По словам военачальника из клана Орла, изменения в Мезоамерике начались около месяца назад. Сначала регион замучили природные катаклизмы, каких не было больше сотни лет. То страшный шторм на побережье, то сырой лес загорится, хотя и не мог вроде бы никак гореть; то похолодание такое, что снег не только на горных пиках можно увидеть, то наводнение после ливней, и тому подобное. Поначалу жрецы забили тревогу, дескать, мало жертв богам в последнее время приносим, а когда положение резко нормализовалось, начали, наоборот, кричать, что боги несут хорошие вести и до всеобщего процветания Мезоамерике недалеко. Ну а затем и сами боги появились.
Первой ласточкой был сапотекский Пишее, бог удовольствия.
Как нагрянул в Теночтитлан, так целые сутки город ни с того ни с сего пил, веселился, танцевал и предавался прочим развратным, по мнению военачальника, удовольствиям. За Пишее в город нагрянула ольмекская Богиня-с-косами, про которую уже и думать все забыли, а она нагло устроила митинг в центре столицы и потребовала всеобщего поклонения, иначе обещала наслать засуху и неурожай. Богиню послушали, все вместе ей поклонились и разошлись по своим делам. А Богиня-с-косами, без толку проторчав на площади еще два часа, куда-то исчезла.
После нее появились сразу двое богов – ацтекский Мишкоатль и сапотекский Косио-Питао, бог грозы, – и устроили драку около храма Уицилопочтли, выясняя, кого именно верховный бог больше любит. Смотреть на это мордобитие собралось почти всё население Теночтитлана. Давка была страшная. Задние ряды, которые ничего из происходящего между богами не видели, напирали на передних. Те, в свою очередь, невольно подбирались ближе к Мишкоатлю и Косио-Питао, пока вообще не сдавили их, как в тисках. Боги, поняв, что тут подраться им не дадут, попросту исчезли, заставив зрителей возмутиться таким беспринципным окончанием поединка.
Ну а дальше – больше! Боги стали появляться в городе один за другим, и иногда по нескольку раз на дню. Одним, как Пишее, радовались. Других, таких, как Питаосих, чурались. При появлении последнего торговцы тут же закрывали свои лавочки, а прохожие бежали подальше, стараясь зажимать двумя руками кошельки. А от сапотекского Питаошоо, бога землетрясений, и вовсе спасения не было. После его появления был почти целиком разрушен целый квартал! Хорошо, что этот бог в черте города до сих пор появлялся лишь однажды. Видимо, Уицилопочтли запретил, дабы бог землетрясений его любимый город в руины не превратил.
– Ничего не понимаю, – пробормотал мой Сеня, когда Ачитометль закончил нам жаловаться на богов, а Капелькуаль большинство его слов подтвердил. – Если всё так, как и говорил Чимальпопоке, то непонятно, почему именно сейчас боги стали появляться в Мезоамерике?
– А вы больше слушайте, что вам этот деспот наплетет, – буркнул ацтекский военачальник. – Ему соврать, что кецалю с ветки на ветку перелететь.
– А похоже, все вожди врать обязаны, – неожиданно произнес Горыныч, и Ачитометль с трактирщиком, до сих пор не слышавшие от него ни звука, удивленно уставились на говорящего пернатого змееныша. А мой Сеня так посмотрел на Ахтармерза, что тот поперхнулся.
– Ой, забыл, что мне разговаривать нельзя, – пискнул Горыныч. – Хотя теперь-то чего молчать? Я так думаю, что боги появляются в Теночтитлане не по своему желанию. Судя по всему, изменения в Эльфабаде напрямую затронули паранормальную сущность этой вселенной, и из пантеона стали происходить спонтанные выбросы богов в реальный мир, так сказать…
– Что он говорит? – дернул Рабиновича за рукав трактирщик. – Я что-то ничего не понял.
