Прошло пять дней с тех пор, как ее доставили в больницу Евангелисмос. Кэтрин открыла глаза и увидела, что лежит в небольшой белой больничной палате. У кровати стояла медсестра в накрахмаленной белой форме и поправляла постельное белье, а доктор Никодес прикладывал стетоскоп к ее груди.
– Ой, холодно! – слабо вскрикнула Кэтрин.
Врач посмотрел на нее и обрадовался.
– Ну и ну! Поглядите-ка, кто проснулся!
Кэтрин медленно обвела глазами помещение. В нем был обычный свет. Рокот кровообращения, страшные удары сердца и агония тела у нее прекратились.
– Я думала, что попала в ад. – Она говорила шепотом.
– Вы и вправду побывали там.
Кэтрин обратила внимание на свои запястья. Они почему-то были забинтованы.
– Давно я здесь?
– Пять дней.
Она вдруг вспомнила, отчего у нее перевязаны руки.
– По-видимому, я сделала глупость, – заметила она.
– Да.
Кэтрин зажмурилась и сказала:
– Простите меня.
Когда она открыла глаза, уже наступил вечер. Рядом с кроватью на стуле сидел Билл Фрэзер и разглядывал ее. У нее на туалетном столике лежали цветы и сладости.
– Привет, – весело поздоровался он. – Ты выглядишь гораздо лучше.
– Лучше чего? – спросила она слабым голосом.
Он положил руку на ее пальцы.
– Как ты напугала меня, Кэтрин!
– Я очень виновата, Билл. Прости меня. – У Кэтрин задрожал голос, и она боялась расплакаться.
– Я принес тебе цветы и сладости. А когда ты окрепнешь, я захвачу тебе что-нибудь почитать.
Она посмотрела на него, на его доброе волевое лицо и подумала: «Почему же я не люблю его? Отчего я влюбилась в ненавистного мне человека?»
– Как я сюда попала? – поинтересовалась Кэтрин.
– Тебя привезли на «скорой помощи».
– Я хотела спросить, кто меня нашел?
Фрэзер слегка замялся.
– Я. Я несколько раз звонил тебе по телефону, но никто не брал трубку. Я разволновался, приехал и взломал дверь.
– Наверное, мне следует поблагодарить тебя, – заметила она. – Но сказать по правде, я в этом не уверена.
– Тебе действительно хочется говорить об этом?
Кэтрин отрицательно покачала головой, и кровь ударила ей в лицо.
– Нет, – ответила она тихим голосом.
Фрэзер понимающе кивнул ей.
– Утром мне нужно лететь домой. Я буду поддерживать с тобой связь.
Кэтрин почувствовала на лбу легкий поцелуй и закрыла глаза, чтобы отрешиться от внешнего мира. Она снова открыла их глубокой ночью, и рядом с ней уже никого не было.
На следующий день рано утром ее навестил Ларри. Она смотрела, как он входит в палату, берет стул и садится рядом с ней. Кэтрин ожидала, что Ларри будет подавлен и несчастлив, но он выглядел великолепно – стройный, загорелый, раскованный. Кэтрин отчаянно хотелось, чтобы перед его приходом ей дали возможность причесаться и накраситься.
– Как ты себя чувствуешь, Кэти? – спросил он.
– Потрясающе. Самоубийство всегда бодрит меня.
– Врачи не верили, что ты выживешь.
– Прости, что разочаровала тебя и осталась жива.
– Ну зачем ты так говоришь?
– Но ведь это так, Ларри. Разве я не права? Ты бы от меня избавился.
– Ради Бога, я вовсе не хочу от тебя избавиться таким образом. Мне просто нужен развод.
Кэтрин глядела на этого бесчувственного красавца, за которого вышла замуж. У него слегка постарело лицо, стала жестче линия рта, его юношеское обаяние несколько поблекло. Так что же она цепляется за него? Ведь уже семь лет прошло в пустых мечтах! Она очень любила его, возлагала на него огромные надежды и теперь не хотела признаться себе, что совершила ошибку, которая сделала ее жизнь ненужной и глупой. Кэтрин подумала о Билле Фрэзере и их общих друзьях в Вашингтоне. Как весело они проводили время! А сейчас она даже не могла вспомнить, когда в последний раз громко смеялась или хотя бы улыбалась. Но это не важно. Все дело в том, что она по-прежнему любит Ларри и только поэтому не отпускает его. Он стоял перед ней и ждал ответа.
– Нет, – заявила ему Кэтрин. – Я никогда не дам тебе развода.
Вечером того же дня Ларри встретился с Ноэль в горах, в заброшенном монастыре Каиссариани, и рассказал ей о разговоре с Кэтрин.
Ноэль внимательно выслушала его и спросила:
– Как ты считаешь, она не передумает?
Ларри отрицательно покачал головой.
– Кэтрин бывает необыкновенно упряма.
– Тебе надо поговорить с ней еще раз.
* * *
И Ларри исполнил ее поручение. В последующие три недели он беспрестанно доказывал Кэтрин необходимость развода. Он уговаривал, просил и умолял ее, ругался с ней и предлагал ей деньги. Но Кэтрин осталась непреклонной. Она все еще любила его и была уверена, что, если он даст ей возможность, она вернет себе его любовь.
– Ты мой муж, – уперлась она. – И ты останешься им до моей смерти.
* * *
Ларри повторил эту фразу Ноэль.
Она кивнула и сказала:
– Ладно.
Ларри недоуменно взглянул на нее.
– Что ладно?
Они лежали на пляже у своей виллы на пушистых белых полотенцах, оберегавших их тела от горячего песка. Над ними было яркое бездонное голубое небо с редкими перистыми облаками.
– Ты должен от нее избавиться.
Она поднялась на ноги и направилась к дому, ровно ступая по песку своими красивыми длинными ногами. Озадаченный Ларри остался лежать на пляже. Ему казалось, что он ослышался. Не может быть, чтобы она предложила ему убить Кэтрин.
И тут он вспомнил Елену.
* * *
Они ужинали на веранде.
– Неужели ты не понимаешь? Нечего ей жить, – обратилась к нему Ноэль. – Милый, ведь она не отпускает тебя из мести и хочет испортить тебе жизнь. Она отравит жизнь нам обоим.
* * *
Они курили, лежа в постели, и светящиеся кончики сигарет мигали над ними в глубине покрывавших потолок зеркал.
– Ты ей только поможешь. Она уже пыталась убить себя. Она хочет умереть.
– Я никогда не смогу этого сделать, Ноэль.
– Ты уверен?
Она погладила его голую ногу и повела руку выше, к животу, прикасаясь к нему кончиками пальцев и лаская его мелкими круговыми движениями.
– Я помогу тебе.