Ворвавшись в дом, будто за ней гнались все известные истории демоны, она вытряхнула из сумочки авторучку с блокнотом, быстро записала номер. И только тогда смогла отдышаться.

Вот это номер!!! Вот это да!!! Вот это, что называется, отдохнула в тихом, милом городишке! Что теперь делать?! Бежать? А смысл? Ее машина почти круглосуточно торчала возле забора. Номера наверняка были записаны, и личность ее если еще не установлена, то будет установлена непременно. А скорое бегство лишь возбудит нежелательное подозрение, поэтому…

Поэтому Катерина Старкова решила остаться.

Глава 4

Лишь сегодняшним утром Кирилл Дедков в полной мере осознал, насколько он несчастен. Все беды и неприятности, преследовавшие его после неудачного первого брака, показались ему смешными и нелепыми в сравнении с той бедой, что уготовила ему Татьяна.

А она уготовила ему страшное испытание, к которому он оказался не готов.

Он ведь сходил минувшим днем за молоком. И закупил еще четыре пакета продуктов, чтобы в его отсутствие семья ни в чем не испытывала нужды. Потом съездил на работу, договорился с начальником, который одновременно был ему и приятелем, что тот его прикроет в случае чего. Под случаем подразумевался неожиданный звонок Татьяны, если вдруг той понадобится внести ясность относительно его неожиданной командировки.

Приятель – Савостин Игорь Николаевич – даже выписал ему командировочное удостоверение, которое даже провел через бухгалтерию, указав, правда, совсем другой пункт назначения, нежели планировался Дедковым. Подстраховались, одним словом, основательно. Но все оказалось напрасным.

В утро, когда Дедков Кирилл укладывал в дорожную сумку смену белья, бритвенные принадлежности и пару маек на случай дикой жары, беды ничто не предвещало. Хотя Татьяна вела себя слегка неадекватно. Вместо того чтобы помогать мужу со сборами, как бывало прежде, она схватила полусонного Марка на руки, уселась с ребенком в гостиной и, поминутно глядя на часы, наблюдала за Кириллом.

Ему бы насторожиться, задаться вопросом: с чего это его жена с раннего утра вырядилась в легкий дорожный костюм, а не блуждает по дому в привычной глазу ночной сорочке?

Не задался, идиот!

Казалось бы, его должен был насторожить тот факт, что и Марка она для чего-то одела, словно на улицу с сыном идти собиралась, хотя время было совсем не привычное, не для прогулок.

Не насторожил!

Поэтому и бросился, ничего не подозревая, в прихожую, поспешил открыть дверь на требовательный звонок. Открыл дверь, а там…

На пороге стоял его тесть собственной персоной в окружении четырех здоровенных мужиков в пиджачных парах с оттопыренными подмышками.

– О! – только и успел вымолвить Кирилл, не зная, радоваться ему или горевать. – Доброе утро! Какими судьбами, батя?!

Батя его приветствие оставил без ответа. Потеснил небрежно от порога и ввалился вместе со своей свитой в квартиру.

– Таня, ты готова, дочь? – проговорил тесть, проходя в гостиную. – Как тут мой внук?

Внук таращил на незнакомцев сонные глазенки и собирался, кажется, разреветься.

– С ним все хорошо, па. – Дочь подставила отцу щеку для поцелуя, передала ему на руки Марка и, сочтя все же объяснение необходимым, обронила в сторону опешившего супруга, застывшего посреди комнаты с флакончиком пены для бритья: – Мы уезжаем, Кирюша.

– Как уезжаете?! Погоди, я что-то не пойму! – Дедков даже разозлиться как следует не успел, таращил глаза на всех присутствующих и без конца повторял: – Погоди, Тань, как уезжаете?! Что за хрень ты несешь?! Куда уезжаете?! Я продуктов накупил на три недели! Меня не будет буквально дня три-четыре, не больше. Ты справишься, Тань.

– Мы уезжаем, Кирилл. – Она подняла на него гневный взгляд, показавшийся ему сразу чужим и незнакомым.

– Надолго? – поставил он вопрос по-другому, глянул в недоумении на флакон, который теребил в руках, отшвырнул его куда-то в угол и снова спросил: – Надолго уезжаете?!

– Навсегда, Кирилл, – выдохнула жена с непередаваемым злорадством. – Я забираю Марка и уезжаю на родину. Так будет лучше для всех.

– Уезжаешь, да? А ты у меня спросила?! Ты спросила, что лучше мне? Что лучше Марку? Ты дура, что ли, совершенная?! Ты чего взъерепенилась, не пойму? Из-за моей командировки? Так отменю, господи ты боже мой! Отменю, раз тебе так хочется!

Он начал заводиться, хотя делать этого не следовало, этого от него и ждали. Надо было сдержаться, вести себя корректно. Попытаться договориться с ними цивилизованно. Сесть за стол переговоров и обсудить, черт побери, глупейшую ситуацию.

Все было провокацией от начала до конца. И неурочный визит ее папаши, и свита его, вооруженная до зубов, и решение жены, ничем не подкрепленное. Только понял он слишком поздно, когда уже лежал на полу с выкрученными за спину руками. А он и хотел-то только отобрать у тестя сына. Своего собственного, между прочим, сына. Сына, которого нянчил от рождения. И купал, и пеленал, и из бутылочки кормил. И последних две недели не спал ночами из-за того, что у того резались зубы.

А они забрать его собрались! Навсегда, между прочим! Кирилл и пошел на них с кулаками. Силы только оказались неравными. Охранники тестя сломили его сопротивление без лишних телодвижений. Уложили на пол лицом вниз, придавили коленками и держали его руки в таком вывернутом положении, что плечевой сустав, вечно не дающий ему покоя, захрустел, будто его выдернули.

– Не забирай ребенка!!! – рычал Кирилл, извиваясь на полу, будто ящерица. – Что я тебе сделал, дура?! Что такого я тебе сделал?!

– Ты сделал ей ребенка, – хохотнул утробно тесть, подошел к нему, присел перед ним на корточки, приподнял его голову за волосы и, надменно ухмыляясь ему прямо в глаза, проговорил: – Ты ей сделал ребенка, сына, этого достаточно, мой дорогой. У меня никогда не было наследника. А как без него в моем положении? Мне без него нельзя. Калечить мальчику жизнь я не позволю. Он должен быть воспитан в духе наших традиций, чтобы быть готовым нести бремя моего положения и моих денег, когда наступит его время.

– Пусть так! – перебил его Кирилл, все еще плохо понимая, что происходит. – Никто его не лишает деда. Ты можешь завещать ему все свое барахло, и когда он вырастет…

– Нет, так не получится, дорогой. – Тесть отцепил свою руку от его волос, и голова Дедкова шлепнулась с глухим стуком. – Вы с вашим демократизмом отравите ему сознание, и он просто-напросто окажется не готов к тому, что ему предначертано судьбой. Я давно бы это сделал. Но я не мог идти против воли Татьяны. Боялся, что моя дочь будет без тебя несчастлива. Но теперь все так удачно сложилось. Теперь она нажилась и хлебнула в достатке счастья с тобой, охламоном. Теперь она готова вернуться на родину. Так что…

– Так что?!

Дедков попытался отыскать взглядом Татьяну, но ее загородили грузные фигуры охранников, а может, она уже и вышла из квартиры, и ждет теперь своего папочку в его шикарной машине президентского класса.