— Картину утра вплоть до момента взрыва установили? — спросил Фаустов.
— Не окончательно, — ответил Сергей. — Мы пока имеем только подробные показания Спорыхина. Он держит там киоск уже несколько лет, и все те, кто по утрам обычно приходит на остановку, ему знакомы. Он подробно описал человек сорок-пятьдесят, которые были на ней сегодня утром. Правда, восьмерых не опознал. Зрительно он их помнит, но, говорит, что они ему не примелькались. Возможно, они там не живут. На этих восьмерых подозрение падает прежде всего. Мы, на всякий случай, попросили хозяина киоска понаблюдать, не будет ли кто из них еще крутиться в этой округе.
— Это из разряда, что преступника всегда тянет на место преступления? — улыбнулся Фаустов.
— Именно, — согласился Сергей. — На наш взгляд, эту возможность отбрасывать не стоит. Психология есть психология. Сегодня вечером сотрудники районного УВД пройдут по близлежащим домам и поспрашивают, не видел ли кто из людей, чтобы утром кто-то опускал в урну что-нибудь тяжелое, завернутое в пакет. Завтра я поеду в РУВД и ознакомлюсь с собранными показаниями. Может, что и всплывет.
— В общем, мотивы пока не ясны. — резюмировал Фаустов.
— Пока не ясны, — подтвердил Сергей.
— Ищите, ищите, — потребовал наш начальник. — Носом землю переройте, но найдите, кто эту взрывчатку заложил.
Когда на следующее утро я приехал на службу, меня буквально у самой входной двери окликнули напарники. Сергей и Николай сидели в УАЗике, и делали мне знаки, чтобы я присоединился к ним.
— Еще один взрыв, — пояснил Николай, когда я сел в машину.
— Там же? — спросил я.
— Нет, — ответил Сергей. — На этот раз на Матросова. Снова на автобусной остановке, и снова бомба была заложена в мусорную урну.
— Еще одна окраина, только в другом конце города, — задумчиво произнес Николай. — Что-то нашего террориста в центр не тянет.
— И слава богу, — откликнулся Сергей.
Картина, которую мы увидели на улице Матросова, была сродни той, что мы наблюдали накануне. Почерневшая и искореженная мусорная урна, стоящий невдалеке от остановки киоск с потрескавшимися, но не выбитыми стеклами, милицейское оцепление и куча собравшихся зевак.
Увы, но в этот раз пострадавших оказалось больше. На остановке в момент взрыва находилось пять человек. Одного из них, пожилого мужчину, который стоял рядом с урной, в тяжелом состоянии уже увезла «скорая помощь». Четверо остальных, три женщины и один подросток, отделались легкими ранениями, и сейчас пребывали в руках медсестер, которые заботливо накладывали на них бинты. Они хотя и находились в легком шоке, но все же вели себя спокойно. Чего нельзя было сказать о хозяйке киоска, миловидной толстушке с крашеными волосами, которую звали Светлана. Толстушка пребывала в истерике. Она визжала, лила слезы, и ни в какую не желала ни с кем разговаривать. Мы долго пытались убедить ее ответить на наши вопросы. Но толстушка была непреклонна. В конце концов, Сергей не выдержал и в сердцах сплюнул на землю.
— Тьфу ты! Черт с ней. Пошли отсюда, — запальчиво бросил он. — Завтра под ее киоск бомбу заложат, так ей будет и надо.
Мы развернулись и пошли прочь. Но вслед нам раздался истошный вопль.
— Подождите, подождите! Я все расскажу! Что вы хотите узнать? — кричала хозяйка киоска.
Сергей украдкой посмотрел на нас с Николаем и озорно подмигнул. После этого его лицо приняло грозное выражение, и он вернулся к Светлане.
— Вы видели кого-нибудь, кто подходил к урне?
— Видела, видела, — с готовностью закивала та головой. — Какой-то мужик окурок выбросил.
— А больше туда никто ничего не выбрасывал?
— Не знаю, — протянула толстушка. — Я журнал читала, и на урну не смотрела.
— Вы можете вспомнить всех, кто был на остановке с раннего утра? — спросил я.
— Я попробую, — с готовностью откликнулась истеричная хозяйка киоска.
Как тяжело работать с неуравновешенными натурами! Когда я настроился на мысленную волну толстушки, все ее воспоминания прыгали и сменяли друг друга, точно в калейдоскопе. Игорь, с которым я разговаривал накануне, по сравнению с ней, был просто идеальным свидетелем. Он все помнил отчетливо. У этой же мысли скакали с пятого на десятое. Мне с превеликим трудом удалось в конце концов разобрать в них несколько более-менее отчетливых образов, один из которых меня заинтересовал. Он своей сутулой осанкой очень напоминал того субъекта в темно-зеленой куртке, которого я накануне видел в воспоминаниях Игоря.
— А вот вспомните, пожалуйста, высокого, долговязого, сутулого мужчину, который стоял на самом краю, — попросил я. — На нем была темно-зеленая куртка.
— Не помню, — сказала Светлана.
— А Вы напрягите память, — не отставал я.
Светлана нахмурила лоб и задумалась.
— Ну, вроде стоял там такой, — неуверенно произнесла она.
— Что Вы можете о нем сказать?
— Ничего. Я его не знаю.
— Он появлялся когда-нибудь прежде на этой остановке?
Хозяйка киоска пожала плечами.
— Не знаю. Я никогда никого не рассматриваю.
— А Вы не видели, подходил он к мусорной урне, или нет?
— Не знаю. Я журнал читала.
Убедившись, что от эксцентричной Светланы нам больше ничего не добиться, мы оставили ее в покое.
— Ну, что? — спросил меня Сергей, когда мы отошли в сторону.
— Не дает мне покоя этот мужик в темно-зеленой куртке, — сказал я. — И Игорь его вчера видел, и этой особе он сегодня на глаза попался.
Опрос остальных пострадавших ничего не дал. Закончив его, мы подошли к колдовавшим над многочисленными обломками экспертам.
— Самоделка, — пояснили они.
— Вчера на Добролюбова тоже была самоделка, — задумчиво произнес Николай.
Нам стало ясно, что за двумя взрывами, и вчерашним, и сегодняшним, стоит одно и то же лицо. Но нам были по-прежнему не понятны мотивы. Что может быть общего между остановками общественного транспорта на разных окраинах города, которые даже не связаны друг с другом каким-нибудь прямым маршрутом? И какие цели преследует этот неведомый нам пока взрыватель?
Закончив осмотр места происшествия, мы решили еще раз съездить в район вчерашнего взрыва.
Уже знакомый нам Игорь сидел в своем киоске, в котором красовались новые стекла.
— Быстро ты все отремонтировал, — восхищенно сказали мы Игорю, предварительно поздоровавшись.
— А то как, — улыбнулся он. — Работать-то надо. Итак на полторы тысячи вчера товаров уворовали.
Игорь стал рассказывать, кого он заметил на остановке накануне вечером. Когда он упомянул о долговязом мужчине в темно-зеленой куртке, мы с Сергеем и Николаем переглянулись.