Ира, так и замершая с бутылкой в руке, с все возрастающим удивлением смотрела на Кристу: та сидела неподвижно и, только подумать, внимательно слушала парня, прикрыв глаза.
А тот все говорил:
— Больше не сбегай от меня, ладно? Мне не нужен Золотой Ключ. Пусть его забирает Стригой. Но тебя я ему не отдам. Потому что мне нужна только ты… больше всего на свете.
И волнительное, немного растерянное выражение сошло с лица рыжей ведьмы, как береговой песок под морской волной. Ее карие глаза, еще затуманенные нежными речами ложной любви, вновь сверкнули решительным, холодным огнем.
Неожиданно сам Вордак ослаб и скользнул вниз на пол, рыжая воспользовалась этим и тут же уселась сверху.
— Милый, — проворковала она, беря его лицо в ладони и целуя в нос, — тебе мешает этот пояс… Сними его… Он так царапается.
Вордак нахмурился. На мгновение в его глазах мелькнуло недоумение, даже испуг, но вскоре взгляд вновь стал безразличным. И все же он сказал:
— Ты ведь понимаешь, мне нельзя. Виртус строго-настрого запретил.
— Но я же отдавала тебе Карпатский Венец на хранение, милый? — В ее голосе хлестнула злость. — А ты не хочешь… Не веришь мне.
На лице Вордака вновь показались ямочки:
— Венец очень шел тебе. К твоим золотистым волосам…
— Черт, как он мне надоел! — взвыла Криста. И тут же спохватилась: — Это я про свой браслет, милый. Он начал жечь… Так ты снимешь свой пояс силы? Я очень прошу тебя…
Она вновь поцеловала его, парень судорожно вздохнул:
— Тебе я не могу отказать. Я тебе доверяю во всем. Потому что знаю — ты мне доверилась бы точно так же.
Стиснув зубы, чтобы промолчать, Криста соскользнула вбок. А Вордак, чуть приподнявшись, быстро избавился от пояса:
— Доверяю тебе охранять его, временно. Ну, скажем, на неделю. Недели нам хватит?
Он рассмеялся и вдруг застонал, схватившись за голову:
— Со мной что-то не так, черт…
— Все так, все так, милый.
Криста аккуратно сложила цепь золотого пояса горкой, и тот исчез. Наверняка положила в личное хранилище.
— Ну а теперь можно поработать для себя… — тихо произнесла ведьма.
— Раздевайся, и быстро! — бросила она Лисцовой. — Тебе придется поучаствовать в занятном спектакле…
— С тобой все в порядке, Таня? — тревожно спросил Лешка.
— Да, милый, — выдохнула Криста. — Тебе сейчас будет очень хорошо… Ты мне веришь?
Продолжая ему улыбаться, она обвила его шею одной рукой, а другой принялась расстегивать его испачканную рубашку. Губы ведьмы нежно касались его лба, щек, носа. Парень закрыл глаза, на лице застыло выражение блаженства. Продолжая целовать, Криста быстрым кивком указала своей соучастнице на его джинсы, одновременно избавляя парня от ремня и расстегивая молнию, — быстро, уверенно, ловко.
— О! То есть я должна буду… — Лисцова густо покраснела. — Но ты же говорила — просто сделать вид, что мы втроем…
Криста, зло сверкнув глазами, кивнула еще раз и вновь указала на расстегнутую ширинку. После чего подняла вверх большой палец и медленно, со значением перевернула его вниз.
— Да я согласна, — торопливо произнесла Лисцова. — Просто спросила на всякий случай…
И, кое-как избавившись от одежды, осторожно присела рядом с парочкой.
— Позируй, старайся, — едва повернувшись, шепнула ей Криста. — Хватит нескольких минут, чтобы наше кино получилось хорошим…
И, не дав недоумевающему парню осмыслить сказанное, Криста принялась еще нежнее целовать его.
Солнце повисло над изломанной горной грядой, когда путешественники пошли на снижение и приземлились на небольшой полянке в лесу.
Как только босые ноги коснулись земли, Каве, полумертвая от усталости, тут же свалилась в траву. Лицо щекотали сухие метелки костреца, мягкая влажная земля пахла прелой листвой и земляникой, где-то рядом лениво щебетали птицы… Она бы лежала так целый день, только бы не подниматься больше в воздух, только бы не летать.
Вокруг мирно шелестел густыми кронами лиственный лес, между силуэтами деревьев, растущих плотно друг к другу, виднелись громадные залежи бурелома и сушняка — давно в этих местах люди не хаживали… Каве лежала ничком, Раскинув крестом руки, и, пока было возможно, вовсю наслаждалась покоем.
— Ну и где это мы? — донесся до ее уха подозрительный голос Тай. — Незнакомая местность… Я никогда не бывала в этих горах.
— Тут безопасно, — коротко ответил пан Седрик.
Они с паном Чахом разлеглись в тени деревьев, подогнув передние лапы под себя и не теряя при этом величественной осанки, — ни дать ни взять два сфинкса на отдыхе.
Одна лишь Тай была слишком взбудоражена, чтобы просто взять и отдохнуть:
— Мы что, надолго остановились?
— Считайте это привалом. — Пан Седрик скосил на чару недовольный взгляд. — Нам следует отдохнуть и поесть… Да и неплохо бы получше узнать друг друга. До финала осталось несколько дней, и нам некуда спешить… Расслабьтесь.
Заинтересованная беседой, Каве перевернулась на один бок и приподнялась на локте. И тут же поймала возмущенный взгляд Тай.
— Что вы имеете в виду, пан советник? — Рыжая чара нетерпеливо переступила с ноги на ногу. — Разве мы не должны ехать сразу в столицу? Ведь благодаря вашему согласию мы сразу попадаем в финал, поэтому нет особой нужды… прятаться? Да и на других участников хотелось бы посмотреть, узнать их сильные и слабые стороны… Успеть подготовиться к финальному туру, в конце концов! — решительно закончила она.
Пан Седрик глубоко и протяжно вздохнул, слегка подпалив траву вокруг.
— Должен вас разочаровать, леди. Раз уж получилось, что некоторое время мы проведем вместе, — его фиолетовый глаз повернулся в сторону Каве, — вам придется терпеть… хм… лучше перефразировать… Иными словами, вам придется принять мои условия. Некий предполагаемый план действий.
— И что же вы предлагаете? — глухо спросила Тай.
— До финала рекомендую пожить в лесу. Тут есть горы, просторные ущелья и крутые овраги — много подходящего места для тренировок, защищенного от посторонних глаз. С едой и чистой родниковой водой проблем не будет, я вас уверяю.
— Но зачем?! — не сдавалась рыжая чара. — Участники финала неприкосновенны, поэтому мы все сможем жить в Фортуне! Причем за счет Чародольца. И для тренировок в нашем распоряжении будет большое турнирное поле.
— Дорогая ведьма, вы связались не с той компанией. Не знаю, помните ли вы очень важный пункт правил: участники финала обретают неприкосновенность только с первого дня самого финала. Но не ранее.