Неизвестно, чем бы закончилась данная дискуссия, но, к счастью, в центр плато одновременно снизилась тройка весьма представительных драконорогов. Эти особы ярко выделялись даже на фоне пестрого сообщества обитателей Скалистой пущи: чешуя одного из них пылала золотом янтаря в солнечных лучах, другого — сверкала лазоревым льдом, а третьего — переливалась и вспыхивала россыпями сиренево-черных искр. При их появлении все драконороги быстро попятились и вновь образовали идеально ровный круг.
— Король и явно важные особы из его старшей свиты, — быстро прошептала Тай и в волнении схватила Каве за руку.
Пан Чешуй подлетел к троице и в подобострастии склонил перед ними передние лапы. После чего обернулся к девушкам и провозгласил:
— Пан Вужык Камнепервый, главный и неизменный правитель Скалистой пущи!
— Пан Ярчек Камнепервый, главный советник!
— Пан Седрик Камнетретий, старший советник!
Между представлениями пан Чешуй делал многозначительные паузы. По-видимому, лишь с одной целью — чтобы чары знали, с какими важными особами они будут говорить, и преисполнились всяческого почтения до самых краев своих низких человеческих душонок. Кроме того, провозглашая имя и титул, пан Чешуй отвешивал низкий поклон каждому из троицы: сам король оказался драконорогом в золотой чешуе, пан Ярчек — в небесной лазури, а пан Седрик — в сиренево-черной шкуре. Каве тут же вспомнила о субастральном разговоре и обратила на последнего пристальное внимание.
Пан Седрик казался небольшим по сравнению с остальными драконорогами, зато имел сверкающий серебристый рог — прямой и тонкий, как шпага. Глядя на него, можно было себе представить, как легко пан старший советник поддевал бы с его помощью врагов.
— Явите нам белоголовое сокровище, молодые чары, — торжественно произнес пан Вужык.
Тай только и ждала этого: в ее руках мгновенно появилась жемчужина, овитая паутиной серебристых нитей, и девушка услужливо поставила сокровище перед янтарными лапами короля.
На каменном плато стало очень-очень тихо. Все взгляды были обращены на драгоценный белый шар.
— Мы ждали вашего прибытия, молодые чары! И знаем, что вы хотите в обмен на ценную, справедливо отобранную и все же украденную вещь. — Пан Ярчек коротко и не без презрения рыкнул. — Именно по этой последней причине мы вынуждены вас расстроить! Никто из честного рода драконорогов не пойдет на турнир плечом к плечу с воровками!
Каве вздохнула. Король прав, как ни крути. Хотя и жестоковат в своих речах, мог бы и сжалиться. Это же не он гасил в Стеклянной Зале сторожевые нити, не он распознавал иллюзии…
— Но мы согласны отдать вам сундук драгоценных металлов, любимых человеческим родом более, чем природные камни или минералы… Пойдете ли вы на такой уговор?
Каве обратила свой взор на Тай: по сути, правитель драконорогов предлагал рыжей чаре то же самое, что и Рик Стригой ее землякам за карпатскую ведьму.
Рыжая чара вздохнула и приготовилась, по всей видимости, к длинной речи.
— Ваша милость пан Вужык Камнепервый и… уважаемые старшие советники! Нам не нужны драгоценные металлы, камни или же минералы. Наша цель — честная и открытая, состоит в другом. Мы долго шли сюда, а еще дольше собирались. Мы рисковали жизнью ради спасения вашей жемчужины, потому что знали — это благородное дело. И надеялись! — Тай сделала ударение на последнем слове. — Надеялись, что вы оцените наши усердные старания. Вы можете читать мои мыслечувства, поэтому ведаете, как я хочу выиграть эти соревнования. Стать высшей чарой — заветная мечта всей моей жизни. Поэтому мне нужен не только сильный драконорог, но и верный товарищ. Вместе с ним мы придем к победе…
— Турнир важен и для нас, молодая чара, — ответил пан Ярчек. — Мы посылаем на состязания лучших драконорогов, самых умелых стихийников. Вы же знаете чародольские обычаи, уважаемая панянка. Чаклун — это апогей сотрудничества драконорогов и людей. Символ союза и дружбы, победа единения и равенства в вечном споре, где издавна схлестнулись силы драконорожьего и людского разума…
Пан Ярчек замолк, но его речь продолжил сам король:
— Вы отказались от золота, молодые чары… Признаюсь, это произвело на меня впечатление… Возможно, ваши помыслы чисты, а взоры действительно направлены на дорогу знаний… Но ваш путь начался с плохой дороги, с нечестного дела… И все же! — Пан Вужык выпрямил спину с янтарными гребешками и гордо вскинул голову. — Если советники не будут против, я дам вам двоих из нашего молодого потомства — пан Чах Ветротретий и пан Сотек Ветроодиннадцатый могут пойти с вами. Они провинились в некоем неприятном деле. И пусть участие в одной паре с вами послужит им наказанием.
Девушки переглянулись, а Тай быстро поклонилась, отвечая за них двоих согласием, пока король не передумал.
Повинуясь королевскому приказу, двое драконорогов выделились из толпы и, почтительно склонив головы, засеменили на всех своих лапах к центру плато.
— Не больно-то вежливо, — пока они шли, пробурчала Каве. — Интересно, в чем эти несчастные драконы… э-э, тьфу ты… драконороги провинились? Бедняги… Ты посмотри, мы им явно не по душе.
— Придется взять этот молодняк, — тихо-тихо прошептала Тай. — Зато из воздушного рода, Ветротретий и Ветроодиннадцатый. Чур, мне третьего. Он не такой надменный.
Каве глянула на Ветроодиннадцатого, явно не горевшего желанием сотрудничать, да и вообще поглядывающего на девушек довольно презрительно, и приняла решение. Сильно волнуясь, она смело выступила вперед.
— Пан Вужык и уважаемые советники, спасибо вам за оказанную честь. Но… э-э… — быстрый вздох, — не сочтите за наглость… Но я бы хотела попросить одного из каменных драконорогов оказать мне… великую честь и пойти со мной на Чаклун.
На плато воцарилась самая тихая тишина в мире. Казалось, пролети сейчас муха — она бы тут же упала, намертво оглушенная столь выразительным безмолвием.
— Не знаю, как объяснить, но мне бы очень хотелось просить одного из ваших советников, — продолжала ведьма во всеобщем гнетущем молчании. Окончательно упав духом, девушка старалась не смотреть на изумленно-гневное лицо Тай. — Я говорю о… пане Седрике Камнетретьем, ваша милость.
— Ты с ума сошла, чара, — произнес тот. Пожалуй, это были его первые слова за все время. Голос драконорога звучал глухо и немного устало. Каве невольно подумала, что ему, должно быть, очень много лет. Интересно, сколько живут эти существа? И насколько близко он знал прабабку Марьяну, раз серебряный браслет назвал на субастрале именно его имя?
А король сказал:
— Бросить их со скалы, обнаглевших людишек.
Произнесено это было спокойно, равнодушным тоном.
Но вот поддержали пана Вужыка громкими, злыми и горячо одобрительными возгласами.
— Погодите!!!
Каве решила идти до конца: на ходу снимая магический браслет, она кинулась прямо под лапы пану Седрику.