– Доброе утро.
– Спасибо.
– Добро пожаловать. – Я не понимаю.
– Мистер.
– Мисс.
И все эти слова произносились совсем не так, как писались.
Бет и Тим наблюдали, как она корпит над домашними заданиями, и Бет улыбнулась:
– Это тебе в отместку за то, что заставляла нас учить таблицу умножения.
* * *
При очередной встрече Джеймс Стикли сказал:
– Я хочу представить вам, госпожа посол, вашего военного атташе, полковника Уильяма Маккинни.
Бил Маккинни был одет в гражданский костюм, но по его выправке нетрудно было определить в нем военного. Это был высокий мужчина средних лет с грубым обветренным лицом.
– Рад с вами познакомиться, госпожа посол.
У Маккинни был низкий хриплый голос, как будто у него болело горло.
– Очень приятно, – сказала Мэри.
Полковник Маккинни был первым сотрудником ее штата, и она чувствовала небольшое волнение. Реальность, казалась, стала еще отчетливей.
– С нетерпением жду, когда смогу приступить к работе для вас, – сказал полковник Маккинни.
– Вы бывали раньше в Румынии?
Полковник и Джеймс Стикли переглянулись.
– Он бывал там раньше, – ответил Стикли.
* * *
Каждый понедельник в конференц-зале государственного департамента проводились брифинги с новыми послами.
– В дипломатической службе существует строгая система подчинения.
Наверху находится посол. Под ним («Под ней», – автоматически отметила Мэри) располагаются политический советник, экономический советник, административный советник и советник по связям с общественностью. В штате посла состоят также аташе по торговле и сельскому хозяйству и военный аташе. («Это полковник Маккинни», – подумала Мэри.) Вы будете обладать дипломатической неприкосновенностью. Вас не смогут арестовать за превышение скорости, вождение машины в нетрезвом виде, за поджог и даже за убийство. Если вы умрете, никто не вправе прикоснуться к вашему телу или читать записи, которые вы оставили. Вам не надо даже платить в магазинах их владельцы не смогут подать на вас в суд.
– Не дай Бог об этом узнает моя жена, – выкрикнул один из присутствующих дипломатов. – Всегда помните, что посол является личным представителем президента для правительства той страны, в которой он аккредитован. Ожидается, что вы будете вести себя соответствующим образом. – Инструктор посмотрел на часы. – Перед следующим занятием почитайте «Наставление по внешним сношениям», том второй, раздел трехсотый, в котором идет речь о социальных связях. Спасибо.
* * *
Мэри и Стэнтон Роджерс обедали в отеле «Уотергейт».
– Президент Эллисон хочет, чтобы общественность получше узнала вас, – сказал Роджерс.
– А что от меня требуется?
– Мы организуем национальную кампанию. Интервью для прессы, радио, телевидения.
– Я ведь никогда… Ну, если это так важно, я попытаюсь.
– Отлично. Вам надо обновить свой гардероб. Вы не можете появляться два раза в одном и том же платье.
– Стэн, но ведь это будет стоить огромных денег! К тому же у меня нет времени ходить по магазинам. Я занята с раннего утра до позднего вечера. Если…
– Нет никаких проблем. Нам поможет Элен Моуди.
– Кто?
– Это одна из самых лучших вашингтонских покупательниц. Она сама всем займется.
* * *
Элен Моуди была привлекательной негритянкой, которая раньше успешно работала фотомоделью, а потом стала руководить службой персональных покупок. В один из дней она зашла к Мэри и целый час обсуждала с ней ее новый гардероб.
– Прекрасное платье для Джанкшн-Сити, – откровенно сказала она, рассматривая Мэри. – Но нам надо покорить Вашингтон. Правильно?
– У меня нет таких денег…
– Я знаю, где можно купить подешевле, – улыбнулась Элен Моуди. – Итак, вам потребуется вечернее платье до пола, платье для коктейлей и вечерних приемов, платье для чаепития и дневных приемов, деловой костюм для улицы или работы, черное платье и соответствующий головной убор для участия в траурных мероприятиях или похоронах.
* * *
На покупки ушло три дня. Когда все было готово, Элен Моуди оценивающе посмотрела на Мэри Эшли.
– Вы привлекательная женщина, но можно сделать вас еще лучше. Я хочу, чтобы вы сходили к Сюзанне в салон красоты «Рэйнбоу» и к Билли в парикмахерскую «Саншайн».
Через несколько дней Мэри встретилась со Стэнтоном Роджерсом на одном из официальных обедов. Он посмотрел на Мэри и улыбнулся.
– Вы потрясающе выглядите.
* * *
Газетное выступление началось. Оно было спланировано Яном Виллерсом, начальником отдела по связям с прессой государственного департамента. Сорокалетний Виллерс в молодости сам был неутомимым журналистом и, казалось, знал всех в мире средств массовой информации.
Мэри сидела перед камерами таких телепередач, как «Доброе утро, Америка», «Встреча с прессой», «Огневой рубеж». Интервью с ней появились в «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост» и десятках других влиятельных газет. У нее также взяли интервью репортеры из «Таймс», «Шпигеля». «Ожжи» и «Монда». Журналы «Тайм» и «Пипл» посвятили ей и ее детям целые разделы. Фотографии Мэри мелькали повсюду, и что бы ни случилось в мире, ее сразу же просили прокомментировать это событие. Мэри Эшли и ее дети стали знаменитостями.
– Мам, – сказа Тим, – просто жутко становится, когда видишь во всех журналах наши фотографии.
– Именно жутко, – согласилась Мэри.
Она чувствовала себя неловко в лучах славы. Так она и сказала Стэнтону Роджерсу.
Бен Кон и Акико лежали в постели. Акико была привлекательной японкой, на десять лет моложе репортера. Они познакомились несколько лет назад, когда он писал статью о манекенщицах, и с тех пор не расставались.
Кон был погружен в свои мысли.
– Что-нибудь случилось, милый? – нежно спросила Акико. – Может, мне еще поласкать тебя?
Его мысли витали где-то далеко.
– Нет, у меня и так уже стоит.
– Что-то незаметно, – дразнящим голосом сказала она.
– У меня стоит на один материал для газеты. В этом городе происходит что-то странное.
– Что же в этом необычного?
– Я и сам не знаю, вот в чем дело.
– Ты мне расскажешь?
– Мэри Эшли. За последние две недели ее фотография появилась на обложках шести журналов, а ведь она еще не заняла свой пост. Акико, кто-то усиленно делает из нее суперзвезду. Но почему?