— Итак, орлы, ну-ка докладывайте, откуда у вас в кубрике эта штуковина взялась? — грозно поинтересовался майор, ставя канистру со спиртом перед ровным строем «икс-ассенизаторов». — Мародерствуем? Разрушенные научные лаборатории грабим? — ответом ему было тишина. — Последний раз спрашиваю, кто у Харакири канистру со спиртом спер?
— Черментатор. Ей-ей, Черментатор! — хлопнул себя в грудь Пацук. — Пришел, бросил канистру, ничего не объясняя, и ушел.
— Так точно, товарищ майор, Черментатор, — поддержал украинца Шныгин. Раимов даже не посмотрел в его сторону.
— Агент Зибцих? — потребовал он отчета у ефрейтора.
— Так точно, герр майор. Черментатор, — не глядя в глаза начальству, доложил тот.
— И это называется немецкой честностью и дисциплинированностью?! — изумился Раимов. — Ну-ка, повтори, откуда канистра взялась?
— Черментатор принес, — резко выдохнув, доложил Зибцих.
— Сэр! Так точно, сэр. Они правы, сэр! — сделав шаг вперед, заорал американец.
— И ты, Кедман? — трагическим тоном Юлия Цезаря, получившего предательский удар от Брута, изумился майор. — Ох, испортили вас славяне. Отчислю с базы обоих к чертовой матери! — и обвел строгим, раздраженным взглядом бойцов. — Почему спирт не сдали сразу? Почему табличку на нем написали «сдать в лабораторию» и стройбатовцев заставили его относить?
— Кого? — оторопел Шныгин, обводя удивленным взглядом сослуживцев. Те выглядели не менее недоуменными. Пожалуй, за исключением Пацука. Тот, как всегда, за словом в карман не полез.
— Так, товарищ майор, некогда же было, — заявил украинец. — Собирались в поход, закрутились. А в спешке воно ж, знаете, что бывает?..
— Знаю, — перебил его Раимов. — Ладно, на первый раз вам поверю. Еще что-нибудь подобное повториться, простыми нарядами не отделаетесь. А пока отдыхайте! — и майор, круто развернувшись, вышел из кубрика.
— И какая сволочь такими шуточками занимается? — злобно поинтересовался у сослуживцев Шныгин, едва за Раимовым закрылась дверь. Все трое в ответ удивленно развели руками.
— Узнаю, убью! — пообещал старшина, но дальше эту тему развивать не стал. Все равно ведь никто не сознается! Да и не верил Сергей, что табличка на канистре — дело рук «икс-ассенизаторов». Что-то на базе странное твориться стало. Над этим крепко подумать следовало…
До ужина бойцы друг с другом практически не разговаривали. Происшествие с канистрой, конечно, будоражило умы «икс-ассенизаторов», но обсуждать его вслух почему-то никто не хотел. А Шныгин и вовсе так крепко задумался над этой проблемой, что незаметно для себя уснул. Зато для остальных его погружение в сон стало более чем заметным. Пацук, проводивший тщательную проверку состояния личных вещей, хотел даже старым шерстяным носком пожертвовать, чтобы немного храп старшины приглушить, но потом решил, что имущество портить не стоит, и смылся из кубрика, чтобы побродить по базе и посмотреть, какие изменения внутри произошли.
Кедман составил ему компанию, но только для того, чтобы убедить Хиро Харакири настроить спутниковую тарелку телевизора так, чтобы она чемпионат NBA принимать начала. А вот Зибцих остался и, стараясь не обращать внимания на богатырский храп старшины, принялся наводить в кубрике порядок, убирая крошки мусора, оставленного нерадивыми ремонтниками.
