Ноэль прекрасно понимала, что это будет трудно. Полковник Мюллер уже подозревает ее. Она вспомнила свой сон и ужаснулась. Ей предстоит позаботиться о том, чтобы Мюллер ничего не сумел доказать. Исраэля Каца надо тайно переправить из Парижа. Но как? Ноэль была уверена, что все пути из города находятся под тщательным наблюдением. Установлен контроль за дорогами и рекой. Фашисты, конечно, свиньи, но свиньи толковые. Это дерзкое предприятие связано с риском для жизни, но Ноэль решила попытаться. Хуже всего было то, что она ни к кому не могла обратиться за помощью. Гестапо так запугало Армана Готье, что он дрожал как осиновый лист. Ноэль придется действовать в одиночку. Она подумала о полковнике Мюллере и генерале Шайдере. Если между ними вдруг развернется борьба, интересно, кто победит.
На следующий вечер после той беспокойной ночи, когда Ноэль приснился страшный сон, они с Арманом Готье отправились на званый ужин к богатому меценату Лесли Рокасу. Среди гостей было немало знаменитостей – банкиров, художников, политических деятелей и красивых женщин, которых, как догадалась Ноэль, позвали для приглашенных на ужин немцев. Готье заметил, что Ноэль чем-то озабочена. Он спросил ее, что случилось, но она не сказала ему, в чем дело.
За четверть часа до того, как приглашенных позвали к столу, появился еще один гость. Он неуклюже пролез в дверь, и стоило Ноэль увидеть его, как она поняла, что ее проблема практически решена. Ноэль подошла к хозяйке и попросила ее:
– Дорогая, будьте моей благодетельницей и посадите меня рядом с Альбером Элле.
Альбер Элле был крупнейшим французским драматургом. Ему пошел седьмой десяток. Он выделялся копной седых волос, огромной фигурой с широкими покатыми плечами и медвежьей походкой. Для француза он обладал слишком высоким ростом. Однако и без этого он привлекал всеобщее внимание своим необыкновенно безобразным лицом с зоркими зелеными глазами, которые ничего не оставляли без внимания. У Элле было чрезвычайно богатое воображение, и он написал более десятка пьес и киносценариев, имевших сногсшибательный успех. Он хотел, чтобы Ноэль сыграла главную роль в его новой пьесе, и послал ей один из экземпляров рукописи. Сидя теперь за столом рядом с ним, Ноэль сказала:
– Альбер, я только что прочла вашу пьесу, и она мне страшно понравилась.
Он просиял:
– Будете играть в ней?
Ноэль дотронулась пальцами до его руки.
– Дорогой мой, если б я только могла. Арман уже утвердил меня на главную роль в другой пьесе.
Элле сначала нахмурился, а потом покорно вздохнул:
– Дьявольщина! Ну ладно, когда-нибудь мы поработаем вместе.
– Я бы с радостью, – заверила его Ноэль. – Я люблю ваши пьесы. Меня всегда восхищает, как писатели придумывают интригу. Не могу понять, как вы это делаете.
Он пожал плечами:
– Точно так же, как вы играете на сцене. Ведь это наш хлеб, возможность зарабатывать на жизнь.
– Нет, – возразила Ноэль. – Такая широта воображения для меня чудо. Уж я-то знаю. Я ведь сама немного пишу.
– Неужели? – вежливо поинтересовался он.
– Да, но я зашла в тупик.
Ноэль глубоко вздохнула и обвела взглядом всех, кто сидел за столом. Гости увлеченно беседовали со своими соседями и не обращали на Ноэль никакого внимания. Она наклонилась к Альберу Элле и стала говорить тише:
– У меня героиня пытается вывезти своего любовника из Парижа. Его ищут фашисты.
– Ага.
Огромный человек, сидящий рядом с ней, стал поигрывать вилкой для салата, отбивая ею дробь на своей тарелке. Потом он сказал:
– Очень просто. Оденьте его в немецкую военную форму, и пусть он пройдет прямо через заставу.
Ноэль вздохнула и добавила:
– Тут есть одна сложность. Он ранен и не может ходить. Он потерял ногу.
Элле перестал отбивать дробь. Последовала долгая пауза, а затем он спросил:
– А как насчет баржи на Сене?
– Все баржи находятся под наблюдением.
– И все транспортные средства, покидающие Париж, обыскиваются?
– Да.
– Тогда надо устроить так, чтобы фашисты сами за вас все сделали.
– Каким образом?
– Ваша героиня, – поинтересовался он, не глядя на Ноэль, – привлекательна?
– Да.
– Предположим, – раздумывал он вслух, – что ваша героиня подружится с немецким офицером. Желательно повыше чином. Такое возможно?
Ноэль повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза, но он отвел их.
– Да.
– Тогда все в порядке. Пусть она встретится с офицером. Они поедут куда-нибудь за пределы Парижа на выходные дни, а героя можно спрятать в багажнике. Разумеется, офицер должен занимать достаточно высокое положение, чтобы никто не вздумал обыскивать его машину.
– Если багажник будет заперт, – спросила Ноэль, – герой не задохнется?
Альбер Элле отхлебнул вина и погрузился в раздумье. Наконец он заявил:
– Не обязательно.
Он поговорил с Ноэль еще минут пять, стараясь, чтобы его не слышали окружающие, а потом пожелал ей удачи. При этом он по-прежнему избегал ее взгляда.
Ранним утром следующего дня Ноэль позвонила генералу Шайдеру. Ее соединили сначала с адъютантом, а потом с секретаршей генерала.
– Простите, кто спрашивает генерала Шайдера?
– Ноэль Паж.
Ей пришлось отвечать на этот вопрос уже в третий раз.
– Прошу прощения, но генерал сейчас на совещании. Его нельзя беспокоить.
Она колебалась.
– Могу я позвонить ему попозже?
– Он будет заседать весь день. Советую вам изложить свою просьбу в письме на имя генерала.
На секунду Ноэль представила себе, что будет, если она последует совету секретарши, и иронически улыбнулась.
– Не беспокойтесь, – сказала она. – Просто передайте ему, что я звонила.
Через час у нее раздался телефонный звонок. На проводе был Ганс Шайдер.
– Простите меня, – извинился он. – Эта идиотка только сейчас сообщила мне о вас. Я бы распорядился, чтобы вас соединяли прямо со мной, но мне и в голову не приходило, что вы можете позвонить.
– Это мне надо извиниться, – успокоила его Ноэль. – Я знаю, что вы очень занятой человек.
– Ничего страшного. Чем я могу вам помочь?
Ноэль сделала паузу, чтобы выиграть время и тщательно подобрать слова.
– Помните, что вы говорили о нас двоих, когда мы ужинали вместе?
После короткого молчания он ответил:
– Да.
– Я много о вас думала, Ганс. Мне бы очень хотелось увидеться с вами.