– Подожди! Начала, так договаривай до конца! Это мать пригласила его?
– Да, – шепотом призналась Доминик.
– Но он сказал, что я бездарен.
Доминик, не в силах перенести боль в глазах Тони, отвернулась.
– Это не правда. Андре д'Юссо сказал твоей матери, что ты можешь стать великим художником.
Тони был не в силах осмыслить происходящее:
– Мать заплатила д'Юссо за то, чтобы он меня уничтожил?
– Она считала, что делает это для твоего же блага. Ужасная правда потрясла Тони. Неужели она все время лгала? Управляла им, не давала жить как хочется? А д'Юссо! Неподкупный критик, человек обширных знаний и безупречного вкуса, продался?! Невероятно. Но Кейт, конечно, знает, сколько стоит каждый. Уайлд, должно быть, имел в виду Кейт, когда сказал, что некоторые знают цену всему, но не имеют представления об истинных ценностях. Жертвовать всем во имя компании! Компания и Кейт Блэкуэлл – единственное целое. Тони, спотыкаясь, побрел, сам не зная куда.
А в операционной врачи отчаянно боролись за жизнь Мэриен. Давление было угрожающе низким, сердце еле билось. Ей перелили кровь, поставили кислородную палатку. Но все было напрасно, Мэрией впала в бессознательное состояние, вызванное мозговым кровотечением, когда появился на свет первый ребенок, и умерла через три минуты после рождения второго.
Кто– то окликнул Тони:
– Мистер Блэкуэлл!
Он поднял голову. Рядом стоял доктор Мэтсон.
– У вас две прекрасных здоровых дочурки, мистер Блэкуэлл!
Но Тони уже заметил, что доктор отводит глаза.
– Мэрией…, как она…, с ней ведь все в порядке?
– Мне очень жаль, – глубоко вздохнул доктор. – Мы сделали все, что могли. Она умерла, на…
– Что?! – вскрикнул Тони и, схватив Мэтсона за лацканы, начал трясти. – Лжешь! Она жива!
– Мистер Блэкуэлл…
– Где она? Я хочу ее видеть!
– Сейчас туда нельзя, ее готовят…
– Это ты убил ее, негодяй! – завопил Тони. – Ты убил! Руки его сомкнулись на горле доктора. Подбежавшие практиканты с трудом оторвали его от несчастного Мэтсона.
– Успокойтесь, мистер Блэкуэлл! Тони боролся, как помешанный.
– Я хочу видеть свою жену!
Заметив происходящее, поспешно подошел доктор Харли:
– Отпустите, – велел он. – Оставьте нас наедине. Доктор Мэтсон и практиканты ушли. Тони неудержимо рыдал.
– Джон, они уб-били Мэрией. З-зарезали ее…
– Она умерла, Тони, и мне ужасно жаль. Но никто не убивал Мэрией. Я с самого начала предупреждал, что этим может кончиться.
Наступило долгое молчание. Наконец Тони удалось что-то понять.
– О чем вы говорите?!
– Разве Мэрией не сказала вам? А Кейт? Тоже промолчала? Тони непонимающе уставился на него:
– Мать? О чем вы?
– Она назвала меня паникером и посоветовала Мэрией не обращать внимания и родить ребенка. Мне очень жаль, Тони. Я видел близнецов. Красивые девочки. Не хочешь…
Но Тони уже исчез.
Дворецкий Кейт открыл дверь:
– Доброе утро, мистер Блэкуэлл.
– Доброе утро.
Дворецкий, окинув взглядом растрепанного небритого Тони, попятился:
– Что-то случилось, сэр?
– Все в порядке. Не принесете кофе, Лестер?
– Сейчас, сэр.
Тони посмотрел вслед дворецкому.
«Сейчас!» – приказал холодный голос в мозгу, управляющий теперь всеми его поступками.
– Да, сейчас!
Тони повернулся и направился в охотничью комнату. Подошел к стеклянному шкафу с коллекцией оружия и долго смотрел на блестящие смертоносные игрушки.
«Открой шкаф, Тони».
Он повиновался. Повернул ключ, вынул револьвер из стойки, повернул барабан, чтобы убедиться, на месте ли патроны.
«Она сейчас наверху, Тони».
Тони подошел к лестнице. Он понял: не мать виновата в том, что несет зло людям. Дьявол овладел ею, и он, ее сын, должен найти исцеление. Компания украла у матери душу, и Кейт не сознавала, что делает. Она и компания слились в единое целое, и когда он убьет мать, компания тоже погибнет.
Он подкрался к спальне Кейт.
«Открой дверь!» – велел голос.
Тони открыл дверь. Кейт, стоявшая перед зеркалом, обернулась.
– Тони! Что с…
Он тщательно прицелился и нажал курок.
Право первородства – закон о наследовании старшим ребенком фамильного титула или поместья известен с давних пор. До сих пор при родах в королевских династиях присутствует специальный назначенный придворный, чтобы в случае рождения близнецов никто бы не смог оспорить права наследования. Помня это, доктор Мэтсон сразу же записал в карточке, какая из девочек родилась первой.
Все в один голос твердили, что никогда еще не видели таких красивых детей. Здоровые, крепкие, веселые малыши. Больничные сестры то и дело забегали в детскую под различными предлогами, только чтобы еще раз взглянуть на них. Конечно, женщин большей частью привлекали сплетни и слухи, ходившие о семье Блэкуэлл. Мать умерла при родах. Отец исчез, и говорили, что он пытался убить Кейт Блэкуэлл, но никто не мог подтвердить, так ли это. Газеты молчали, если не считать короткой заметки о том, что у Тони Блэкуэлла произошел нервный срыв из-за смерти жены и его пришлось поместить в больницу. Когда репортеры пытались расспросить доктора Харли, тот отделался коротким:
– Без комментариев!
Последние несколько дней были для него сплошным кошмаром. До последнего часа доктор Харли будет помнить, что увидел, когда, примчавшись на вызов что-то невнятно бормочущего дворецкого, ворвался в спальню Кейт. Она лежала на полу без сознания, кровь из ран в груди и шее лилась на белый ковер. Тони, распахнув дверцы шкафов, методично резал ножницами платья матери на мелкие куски.
Доктор Харли только взглянул на Кейт и, подбежав к телефону, вызвал скорую помощь. Опустился на колени, попытался найти пульс и наконец ощутил слабые, чуть слышные толчки. Лицо ее посинело: наступил шок. Доктор быстро сделал инъекцию адреналина и бикарбоната натрия.
– Что случилось? – спросил он.
По лицу дворецкого градом катился пот:
– Н-не знаю. Мистер Блэкуэлл попросил принести ему кофе. Я был на кухне, как вдруг услыхал выстрелы. Побежал наверх и увидел миссис Блэкуэлл на полу. А мистер Блэкуэлл стоял над ней и повторял: «Тебе больше не будет больно, мама. Зло исчезло. Я его убил». А потом подошел к шкафу и начал резать ее одежду.