, если бы ты был здесь, ты бы сразу разглядел подлую натуру Гейба под внешним блеском, и я бы вообще не стала с ним встречаться. Ты всегда защищал меня от себя самой. Твой брат заботится обо мне, и, по-моему, совершенно искренне, но он так занят, оберегая меня от всего на свете, в том числе от собственных заскоков, что, кажется, не замечает, что мой худший враг — это я сама. Он твердит, что боится испортить наши отношения, а я никак не наберусь смелости объяснить, что он даже в худшем случае не сумеет сделать так, чтобы я перестала его любить. Наверное, Рул, как и остальные, однажды поймет, что мне, в общем, нечего ему предложить. Что я требую больше, чем могу дать. Все так сложно и запутанно, и даже не верится, что мы настолько далеко зашли.
Я негромко засмеялась, на сей раз от души, и пара, стоявшая у соседней могилы, сердито обернулась в мою сторону.
— На свой день рождения я напилась и бросилась к нему на шею. И всю дорогу боялась, что он меня оттолкнет, скажет, что не хочет пользоваться мной, потому что я пьяна… но это произошло, и я отдала твоему брату девственность. Ты бы, конечно, сказал, что я ненормальная. И не ошибся бы. Я всегда ждала, чтобы до Рула дошло, и теперь… в общем, все просто супер, и я не представляю себе будущего без него и без нашей любви.
Я коснулась губами жесткой перчатки и приложила ее к имени на плите.
— Каждый день, Рем, каждый Божий день что-нибудь да напоминает о тебе, и в голову приходят слова, которые я не успела сказать. И я плачу из-за того, что ты покинул нас. Каждый день я вспоминаю тебя, и теперь, когда мне особенно не хватает нашей дружбы, я пытаюсь сама принимать решения и идти выбранным путем. Ты бы гордился мной, радовался… одной тяжело, очень тяжело.
Слезы превратились в ледяные дорожки на щеках. Тогда я поднялась на ноги. Положив руку на надгробие, я попрощалась с Реми, пытаясь в то же время собраться с духом, и зашагала к машине.
Эйден слушала радио. Она приглушила звук, когда я залезла за руль и стянула перчатки.
— Все нормально?
Я кивнула и поднесла застывшие руки к обогревателю, жалея, что негде высушить джинсы.
— Да, просто грустно. Я страшно по нему скучаю. Мы разговаривали каждый день, иногда часами напролет. Без Реми я как потерянная. Мне часто кажется, что он единственный понимал, как трудно с Рулом. Они были очень разными, но в глубине души одинаковыми — славные парни, очень верные и гордые.
— Сразу видно, что Реми тебе был небезразличен. Так почему вы не стали встречаться? По-моему, вышла бы идеальная пара.
Я грустно улыбнулась.
— Мы не питали друг к другу романтических чувств. Реми знал, что я люблю Рула. Иногда он мне сочувствовал, иногда пытался отговорить, но он это знал — и, в общем, уважал мой выбор. Сам он, впрочем, тоже был кое в кого влюблен, и его пассия совершенно не походила на меня. Реми оживлял любую компанию, с легкостью заводил друзей, все хотели с ним общаться, но в том, что касалось личной жизни, он был очень сдержан. Ром и Рул меняли девушек с ужасающей быстротой, а Реми предпочитал помалкивать. Наверное, он не разуверял окружающих, чтобы они не лезли с вопросами, на которые он не хотел отвечать. Не хотел, чтобы его сравнивали с братьями. И Марго, и Дейлу я нравилась, поэтому было проще подыграть, чем объясняться.
— По-моему, это как-то несправедливо. Если Реми знал, что ты любила Рула, почему он позволял брату думать, будто у вас роман?
Рул тоже приставал с расспросами, хотя и не знал, что я его много лет любила. Я страшно досадовала, что не могла ему ответить. Секреты Реми принадлежали не мне, даже если из-за них между мной и Рулом возникало напряжение.
— У Реми были свои причины. В свое время я их узнала. Наверное, раньше я просто не понимала, какие проблемы они способны принести. В конце концов, он спас меня от ужасов школьной жизни, которая иначе доставляла бы мне много горя, и от семьи, которая обращалась со мной как с мебелью. Так что я на него не обижаюсь. Реми бы тебе понравился. Он всем нравился. Насколько Рул бывает мрачным и непредсказуемым, настолько Реми был дружелюбным, веселым и жизнерадостным. Он сам хотел вечно развлекаться и старался, чтоб остальные не скучали. Когда Реми окончил школу, ему пообещали стипендию в спортивном колледже в Калифорнии, потому что он отлично играл в футбол. Но он отказался, потому что игра потеряла бы для него всякий интерес, если бы пришлось играть ради того, чтобы не вылететь из колледжа. Рул переехал в Денвер вместе с Нэшем, как только окончил школу, и Реми уехал с ними. Парни стали работать в салоне, а Реми просто болтался по городу, пытаясь понять, что ему по душе. В конце концов он поступил на службу в престижную компанию, которая занималась организацией вечеринок и праздников. Он нашел свою нишу и никогда больше не заговаривал о колледже. Реми хорошо зарабатывал, ему нравилось в большом городе, с братьями и родителями он ладил прекрасно. Вдобавок он был счастливо влюблен. Я только-только поступила в колледж, когда Реми погиб. Понимаешь, как грустно и несправедливо? Жизнь становилась лучше, как только Реми этого хотел, и вот из-за дурацкой аварии его не стало.
— Мне очень-очень жаль, — с искренним чувством произнесла Эйден.
— Мне тоже.
Когда мы добрались до парикмахерской, то поняли, что нужно срочно поднять себе настроение, и я решила, что горячий массаж — то, что нужно.