Лозунг «Мы никогда не сдаемся» был самым замшелым в арсенале Аббота. Номер Первый потер виски, пытаясь унять головную боль. Он знал, что худшее еще впереди. Сначала книга, потом арбалет – если, конечно, Аббот не отступит от сценария. А с чего бы ему отступать? Он ни разу не разнообразил текст, с тех самых пор как вернулся из нового мира.
– И я стал сражаться! – завопил Аббот. – Я сбросил с себя оковы, родные скалы Гибраса призвали меня. Но прежде чем покинуть ненавистных людей, я с боем пробился к их алтарю и похитил две священные реликвии.
– Книгу и арбалет, – пробормотал Номер Первый, закатив оранжевые глаза.
– Скажите, что вы похитили?! – умоляли остальные бесенята, будто не знали.
– Книгу и арбалет! – провозгласил Леон Аббот, и названные предметы мгновенно, словно по волшебству, возникли из-под его плаща.
«Словно по волшебству, – мысленно повторил Номер Первый. – Нет, волшебство здесь ни при чем. Аббот не может быть колдуном, он ведь прошел трансформацию, а колдуны ее не проходят».
– Теперь мы знаем, что творится в головах у людей, – продолжал Аббот, размахивая книгой. – Знаем, каким оружием они сражаются, – добавил он, потрясая арбалетом.
«Ни на минуту не могу поверить ни единому его слову, – подумал Номер Первый. – Вернее, не поверил бы, если бы в Чистилище существовали минуты. Вот бы попасть на Землю и поговорить с последним колдуном! Нас стало бы двое, и я узнал бы, что произошло на самом деле, когда появился Аббот с его воплями».
– И вооруженные этими знаниями мы вернемся, когда падет проклятие времени, и захватим принадлежащие нам по праву земли!
– Когда? – заорали бесенята. – Когда?
– Скоро, – ответил Аббот. – Скоро. Людей на всех хватит. Мы растопчем их, как траву. Оторвем им головы, как одуванчики.
«Ох, только не это, – поморщился Номер Первый, – опять дурацкие сравнения».
Вполне возможно, Бесенок Номер Один был единственным существом на Гибрасе, которому было известно человеческое слово «сравнение». Произнеси он его вслух, не миновать ему порки. А если бы другие бесенята узнали, что в его лексиконе есть и другие человеческие слова, такие как «холить» и «лелеять», его бы вообще вздернули. По иронии судьбы, он узнал эти слова, прочитав «Шпалеры леди Хизерингтон Смит», то есть книгу, считавшуюся учебником.
– Оторвем им головы! – заорал один бесенок, и скоро его крик подхватили остальные ученики.
– Да, оторвем им головы!… – закричал Номер Первый без всякого воодушевления.
«А с чего бы мне желать людям зла? – недоумевал он. – Я ни разу в жизни не видел человека».
Бесенята вскочили на парты и стали подпрыгивать, скандируя:
– Оторвем им головы! Оторвем им головы!
Аббот и Роули поощряли это безумие, завывая и размахивая когтистыми лапами. Воздух стал тяжелым от тошнотворно-сладковатого запаха. Это был запах слизи – некоторые из бесенят входили в фазу спазмов. Возбуждение спровоцировало изменения в организме.
Номер Первый ничего не чувствовал. Даже боли. Он старался изо всех сил: плотно зажмурился, чтобы в голове повысилось давление, пытался думать о крови… Но его истинные чувства разрушали вымученные фантазии о кровавой резне.
«Бесполезно, – подумал он. – Я не такой демон».
Номер Первый перестал завывать, сел на скамью и опустил голову на руки. Притворяться не было смысла – еще один цикл изменений миновал его.
Но не других бесенят. Представление, устроенное Абботом, вызвало в их организмах прилив тестостерона и других телесных жидкостей, которые в свою очередь вызывали жажду крови. Один за другим бесенята начинали корчиться в спазмах трансформации. Из пор их кожи стала сочиться зеленоватая мерзость, сначала медленно, потом – пузырящимися потоками. Скоро все бесенята, кроме одного, уже перешли в фазу спазмов. Вероятно, одновременная трансформация такого числа бесенят была своего рода рекордом. И Аббот, вне всякого сомнения, поставит его себе в заслугу.
Увидев хлеставшую из их тел жидкость, бесенята завыли еще отчаяннее, и чем громче становился их вой, тем быстрее текла жидкость. Номер Первый где-то слышал, что у людей превращение ребенка во взрослого длится несколько лет. Бесенятам хватало нескольких часов. И такая почти мгновенная метаморфоза не могла быть безболезненной.
Торжествующие крики сменились стонами боли, когда кости начали растягиваться, а рога – завиваться. Заляпанные зеленоватой мерзостью конечности удлинялись прямо на глазах. От сладковатой вони Номера Первого едва не стошнило.
Бесенята вокруг него попадали на пол. Несколько секунд они бились в конвульсиях, пока источаемая телами жидкость не застыла. Бесенята стали похожи на гигантских гусениц, плотно закутанных в коконы из быстро твердеющей слизи. В классе внезапно повисла тишина, которую нарушало только потрескивание высыхающей питательной жидкости и шипение пламени в каменном очаге.
Аббот просиял, его зубастая улыбка, казалось, разделила лицо надвое.
– Неплохой результат для одного утра, верно, Роули? – сказал он. – Это я заставил их всех трансформироваться!
Роули хрюкнул, соглашаясь с вождем, потом посмотрел на Номера Первого.
– За исключением Коротышки.
– Не может быть! – воскликнул Аббот, но тут же опомнился. – Да, конечно, за исключением Коротышки.
Роул и Аббот недобро уставились на Номера Первого.
– Я хочу трансформироваться, – сказал бесенок, рассматривая свои пальцы. Лоб у него горел. – Правда хочу. Но это ведь так гадко… Я просто не могу себя заставить. А еще эта слизь и прочая мерзость. При одной только мысли о том, что я буду весь покрыт этой дрянью, мне становится слегка дурно.
– Что становится? – с подозрением переспросил Роули.
Номер Один понял, что с учителем говорить нужно проще.
– Блевать мне хочется. Блевать.
– Ясно. – Роули с отвращением покачал головой. – Тебе от слизи блевать хочется? Что же ты за бесенок? Другие только и ждут этого момента.
Номер Первый глубоко вздохнул и впервые произнес то, что уже долго не давало ему покоя.
– Я не похож на других, – сказал он дрожащим голосом, едва не плача.
– Решил поплакать? – спросил Роули, выкатив глаза. – Леон, это уже слишком. Он сейчас расплачется, как самка. С меня довольно.
Аббот задумчиво почесал подбородок.
– Позволь мне попробовать.
Он запустил руку в карман плаща и тайком надел что-то на пальцы.
«О нет, – мысленно застонал Номер Первый. – Пожалуйста, только не Чушка!»
Аббот поднял закутанную в плащ руку. Над кожаным капюшоном появилась голова куклы. Голова эта представляла собой нелепый разрисованный шарик из глины, с низким лбом и грубыми чертами лица. Номер Первый глубоко сомневался в том, что люди действительно настолько безобразны, но демоны никогда не могли похвастаться великим мастерством в изображении кого бы то ни было. Аббот часто показывал Чушку бесенятам, у которых были трудности с трансформацией. Он полагал, что это наглядное пособие поможет им прийти в нужное состояния. Не приходится и говорить, что Номеру Первому приходилось частенько общаться с этой куклой.