– Ты можешь ему помочь, Элфи? Можешь исцелить его?
Элфи сделала шаг назад.
– Я? Нет, я его исцелить не могу. Тут нужен профессиональный медик-кудесник. Он может хотя бы попытаться, и то результат непредсказуем.
– Но ты же исцелила моего отца!
– Это совсем другое дело. Твой отец был жив, просто очень истощен. Артемис, мне очень грустно говорить тебе это, но Дворецки умер. Причём давно.
Артемис расстегнул рубашку. На его груди на кожаном шнурке висел золотой диск с круглым отверстием точно в центре.
– Помнишь вот это? Ты прострелила эту монету, доказывая, что твой указательный палец полностью исцелился. И ещё сказала, что она должна напоминать мне об искорке порядочности, горящей в каждом человеке. Сейчас я хочу использовать эту искру, капитан.
– Дело не в порядочности. Я просто не могу это сделать.
Артемис забарабанил пальцами по капсуле. Он думал.
– Свяжи меня с Жеребкинсом, – сказал он наконец.
– Я говорю от имени волшебного народца, – раздраженно произнесла Элфи. – Мы не выполняем приказы вершков.
– Пожалуйста, Элфи, – развел руками Артемис. – Я не могу позволить ему умереть. Это же Дворецки.
Тут Элфи было нечего возразить. В конце концов, Дворецки неоднократно спасал их жизни.
– Ну хорошо, – сказала она, снимая с ремня запасное устройство связи. – Но хороших новостей тебе лучше не ждать.
Артемис вставил в ухо наушник и отрегулировал микрофон, чтобы он находился у самых губ.
– Жеребкинс? Ты нас слушаешь?
– Шутишь? – раздался в наушнике насмешливый голос кентавра. – Да я весь внимание. Это гораздо интереснее ваших «мыльных опер».
Артемис собрался с мыслями. Он должен говорить убедительно, это последний шанс Дворецки.
– Я прошу у вас помощи. Вашей целительной магии. Понимаю, все может закончиться неудачей, но неужели нельзя хотя бы попробовать?!
– Все не так просто, вершок, – откликнулся кентавр. – Думаешь, каждый может пользоваться целительными чарами? Для этого требуются немалый талант и умение сосредоточиться. Я признаю способности Элфи, но для такой работы необходима целая команда квалифицированных кудесников.
– У нас нет времени, – оборвал его Артемис – Дворецки слишком долго находится в состоянии клинической смерти. Мы должны сделать это прямо сейчас, прежде чем глюкоза рассосется. Ткани пальцев уже поражены.
– Как и его мозг, наверное? – высказал предположение кентавр.
– Мозг не должен был пострадать. Я действовал очень быстро и сразу положил Дворецки на лёд.
– Ты уверен? Но вдруг мы вернем только тело Дворецки, а его разум останется где-то бродить?
– Я абсолютно уверен. Мозг не пострадал.
Жеребкинс на несколько секунд замолчал.
– Артемис, далее если мы согласимся на твою просьбу, я не могу гарантировать результат. Неизвестно, что магия сотворит с телом Дворецки, не говоря уж о его разуме. Последствия могут быть самыми ужасными. Ничего подобного никто никогда не пробовал.
– Понимаю.
– Ты действительно это понимаешь? И готов ли ты смириться с последствиями, если дело закончится неудачей? Повторяю, возможно возникновение целого ряда непредсказуемых проблем. И именно ты будешь заботиться о существе, которое восстанет из этой капсулы. Ты правда готов принять на себя такую ответственность?
– Я готов на все, – не задумываясь ответил Артемис.
– Хорошо. Теперь решение за Элфи. Никто и ничто не может заставить её пустить в ход чары, если она сама того не захочет.
Артемис опустил взгляд. Сейчас он не мог смотреть эльфийке в глаза.
– Ну, Элфи, ты сделаешь это? Попробуешь?
Элфи смахнула лёд со лба Дворецки. Он был хорошим другом волшебному народцу.
– Я попробую, – наконец промолвила она. – Никаких гарантий, но я сделаю всё, что в моих силах.
У Артемиса едва не подогнулись колени от облегчения, но он быстро собрался с силами. Расслабляться пока рано.
– Спасибо, капитан. Я понимаю, что принять такое решение было не просто. Чем я могу помочь?
Элфи указала на дверь.
– Для начала ты можешь покинуть фургон. Мне нужна абсолютно стерильная среда. Я позову тебя, когда закончу. Что бы ни случилось, что бы ты ни услышал, не входи, пока я не позову.
Элфи сняла камеру со шлема и установила её на крышку криогенной капсулы, так чтобы Жеребкинсу было лучше видно пациента.
– Ну, что скажешь?
– Хорошо, – ответил Жеребкинс. – Вижу всю верхнюю часть тела. Криогеника… Этот Фаул – просто гений, по человеческим стандартам разумеется. У него ведь было меньше минуты, чтобы разработать план. Весьма смышленый паренек.
Элфи тщательно вымыла руки в раковине операционной.
– Только почему-то этот твой гений постоянно попадает во всякие неприятности! Поверить не могу в то, что сейчас делаю! Жеребкинс, мы ведь пытаемся вернуть к жизни существо через четыре с четвертью часа после его смерти! Это станет первым подобным воскрешением в истории, если, конечно, у нас все получится.
– Но с технической точки зрения, если верить Фаулу, после смерти Дворецки прошло только две минуты. Надеюсь, ему действительно удалось то, о чём он рассказывал. Главное было как можно быстрее понизить температуру тела Дворецки. Но…
– Что? – спросила Элфи, быстро вытирая пальцы полотенцем.
– Любое замораживание нарушает биоритмы и магнитные поля тела, а в этих вопросах даже медицина волшебного народца ещё не до конца разобралась. На карту поставлены не просто кожа и кости. Мы понятия не имеем, что подобная травма могла сотворить с разумом Дворецки.
Элфи приблизила лицо к видеокамере.
– Жеребкинс, ты уверен, что мы поступаем правильно?
– Очень жаль, Элфи, но у нас нет времени для дискуссии. Каждая секунда стоит нашему другу пары мозговых клеток. Я буду давать тебе инструкции по ходу операции. Сначала следует тщательно осмотреть рану.
Элфи сдвинула в сторону несколько пузырей со льдом и расстегнула костюм из фольги, в который облачили Дворецки санитары. Входное отверстие было чёрного цвета и походило на засохший бутон цветка, скорчившийся в центре кровавого пятна.
– У него не было шансов. Пуля вошла прямо под сердце. Я увеличу картинку.
Элфи опустила забрало и при полощи фильтров шлема увеличила изображение пулевого отверстия.
– Вижу какие-то волокна в ране. Скорее всего, это кевлар.
Из динамиков послышался стон Жеребкинса:
– Только этого нам не хватало. Осложнения…
– Не понимаю, какие осложнения могут вызвать волокна? И хватит стонать. Выражайся нормально.