Вот уже крайний мостовой устой, стоящий на берегу. Внизу, в его тени, пульсирует огненное пятнышко: фашистский пулемет. По команде сержанта бойцы идут в обход. Две гранаты — и с пулеметом покончено.
По сигналу саперы поползли. Степан Кузаков снял порезанную проволоку и отбросил ее в сторону. И так же по-пластунски пополз на мост, прячась за баррикадой. Дождался, когда товарищи последуют за ним. А там — пружинисто поднялся на руках. Подогнул под себя правую ногу, опустился на колено. Вытащил из-за спины отточенные саперные ножницы. Вскочил, бросился к перилам. За ним гуськом, затылок в затылок вдоль перил побежали саперы его штурмовой группы: Шевченко, Широков, Захаров, Михалевич. У Широкова ножницы, у остальных топоры.
Одновременно с рывком группы Кузакова на мост по засеченным огневым точкам с разных концов нашего берега ударили танки и самоходки. Немцы тут же вступили с ними в поединок. Открыли они огонь и по саперам. Те на секунду прижались к перилам и снова бросились вслед. Был ранен Кузаков, и ножницы выпали у него из рук. Но тут же он их схватил и вместе с Широковым добрался до заветной электровзрывной сети, с разбегу перерезал провода.
Захаров, Шевченко и Михалевич перерезали веревки, которыми ящики с толом и 100 кг фугасами были привязаны к фермам моста. Взрыв моста был предотвращен.
Гвардейцы взбираются по береговому откосу и готовы ринуться врукопашную. Гитлеровцы не выдерживают. Они выскакивают из окопов, из дзотов, бегут через набережную к ближним домам. Вслед им трещат автоматы.
На мосту появляется усатый сержант:
— Эй, морячки! Мост — наш!
Катера, сделав свое дело и уничтожив около 40 огневых точек, разбив 9 вражеских пушек, отходят.
Десант Пилосьяна захватывает мост, содействует саперам в его разминировании, чем предотвращает его подрыв, и продолжает героически сражаться. Особенно отличились 1-я и 2-я стрелковые роты под командованием офицеров Л.И. Гончарова, Н.Д. Толобуева, взвод В.И. Новикова и пулеметный расчет П.Д. Голубя. Гвардейцы, захватившие мост, стойко обороняли его от противника, пытавшегося овладеть им. Особенно ожесточенные атаки были у въезда на мост на правом берегу — они отрезали врагу путь отхода из Вены. Больше суток держались гвардейцы на мосту, затем были вынуждены отступить. Все же высадка и боевые действия десанта ошеломили противника, внесли известную дезорганизацию и замешательство в его ряды, а в последующем облегчили захват моста другими подразделениями.
Не удалось овладеть мостом и подразделениям 102-го гв. сп. Командующий 4-й гв. армией генерал Захватаев поставил задачу командиру 1-го гв. мехкорпуса генерал Руссиянову в течение двух дней снова разминировать мост. Тот, в свою очередь, вызвал командира 2-й гв. мехбригады подполковника С.А. Иванова.
Утром 12 апреля комбриг вызвал к себе из разведроты старшего сержанта Кульнева [154] и поручил ему сформировать команду из разведчиков и саперов.
— Отбери десять гвардейцев, а шесть саперов сегодня придут.
Кульнев, выйдя от комбрига, сдвинул пилотку почти на нос и почесал затылок. Ничего себе задача!
Он прошел в подвал дома, развернул схему и долго изучал ее. Затем отобрал разведчиков. Когда они вышли из подвала, их уже ждали шесть саперов во главе со старшим сержантом Ластовским [155] .
На поясном ремне у обоих саперов висели малые лопатки.
— Это зачем? — спросил Кульнев.
— А чем прикажете рубить кабель и провода к подрывным зарядам? — усмехнулся Ластовский.
Накануне все саперы отточили до предела свои лопатки.
— Кстати, сержант, а ножи-то у вас есть? — спросил в отместку Ластовский.
— А как же! И умеем их пускать в ход.
В полуразрушенном доме Кульнев довел до бойцов предстоящую им задачу.
— Какие мысли будут? — спросил взводный.
— Надо бы взобраться куда повыше да оглядеться, с обороной врага разобраться, — протяжно сказал разведчик Москальчук [156] .
У этих опытнейших солдат, прошедших немало по дорогам войны, и мысли не появилось о том, что задача трудная, почти невыполнимая.
Вся группа направилась к соседнему дому, где сидели артиллеристы. Они поднялись на третий этаж здания, а оттуда по винтовой лесенке в башню полуразрушенного храма.
Артиллерийский лейтенант, узнав, в чем дело, уступил им место у стереотрубы. Вокруг гремело, даль тонула в облаках сизого дыма от разрывов снарядов и мин. Разведчики по очереди рассматривали оборону в районе моста. Потом смотрели на схему. Через час разобрались. Мост с восточной стороны обороняли три танка и несколько БТР. В траншее было не меньше взвода солдат. По другую сторону моста — то же самое. По мосту ходили двое часовых. Они то сближались на середине, то расходились.
Каждый видел: прямых подступов к мосту нет. Решили выйти правее моста метров на пятьсот. Там противник держал оборону в домах. Если удастся просочиться через нее к реке — можно будет вдоль берега подобраться к мосту.
Двинулись в путь, когда стемнело. Укрываясь в тени домов, перебежали улицу. Зашли в переулок. Не доходя до электростанции, сделали еще поворот и притаились возле небольшого особняка. Из окна его нижнего этажа постреливал пулемет.
Солдаты проползли в подворотню, зашли со двора, проникли в комнату, где засели пулеметчики, и без единого выстрела уничтожили весь расчет. Потом они по-пластунски проползли под стенами дома и залегли в канаве. Отдышались.
Стали прислушиваться, откуда меньше всего стреляют. Но стрельба была настолько густой и плотной, что сделать это оказалось невозможным.
Справа от дома горел какой-то огромный склад, А что, если прорваться через него? Не будут же немцы занимать позиции в огне», — мелькнула мысль у Кульнева. По его команде группа устремилась к складу.
Обстрел не прекращался. От попадания в склад снарядов и мин вверх взлетали куски арматуры, горящих досок, снопы искр. Пожар набирал силу. Здание было наполнено удушливым дымом. То тут, то там стены его лизали лохматые языки пламени, начала рушиться кровля.