Калашников закрыл файл. Запрокинув голову, посмотрел в потолок, словно пытаясь там что-то разглядеть. Перед ним, как вживую, расцветал бутон сломанной розы на фоне красной пятиконечной звезды. Он понял – откуда взялся цветок и при чём тут пентаграмма. Однако ни один источник не содержал намёка: КТО состоял в «Братстве Розы» и куда делись его последователи. Сделав нужные записи в органайзере «айфона», Алексей перешел на новостной сайт. Журналисты дружно обсуждали: какой чудак размещает на улицах Москвы рекламу, строили догадки о его личности и пытались выяснить, откуда такое оформление – чёрные буквы на жёлтом фоне? Калашников впечатал в поисковик слоганы плакатов. Ничего. Он набрал в «гугле» фразу: «кровь Кудесника». Грудой свалились ссылки на кучу сайтов, включая видеоклипы на «ютьюб». Никаких рецептов применения этой крови… Беззвучно выругавшись, Калашников вернулся к новостям. Краем глаза зацепил биржевые сводки и курс доллара – по ходу отметив, что до революции курс ни североамериканских денег, ни фунта, ни рейхсмарки никого не волновал. «Шизоидная картина, – подумал Калашников. – Просыпаюсь я утром в первопрестольной, достаю из почтового ящика „Московский вестникъ“ и срочно ищу там курсы валют».
Алексей невольно рассмеялся. Посетители обернулись.
– Может, водочки, вашбродь? – вскинулся Малинин.
– Спокойствие, братец, – сказал ему Калашников. – Скоро пойдём, библиотека закрывается. Имей терпение – осталось недолго.
– Хрень какая, – завёлся Малинин. – Лучше снова в окопы, да на немчуру, нежели в библи… ми… теках энтих киснуть. Сидят все, пишут чевой-то… скука ж болотная. Матом вслух слова не скажи – как жить человеку православному? И девки здешние на меня – нуль внимания.
Рывком отодвинув стул, казак поднялся – проклиная культуру. Сказал, где видел все книги, конкретно библиотеку, и даже Шефа, но только шёпотом.
– Ты куда это? – строго спросил Калашников.
– До ветру, – со злобой ответил Малинин. – Засиделся с вами тут.
– Хорошо, только недолго. Мы уходим, буквально через минуту.
Малинин вышел из читального зала, а Калашников заново погрузился в розы и пентаграммы. Ему слегка взгрустнулось. «Первое дело такое, – думал Калашников. – Что тут что там – никакой зацепки. Или это Небытие мозги так отшибло? Как будто и не работал в полиции. Все от меня чего-то ждут, а я… я даже не знаю, что им дать. И Шеф не звонил, а должен… ну да, зачем ему звонить, если мне и сказать нечего? Ладно… в Аду хотят, чтобы я изображал умственную деятельность, и я буду её изображать. По крайней мере, это не так скучно». Он перешел на сайт Turkish Airlines, затем – авиакомпании Atlas Jet и, посмотрев номер кредитки, купил два билета – для себя и для Малинина. Подождал минуту. Билеты пришли на e-mail.
Кстати… А ГДЕ МАЛИНИН?
…Казак, стоя у мутного зеркала в мужском туалете, восхищался своей находчивостью. Ха-ха, его благородие хоть и умный мужик, но всё же дурак. «Хорошо, только недолго». А про фляжечкуто и забыл! Ну а Серёга – парень не промах, он нектар одним глотком прикончит, пока благородие не хватилось. Отвинтив крышку дрожащими от нетерпения руками, Малинин запрокинул голову и припал губами к живительному источнику.
Он не видел, как из кабинки вышла Раэль.
В её руке блеснул кинжал. На цыпочках приблизившись к жертве сзади, она размахнулась и с неженской силой ударила Малинина – прямо в горло…
…Самый маленький отрезок времени – это секунда. Однако спроси любого человека, и он скажет – да, было нечто такое в его жизни: случившееся буквально за долю секунды. В нашем случае секунду проще раздробить на сто частей, и вот тогда получишь полное представление о том, что произошло. Именно за этот мегакороткий промежуток Малинин краем глаза увидел: что-то мелькнуло в зеркале – и резко повернулся. Это движение спасло казаку жизнь – лезвие кинжала лишь вспороло ему кожу на шее.
Перехватив руку ангела, Малинин швырнул девушку вперёд.
Тело Раэль со всего маху ударилось о зеркало. Мутная поверхность пошла сеткой крупных трещин, Малинин услышал, как сочно хрустнули крылья – словно капуста. Он пнул кинжал ногой – тот улетел в сторону, к утробно рычащим библиотечным унитазам. Раэль свалилась на грязный кафель туалета. Полы плаща разметались, в воздухе закружились перья.
– Сучий ангел, – прохрипел Малинин. – Да я тебе крылья узлом завяжу…
Сильным ударом его отбросило назад. Выбив спиной дверь кабинки, Малинин спикировал на унитаз. Тот не замедлил расколоться надвое, фонтаном ударила вода. «Телекинез, вашу мать», – вспомнил казак.
– О, правда? – Раэль поднялась с пола. – Сейчас повеселимся…
…Малинин пригнулся, и вовремя – на макушку посыпались осколки кафеля. Целая обойма из «парабеллума» продырявила стену над головой – звука выстрелов не было слышно, пули летели из дула со чмоканьем: на стволе виднелся глушитель. Блондинка выругалась, как толпа прапорщиков.
Оружия у Малинина не было – «шмайссер» остался в дорожной сумке, рядом с Калашниковым. Раэль вытащила из кармана на поясе вторую обойму. Не теряя времени, казак прыгнул на врага. Ему удалось сшибить ангела с ног, но счастья это не принесло, – девушка железными пальцами вцепилась Малинину в шею, прекратив доступ воздуха в лёгкие.
– Сдавайся, слуга Ада…
– Иди на хер, сучка крашеная!.. – прохрипел Малинин.
Ангел сдавила горло, в глазах у казака появились красные круги.
– Это я-то крашеная?! – буйволом взревела Раэль. – Конец тебе, урод!
Просунув свободную руку за спину душительнице, Малинин нащупал подкрылок, там, где рос совсем нежный пух. Собрав его в горсть, он дёрнул перья что есть силы. По ладони заструилась кровь. Раэль вскрикнула, разжала пальцы – на ту же долю секунды, но ему больше было и не надо. Казак, встав на четвереньки, с обезьяньей ловкостью метнулся к входной двери туалета и распахнул её. Две чопорные дамы в очках, стоящие возле соседней таблички (чёрный силуэт в юбке, с головой-горошинкой), в ужасе закричали. Мужчина, возникший из сортира, был с ног до головы залит водой, лицо заляпано кровью, а на шее пламенел длинный порез.
– Унитаз взорвался, – галантно объяснил дамам ситуацию Малинин.
За спиной прозвучал лязг обоймы, вставленной в пистолет.
Не теряя больше времени, Малинин поклонился мамзелькам и бегом понёсся в сторону читального зала, хрипло вопя во всю силу лёгких:
– Тикайте, вашбродь! Там ангел! Тикайтееееееееееееее!
Раэль выскочила из туалета, держа в правой руке «парабеллум».
– Подруга! Он туда побежал! – крикнула одна из курильщиц, демонстрируя гендерную солидарность в старом, как мир, вопросе: если женщина хочет пристрелить мужчину, не надо спрашивать – «зачем?», надо ей помочь.
– Спасибо… – процедила Раэль.