Собственно говоря, отремонтировали базу на славу. По крайней мере, двери расширили и укрепили до такой степени, что ни Шныгину, ни танку сломать их уже не удалось бы. Даже если оба постарались бы всю собственную огневую мощь использовать. Про стены Зибцих с полной уверенностью сказать такого не мог, поскольку, обклеенные белыми в мелкий розовый цветочек обоями, выглядели они вполне безобидно. А проверять их на прочность ефрейтор, естественно, не стал. По двум причинам. Во-первых, приказа не было, а во-вторых, не видел смысла в том, чтобы уродовать только что отремонтированное помещение. Вот так немец и провел все оставшееся до ужина время — наводя чистоту, любуясь новым интерьером и раздумывая, надолго ли его хватит.
Ужин прошел в теплой и дружественной обстановке. Потому как, хоть ситуация с канистрой и тяготила умы спецназовцев, но в целом, после недели дикарской жизни в лесу, блага цивилизации настроение бойцам подняли. Все, наконец, смогли нормально помыться, Шныгин выспался в мягкой постели, Кедман вдоволь насмотрелся баскетбола по телевизору, Пацук перестал волноваться за свои вещи, а Зибцих оказался-таки в атмосфере чистоты и порядка. В общем, все были рады, и даже приказ Раимова о том, что после ужина все должны собраться в актовом зале, настроения бойцам не омрачил. Они даже на рожу Инквизитора могли смотреть без мыслей об убийстве или паническом бегстве. В зависимости от темперамента каждого.
Первым, как и полагается, слово взял сам майор и довел до сведения личного состава приказ Центра о поощрении всех членов команды. К удивлению спецназовцев, прибавками к зарплате наградили не только их, но и ученых, от которых агенты толку еще не видели. Стоит отметить, что возмущаться по этому поводу никто не стал. Пацук, правда, пробормотал себе под нос о том, как «воно ж бывает, когда кое-кто на чужих горбах в рай въехать намеревается», но в целом тему развивать не стал. Тем более что Раимов, лишний раз доказавший исключительную остроту слуха, испепеляюще посмотрел на украинца. Наряд вне очереди, правда, давать не стал, не желая омрачать празднично-торжественную обстановку, но было ясно, что второй раз разговорчики на собрании Пацуку просто так с рук не сойдут.
— А теперь слово предоставляется профессору Зубову, — закончил свою пространную речь майор. Стоматолог встал с кресла. Нового, между прочим!
— Я думаю, определенные успехи в работе всей группы, несомненно есть, — заявил профессор, размахивая правой рукой так, словно держал в ней шашку и отбивался минимум от сотни белогвардейцев. — Работа проделана немалая. Я, например, установил, что двигатели инопланетных космолетов работают на совершенно неизвестном землянам топливе. Пока я условно назвал его «эллериум», по имени моей жены Эллы, но вполне возможно, что назову его именем тещи, которая своей смертью облегчила жизнь всему человечеству. Спросите, почему? Я вам отвечу. Только из-за того, что мать моей жены надумала все-таки помереть на сто двадцатом году жизни, я прекратил работу над мега-бомбой из антиматерии, — при этих словах Зубов замахнулся еще и второй рукой, от чего его развернуло вокруг своей оси. Не заметив этого, профессор продолжил доклад, да так и митинговал бы спиной к слушателям, если бы Раимов не развернул его.
— Так вот, закончим с тещей, перейдем к насущным проблемам, — провозгласил Стоматолог, в то время как майор изо всех сил старался удержать в состоянии покоя его левую руку. — Я сейчас изучаю это вещество и надеюсь, что смогу разработать технологию его синтеза в условиях Земли. Доктор Гобе тоже, в свою очередь, занимался делом. В частности, ему удалось выяснить, как называют себя пришельцы того типа, который вам удалось поймать. «Толпотоиды», правильно? — Инквизитор кивнул головой. — Вот и я говорю, что правильно. А Харакири-сан отчудил. Представьте себе только, мы втроем расписываем «пулю». У меня на руках почти полная масть, и я, естественно, заказываю девять на пиках. А Хиро берет и перебивает меня десятерной без козыря. И с чего, вы думаете, он заходит? С дамы бубен! Видите ли, он червового короля с бубновым перепутал. Ну, есть же такие дураки на белом свете?!