– А тебе и понимать ничего не надо. Это наше, божественное, – отрезал Сеня и снова посмотрел на Горыныча. – Эх, оторвать бы тебе среднюю, самую болтливую башку, да жалко. Ты иногда тоже полезным бываешь.
Горыныч обиделся и, забыв о том, что находится на плече Вани Жомова, принялся увеличиваться в размерах. Омоновцу перспектива быть заживо погребенным под тушей трехглавого керогаза никак не улыбалась, поэтому он легонько прихлопнул обиженного третьеклассника из параллельного мира своей маленькой и нежной ладошкой. Тот недовольно пискнул, но контроль за размерами собственного тела установил. Мой Сеня удовлетворенно хмыкнул и повернулся к Ачитометлю.
– И всё? Больше ничего интересного не происходило? – спросил у него мой хозяин. Тот отрицательно покачал головой. – Тогда скажи, все боги похожи на свои описания и рисунки в храмах или какие-то необычные существа появлялись?
– Лично я никого необыкновенного не видел, – ответил военачальник.
– А я слышал, что на рынках появилась молодая и жутко красивая богиня, – влез в разговор Капелькуаль. – Говорят, она совращает юношей, а затем их находят убитыми, с вырванным сердцем.
– Брехня! – отрезал Ачитометль. – У тебя в трактире по пьяной лавочке и не такого наговорят, только уши развешивай. Мои солдаты постоянно город патрулируют, но ни о чем подобном не докладывали.
– А всё потому, что они у тебя лопухи и даже перед собственным носом трупа не увидят, пока в него мордой не уткнутся, – обиделся за своих информаторов трактирщик. – И потом, расследовать убийства не твоя юрисдикция…
– А ну, молчать обоим! – рявкнул Сеня, пока спор между Ачитометлем и Капелькуалем не зашел слишком далеко. – Судя по всему, пока толку от вас обоих мало. В общем, так!.. Сейчас можете быть свободны. Собирайте любую информацию, которая может нам пригодиться, и завтра после обеда явитесь во дворец Чимальпопоке. Скажете, что мы вас вызывали, и вас пропустят. Ну а нам пока нужно обдумать и обсудить услышанное.
После этого Сеня одним кивком попрощался с ацтеками, а другим позвал всех остальных за собой.
Лодочник, которого Жомов настоятельно попросил никуда не отлучаться до особого распоряжения, естественно, был на месте. Ссориться с богами, коими нас считали аборигены, он явно не желал, но на свою беду поинтересовался, отчего, если мы действительно боги, нам нужна для передвижения лодка? Почему это мы просто не перенесемся туда, куда нам нужно, вместо того, чтобы так долго плыть? В ответ этот не в меру любопытный субъект мгновенно огреб по лбу от омоновца, который к физическому воздействию прибавил еще и весьма обидную для меня фразу: «Не твое собачье дело». К счастью для Вани, абориген после этого удара из лодки не вылетел, иначе заставил бы мой хозяин Жомова грести до самого дворца Чимальпопоке.
За всю дорогу от дома Ачитометля и до дворца мои менты практически не разговаривали. Зато без умолку болтал лодочник, у которого, видимо, после Ваниного удара окончательно открылись все речевые центры. Омоновец уже собирался повторить свой хук, чтобы заставить замолчать хозяина каноэ, но Сеня его остановил. Во-первых, он потребовал от Жомова хоть изредка выражать свое недовольство только словами, без применения кулаков, а во-вторых, сказал, что с лодочника на сегодня одного удара «от бога» хватит. Иначе могут быть необратимые последствия для его психики. Ну и в-третьих, мой Сеня надеялся услышать хоть что-нибудь полезное для себя. Вот уж не знаю, пригодилось ли ему что-нибудь или нет, но лично я ничего полезного и занимательного в местных сплетнях не нашел. Разве что узнал, будто во дворце Чимальпопоке кости с обрезками мяса выкладываются позади кухни и их совершенно бесплатно может взять любой желающий. Нужно будет сходить и посмотреть.