– Нет, не так. А с чего ты вообще это взяла? – И он через не могу выдавил из себя улыбку. – С чего ты взяла, что я к этому причастен-то? И кто это все так считают? Ты, а еще кто?
– А еще Наталья Ивановна, которую ты убил!
– Кто??? Кого я убил??? – Вот тут, конечно, выдержка ему изменила, и он, выбросив вперед руку, поймал Нинку за ухо, наклоняя к себе ближе. – Ты чего, сука, совсем офонарела, да?! Чего несешь???
– Ничего я не вру, – пискнула бывшая жена, корчась от боли и пытаясь высвободить ухо, но он держал крепко, пришлось ей притихнуть. – Ничего я не вру, отпусти, все расскажу.
– Говори. – Он выпустил ее ухо, с удовольствием отметив, как-то мгновенно вспухло и покраснело. – Или по лбу сейчас получишь. С чего такую ерунду придумала?
– Это не я придумала, а ты, – проговорила Нинка, испуганно мерцая густо подведенными глазами. – Забыл?
– О чем?
– О том, как планировал все эти ограбления, когда тебя уволили?
– Я???
Он удивился вполне искренне, но не тому, что она говорила, а тому, что все это запомнила. Жена так мало обращала внимания на него, на его слова, на его переживания.
– Ты, ты, милый, – закивала Нинка, осторожно трогая ухо. – Распухло-то как, дурак, что ли?! Так вот, ты планировал все и рассказывал мне, когда на диване лежал и в потолок плевал. А потом все, как по писанному тобой, и начало происходить. Я все вспомнила, милый! Все!!! И как надо подъезжать, и в какое время, и в каком месте… В банке, когда стояла в очереди, все и вспомнила. А тут еще Наталья Ивановна мне встретилась и говорит…
– Что говорит?
Он оглянулся, почувствовав за спиной неясное движение. Официант подошел очень тихо и посматривал на парочку за столом с величайшим интересом. Кажется, даже слышал последние слова бестолковой наглой бабы.
– Ничего больше заказывать не будете? – вздрогнул малый, почувствовав на себе его недобрый взгляд.
– Нет, счет неси, – грубо оборвал он его, нарочно не добавив пожалуйста, чтобы тот не смел так красться.
– Так что Наталья Ивановна? – напомнил он Нинке, сидевшей с пунцовым лицом и ухом.
– Она сказала, что когда возле вашего дома ограбили банк и напали на инкассаторов, то ты почти в это же самое время или минут пять спустя бежал домой весь в поту с большущей тяжелой сумкой. Даже с ней забыл поздороваться. Она еще спросила меня, когда встретила, что ты мог нести такого тяжелого?
– И чего с того? – пожал он плечами с совершенно невозмутимым видом. – Мало ли что я нес? Картошку из гаража забирал с капустой, забыла, где у нас гараж?
– Нет, не забыла. Наш гараж как раз с торцевой банковской стены. Но что странно, прямо в то самое время, когда банк грабили, тебе картошки захотелось! – визгливо отозвалась Нинка и закатилась неверящим смехом. – Чего же тогда Наталью Ивановну-то укокошить поспешил?
– Я??? С чего ты решила-то, дура??? – Он устал от нее и от ее вопросов и стал выбираться из-за стола. – Знал бы, что за этим меня позвала, ни за что бы не приехал.
– А я не за этим тебя позвала.
Нинка догнала его почти в дверях, он уже номерок гардеробный начал из кармана доставать, когда она за локоть его ухватилась.
– Чего еще? – Он стряхнул с себя ее руку.
– Я не за тем тебя сюда пригласила, чтобы рассказывать тебе о твоих преступлениях, – проговорила она тихо, но с вызовом. – Я пригласила тебя за тем, чтобы назвать тебе свою цену за свое молчание.
– Чего??? – Он вытаращил на наглую бабу глаза, протягивая гардеробщику номерок.
– Да, милый, мое молчание дорого стоит. И стоит оно…
Тут его бывшая жена склонилась к его уху и нашептала такой набор цифр, что он даже куртки своей не удержал, и она спланировала на пол. Пока поднимал, отряхивал, Нинка уже успела влезть в свою крохотную курточку, застегнуться и еще раз напомнить, что за деньгами придет ровно через неделю.
– А чего не завтра-то? – глянул он на нее с ненавистью.
– Завтра я уезжаю на пять дней отдохнуть. – Она изогнулась перед зеркалом, томно закатила глаза. – А вот когда вернусь, будь любезен поделиться. Иначе…
– Иначе что?
– Иначе пойду туда, куда надо, и настучу, кому следует. – Она кротко улыбнулась, ткнув пальчиком ему в грудь, тоже жест, слизанный у кого-то, ей с ее крестьянским рылом такое жеманство не было свойственно. – Не вздумай со мной шутить, голубок. А то…
– А то?!
Надо было заманить ее к себе домой, подумал он тут же в бешенстве, и сломать ей шею прямо там же. Потом упаковать в большую сумку, с которой его и видела глазастая и вездесущая Наталья Ивановна, и вывезти подальше. Зарыть под вековым дубом и забыть на веки вечные о ее существовании.
Господи! О чем он думает?! Ничем не лучше этой суки, продолжающей портить ему жизнь, даже находясь на расстоянии.
– А то с тобой поговорят большие ребята, милый. – Она выпятила грудь, уткнувшись в его спину, он успел отвернуться, чтобы не смотреть на нее больше. – Будь уверен, они гораздо убедительнее меня. Помни, через неделю!..
И она отбыла, успев выпорхнуть из дверей кафе на полминуты раньше его. Пока он выходил и осматривался, Нинка как сквозь землю провалилась.
Села в машину, сообразил он, и начал внимательно осматривать отъезжающие от бордюрного камня автомобили.
Ни за что не увидал бы ее, кабы у его бывшей жены мозги не были куриными. Она опустила затонированное наглухо окошко, крикнула ему – милый, пока, и помахала рукой. Тот, кто сидел за рулем, выходки ее не оценил. И кажется, шлепнув ее по губам и рукам, тут же вернул стекло на место. Но этого оказалось достаточно, чтобы запомнить марку автомобиля и номер. И он будто бы показался ему знакомым. Выяснить, кто хозяин машины, труда не составит. Только что ему это даст? А Нинка, кажется, полна решимости, угрожая ему.
Вот ведь! И язык держал за зубами, а все равно нарвался на неприятности. Надо что-то срочно предпринимать, отсидеться на табуреточке возле окна теперь не получится. Иначе быть беде.
С утра Глеба вызвало к себе начальство, странно с ним разговаривало, странно поглядывало, когда он отчитывался о проделанной работе. Может, ему показалось. А потом…
– Что там у тебя за проблемы с женой, Карпов? – сердито насупившись, пробубнил в стол начальник.
– С женой? Да никаких проблем, разводимся мы, – поделился новостью Глеб, скрывать смысла не было.
– Вот, вот, разводится он! А нам тут твое семейное говно разгребай! Видишь вот эту бумагу?! – начальник потряс в воздухе листом с печатным текстом и гербовой печатью.
Карпов кивнул.
– Молодец, что видишь! А знаешь, что в ней?
Карпов отрицательно помотал головой и добавил на всякий случай: