Все привычные представления о жилище, о градостроительстве, о том, каким, в конце концов, должен быть населенный пункт, здесь разбиваются вдребезги. Все твои стереотипы ломаются в одночасье, стоит лишь посмотреть на здешние галереи, осознать их бесконечность и запутанность, будто в лабиринте.
При этом ты подспудно понимаешь, что древние строители создавали такую планировку вполне осознанно. Сами-то они хорошо знали, как можно здесь передвигаться и не заблудиться. Чужакам вроде нас так вот сразу вникнуть в эти секреты практически невозможно. Тут великое множество переходов, коридоров, комнат!
Без соответствующего оборудования пещерный город, отличающийся такой сложной планировкой, можно изучать месяцами. Впрочем, не факт, что это удастся сделать и за такое время.
У нас нет ни спецоборудования, ни времени, ни даже особого желания заниматься чем-то подобным. Этот день, кажущийся бесконечным, наконец-то завершается, приближается вечер. Мы радуемся, что добрались до пещерного города, а военные нас при этом все-таки не заметили.
Я загоняю машину в один из больших проходов и ставлю там так, чтобы снаружи, особенно со стороны шоссе, ее нельзя было заметить. Конечно, в условиях бури она и так не видна, однако такое ненастье не будет продолжаться вечно. А рисковать лабораторией мне нисколько не хочется. Тем более после всего того, что уже произошло за сегодняшний день.
Если бы у нас имелась такая возможность, то мы постарались бы понадежнее замаскировать этот проход, чтобы снизить вероятность проникновения сюда кого бы то ни было. Но нам приходится оставлять все так, как оно есть, и уповать то ли на Бога, то ли на чудо.
Мы решаемся произвести разведывательный обход хотя бы ближайших галерей пещерного города. Надо выяснить, не таится ли там какая-либо опасность. Кахина с Карским и одним из волонтеров остаются рядом с машиной. Я, Йордан, Агизур и второй местный парень отправляемся на разведку. Мы заранее договариваемся держаться друг от друга не далее чем в двух-трех метрах и не рваться без надобности в глубину бесконечных ходов.
— Стоп! А чем мы будем светить, разведчики? — резонно замечает Йордан.
— По идее, здесь все устроено так, что сверху должен поступать естественный свет, — говорит на это волонтер.
— Даже если это так, то из-за бури сюда вряд ли пробьется хотя бы один солнечный лучик, — говорю я, включив логику.
Агизур что-то спрашивает у волонтера. Тот ему отвечает. Сын берберского вождя понимающе кивает, на несколько секунд исчезает во тьме близлежащей галереи, затем возвращается с двумя факелами.
Мы и рады этому, и несколько обескуражены. Ведь Агизур только что продемонстрировал нам свидетельство того, что в пещерном городе кто-то обитает.
Юный бербер замечает наше настроение и спешит успокоить. Мол, наличие факелов еще ни о чем не говорит.
— Здесь принято оставлять их на входе. И неважно, вернешься ли ты сюда когда-нибудь еще или нет, — сообщает нам волонтер, переводя слова Агизура.
Мы интересуемся, откуда у парня такие познания. Тот признается, что не раз бывал в пещерном городе. Естественно, тайком от родителей.
Правда, насчет обитаемости здешних пещер и галерей он ничего однозначного сказать не может. По его словам, сюда часто кто-нибудь забирается, но есть ли тут постоянные жильцы, ему неизвестно. В этой части пещерного города Агизур еще не был. Поэтому здешние ходы для него такие же неизведанные, как и для нас. Обговорив еще раз правила поведения в галереях, мы зажигаем факелы и выбираемся в путь.
Агизур пытается идти первым, но я не разрешаю ему это делать и обгоняю его. С каждым новым шагом я все больше ощущаю себя первооткрывателем. Здешние галереи, проходы, развязки не могут не впечатлять. Ведь все это было сотворено людьми многие сотни лет назад.
Я пытаюсь представить себе, каким образом создавались все здешние «коммуникации», сколько сил и времени ушло на это. Ответа на данный вопрос у меня нет. Я не знаю и того, сколько времени понадобиться нам на то, чтобы бегло исследовать хотя бы маленькую часть огромного лабиринта.
Нас особенно интересуют два момента. Во- первых, мы выясняем, нет ли в этой части других «квартирантов», которые могут представлять реальную опасность. Во-вторых, нам хочется отыскать источник воды, пригодной для питья.
По пути мы осматриваем не один десяток комнат и залов. Почти везде встречаются следы пребывания людей. Однако им не день и не два. Если здесь кто-то и был, то ушел отсюда явно не перед самым нашим приходом.
Мы почти не разговариваем. По галереям разносится эхо наших шагов. Я не нахожу это безопасным. Ведь если кто-то прячется на верхних или нижних ярусах, то определить наше присутствие ему не составит труда.
Мы идем и примечаем путь. Никому из нас не хочется заблудиться. В один прекрасный момент мы оказываемся на развилке нескольких ходов. Делиться на группы или идти далее по одному нам не хочется по вполне понятной причине.
Нам надо как можно скорее найти воду и вернуться обратно к машине. Мы и без того изрядно углубились в пещерный город. По словам Агизура, дальше развилок может быть еще больше. По крайней мере, именно так обстоят дела в тех частях пещерного города, в которых ему удалось побывать.
— Агизур, как ты думаешь, где может быть вода? И есть ли она здесь вообще? — спрашиваю я у парнишки, надеясь, что тот должен обладать особым чутьем на такие вещи, характерным для местных жителей.
Ведь парень как-то сумел указать нам правильный путь в условиях почти нулевой видимости. Память тут вряд ли сыграла главную роль.
— Я не находил воды в тех ходах, где бывал раньше, — отвечает он через переводчика. — Но я знаю, что она здесь обязательно должна быть.
Древние люди ни за что не стали бы долбить скалу под жилище, не имея под рукой воды.
— Да, — соглашаюсь я и сразу же уточняю: — Но ведь за эти тысячелетия вода могла исчезнуть, разве нет?
— Она не исчезла. Я слышал, что вода здесь есть до сих пор.
— Ты можешь определить, где нам ее искать?
— Нет. Вот мой отец наверняка смог бы.
— Хорошо. Тогда просто укажи рукой на одну из галерей, любую. Мы туда и пойдем.
— А если там не будет воды? Вы меня станете обвинять?
— Если там не будет воды, мы вернемся на эту развилку и двинемся по другой галерее.
Юноша не медлит ни секунды и указывает направо. Мы тут же отправляемся в указанном направлении. Сначала ничего не предвещает удачного исхода моей затеи довериться чутью Агизура. Мы идем по галерее, которая напоминает другие, уже пройденные нами. Мне кажется, что еще немного, и нам снова встретится развилка.
Я едва сдерживаю себя от произнесения вслух комментариев на эту тему. Мне категорически непонятно, как здесь ориентировались древние жители. Почему они не путались в этих лабиринтах.