— Не спеши, Войтек, — произнес Чернозуб и обратился к девушке: — Каве, мы тебе обязаны, это да… Кроме того, не буду таить, наш общий друг будет очень недоволен. Но ты же понимаешь, нам нельзя ссориться с властью. Если мы не выполним просьбу Чародольца, он раздавит нас, как муравьев. Мы и так ходим по тонкой черте… И вот что… — Толстяк сделал паузу. — Каве, ты так и не сказала нам, почему желаешь защититься от нашего князя? Может, ты сама что-то украла у него? Или у тебя есть нечто ценное? То, что очень важно для него. Ты не хочешь сказать нам, своим друзьям, что именно?
Девушка замерла.
Какие-то секунды они смотрели друг другу в глаза.
— Не сказала нам, — победно добавил толстяк. — Не доверилась. А рассуждаешь о нечестности.
— Ну-у, я скрываюсь от вашего князя, — промямлила Каве. — Он… э-э… положил на меня глаз… поэтому мне нужна защита от него… ну, скажем так.
Она мучительно скривилась и тут же покраснела, словно маков цвет.
И старый пройдоха Чернозуб не повелся на ложь.
— Чтобы наш властитель давал столько добра за очередную смазливую мордашку? Ты что-то скрываешь от нас, девушка.
Каве промолчала. Вопрос Чернозуба встревожил ее не на шутку. Пришло время выбрать меньшее из двух зол: по дороге к Рику Стригою она еще может попытаться сбежать, а вот если выдать землякам тайну Золотого Ключа? Людям, которые промышляют воровством? Интересно, что бы предпочла эта шайка ворюг: сундук золота или ключ, открывающий любой замок? Хотя ответ очевиден.
И Каве стиснула зубы.
Ее расстроенный вид немного пронял Войтека, правда, успевшего не раз приложиться к бутылке.
— Я уверен, — сказал он ей благожелательным тоном, — Чародолец не желает тебе ничего плохого. Он меня заверял, что хочет жениться на тебе!
Каве чуть не задохнулась от негодования.
— Да он соврал! — выпалила разъяренная девушка. — Ему нужно совсем другое!
— Ну-у, — озадаченно протянул Войтек. И вдруг нахально подмигнул: — Подумаешь, другое. Дашь ему что он хочет, и будешь свободна. Да он еще наградит тебя за услуги!
Земляки разразились веселым гоготом, окончательно разъярив Каве.
И тогда в самый разгар событий в круг перед костром вошла Тай. Ее лицо выражало крайнюю степень изумления, недоверия и счастья одновременно:
— Войтек?! Войтек! Ты жив!
— Еще как, красотка, — заплетающимся языком произнес парень. — Обниматься не будем, я грязный… Вот сейчас ополоснусь и…
— Войтек, ты жив! — прорыдала Тай, мгновенно бросаясь к нему в объятия.
— Теперь все будет хорош-шо, — развязно произнес парень, ласково прижимая к себе подружку.
— Я так переживала! Чуть не повесилась на нашем дубе от горя… И пожалуйста — ты уже пьяный!
Это заявление было встречено дружным хохотом.
Лишь один человек не разделял общего веселья: появление рыжей чары дало Каве робкую надежду.
— Погодите! — вскричала она. — А как же я? Мне нельзя идти к вашему князю! Вы же обещали!
На миг повисла тишина, изредка прерываемая негромкими и недовольными восклицаниями. Но Войтек, сделавший еще один глоток вина, продолжил:
— Красотка, он не причинит тебе зла. Я подтверждаю при всех — Чародолец сам так сказал.
До рыжей чары наконец дошло, что их карпатская гостья находится в довольно бедственном положении.
— Почему у Каве связаны руки? — изумилась она, мгновенно отстраняясь от Войтека.
Чернозуб кратко прояснил ей ситуацию.
Тай пришла в ужас.
— Мы обещали Каве помочь, — вознегодовала чара. — А вместо этого отдаем в руки врага, от которого она хотела защититься. Я слышала их разговор в Стеклянной Зале… И уверена, наш князь желает Каве зла. Между ними старые счеты.
— Но сундук! Золото, — веско произнес Чернозуб. Его лоб вокруг рога покрылся тревожными морщинами. — И полное прощение! Мы больше не будем жить в лесу, скрываясь от людей. Сможем поехать в город и осесть там, ты всегда мечтала! А может, и в столице поселимся, почему бы нет? А еще. — Чернозуб поднял палец, — он приглашает тебя на турнир. Тебе не надо будет просить драконорогов. Мне жаль предавать такую милую и симпатичную девушку, но что поделаешь? У князя более убедительные доводы.
— Нам не нужны подачки от Чародольца! — резко произнесла Тай.
Земляки зароптали. Никто из них не разделял точку зрения рыжей чары. Мало того, многие откровенно засмеялись.
— Решено! — нетрезво вмешался Войтек. — Девку — князю, нам — сундук!
И свалился Тай под ноги. Видать, устал с дороги да и в плену переволновался. Впрочем, его лозунг радостно поддержала вся толпа:
— Девку — князю, нам — сундук!
Рыжая чара брезгливо отступила от парня. И вновь обратилась к рогатому земляку:
— Мы не можем так поступить! Слово надо держать. Кто знает, что у Чародольца на уме.
— Обстоятельства слишком привлекательны, — ответил ей Чернозуб ожесточившимся голосом. — Кроме того, мы же не знаем эту девчонку… Не знаем, что связывает ее с Чародольцем. Вот пусть они между собой разбираются, а мы нагреем на этом руки.
Каве, не сдержавшись, возмущенно хмыкнула.
Тай бросила на нее задумчивый взгляд.
— Хотя бы развяжите ей руки, прежде чем нагреть свои, — попросила она. — Если Каве должна принести нам кучу добра, надо обращаться с ней почтительно.
— Конечно-конечно, — закивал Чернозуб. — Вот это моя внучка! Сейчас отведем девушку в комнату и развяжем… И поесть принесут. Но охрану поставим, чтобы карпатская чара не надумала чего. Идет?
Чернозуб посмотрел на Каве. Девушка ответила ему мрачным взглядом. Чертов рогач…
— И когда собираетесь в дорогу? — быстро спросила Тай.
— Как только Войтек проспится. — Чернозуб ласково поглядел на парня. — Кто бы мог подумать… Только я уверился, что малец мертв и больше не послужит нашему делу, как он оживает да еще с сундуком золота в придачу… Хороший человек. И отличный жених, не правда ли, девочка?
Тай не ответила, прищурившись.
— А я сам у князя за тебя попрошу, — немного виноватым голосом произнес Чернозуб. — Вернее, знаешь что? Пойдем с нами. Сдадим девчонку, и сама получишь от Чародольца личное приглашение…
Каве переминалась с ноги на ногу. На нее решительно никто не обращал внимания. Стоит выбрать момент… Но как можно сделать ультрапереход без знака? Руки-то связаны!
— Нет, — решительно сказала Тай. — Я не хочу иметь ничего общего с этим вашим делом. Меня ждет Чаклун, я буду готовиться к нему… А вы делайте что хотите.
— Хорошо, хорошо, как скажешь. — Чернозуб был готов согласиться на что угодно.