– Отличный, дорогая.

Это провокация. Попытка вызвать бурю. Раньше Шанна унеслась бы прочь, но не теперь.

– И все же он предпочел не жениться на тебе. Почему, как думаешь?

На мгновение Эстелла изменилась в лице. Но интуиция подсказывала Шанне, что их словесная баталия еще не окончена.

– Возможно, я решила, что Марселло не лучший муж. – Эстелла сделала нарочито долгую паузу. – Не поэтому ли ты ушла от него?

Стерва!

Если продолжить, эта женщина может приплести сюда и Ники, а этого Шанна не могла позволить.

– Нет, – отрезала она.

Эстелла удивилась. Хватит любезничать с ней!

– Иди к своему мужу, Эстелла. – Невысказанное «и оставь моего в покое» было очевидно.

С насмешливой улыбкой женщина развернулась и, покачивая бедрами, исчезла в толпе гостей.

– Спасибо за поддержку, – поблагодарила Шанна Марселло.

– Ты и сама неплохо справилась.

– Эстелла…

– Роковая женщина, – перебил Марселло, – которая обожает играть в игры с беззащитными девушками.

Шанна вздернула подбородок.

– Но я больше не беззащитная. Я могу за себя постоять.

Марселло взял жену за руку.

За прошедшие годы она повзрослела, стала независимой. Он мог лишь восхищаться этим.

С каждым днем, проведенным рядом с ней, его желание отомстить таяло все больше. А желание быть с ней только усиливалось. И это поражало Марселло.

Он замечал, что и Шанна борется со своим запретным влечением. Прошлое мешало обоим строить будущее и жить в настоящем.

Когда прозвучал звонок к началу третьего, и последнего, акта, Шанна почувствовала небывалое облегчение. Как оказалось, ненадолго.

Они заняли свои места. Марселло взял ее руку и, поцеловав ладошку, положил на свое бедро, накрыв ладонью.

Его возбуждение было очевидным. Шанна покраснела и была рада, что в зале горел лишь приглушенный свет.

Господи, а вдруг Пене заметит что-нибудь?

Шанна искренне надеялась на обратное, но все же избегала смотреть на тетю Марселло.

Наконец пьеса закончилась, занавес опустился, и все разразились бурными аплодисментами. Зажегся свет, и публика стала медленно выходить из зала.

Пене попрощалась и села в свой лимузин. Вскоре после ее отъезда Карло подогнал ко входу и их собственную машину.

В темноте салона Марселло снова взял жену за руку, переплетя свои пальцы с ее.

Шанна безуспешно пыталась высвободиться. Оставив эту затею, она вопросительно взглянула на мужа.

Что он задумал?

Сейчас рядом не было зрителей, перед которыми нужно было бы демонстрировать любовь и уважение друг к другу.

Однако даже дома Марселло не выпускал ее руку. В конце концов, он перекинул жену через плечо и пошел с ней вверх по лестнице.

– Что, черт возьми, ты делаешь?

– Несу тебя в постель.

– Я сама могу идти.

– Не смеши меня! – рассмеялся мужчина.

– Ты хоть знаешь, что я могу больно ударить тебя?

– Не пытайся, дорогая. Ты испортишь веселье. Обещаю, тогда тебе не понравится расплата.

– Веселье? Думаешь, весело висеть на плече, как мешок с картошкой?

Но Марселло опустил Шанну на землю только в спальне.

Не говоря ни слова, он крепко прижал ее к себе и поцеловал… сначала нежно, наслаждаясь мягкостью ее влажных губ, а потом все более жадно.

Шанна потеряла голову. Она перестала даже думать и едва заметила, что Марселло расстегнул молнию на ее платье и оно упало на пол. За платьем последовал лифчик и трусики. Шанна простонала, когда Марселло склонился к ее груди и взял в рот сосок, слегка прикусив его.

Его рука скользнула по ее животу.

– Раздень меня, – шепнул он хрипло.

Шанна повиновалась, и они, обнаженные, опустились на кровать.

Марселло покрывал ее тело поцелуями, доводя до вершин наслаждения руками, губами, языком, пока Шанна не закричала, умоляя его взять ее, стать с ней единым целым.

Только тогда он слился с ней, снова и снова вознося к небесам. Они предавались страсти еще очень долго, доставляя друг другу неземное блаженство.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Два дня спустя Рамон впал в кому, из которой уже не вышел. Его похороны собрали всю семью, а на поминки пригласили только близких друзей.

Это стало трагическим событием для всех, а особенно для Пене, которая отказалась от выходов в свет на неопределенное время.

По завещанию Рамона его состояние было поделено между Пене, Марселло, Сандро… и Ники.

Марселло и Шанна получили право распоряжаться наследством дочери, а Ники стала богатой маленькой девочкой.

Во время траурной недели Марселло уходил рано, а возвращался, когда Ники уже спала. Однако он часто звонил дочке.

Шанна, как могла, занимала свои дни. Она купалась и играла с Ники, читала и пыталась, хоть и без особого успеха, развлечь Пене.

– Оставь ее, – посоветовал Марселло однажды вечером, когда Шанна поделилась с ним своим беспокойством. – Пене должна пережить смерть Рамона сама и тогда, когда придет время.

– А ты, Марселло? Как ты?

– Беспокоишься обо мне, дорогая?

– Наверное. Чуть-чуть.

Марселло снял пиджак, галстук, скинул ботинки и, притянув жену к себе, поцеловал ее в губы.

– Пойдем со мной в душ.

– Это может быть опасно.

– Кто не рискует, тот не пьет шампанского, – улыбнулся мужчина.

– Но в душе?..

Одним движением Марселло снял с Шанны топ. Потом лифчик.

– С каких пор это стало проблемой? – игриво подмигнул он.

Мужчина расстегнул молнию на ее джинсах и стащил их.

Как приятно было чувствовать прикосновение его сильных рук! Шанна позволила увести себя в ванную и скоро растаяла от его ласк.

Струи воды стекали по их обнаженным телам, слившимся, чтобы утолить чувственный голод. Никогда еще, даже в прошлом, наслаждение не было столь сильным.

А после они стояли под душем, и Марселло шепнул что-то по-испански и поцеловал Шанну в губы так нежно, что на глаза навернулись непрошеные слезы.

Мужчина взял мыло и заботливо намылил ее тело. Шанна проделала с мужем то же самое. Они вместе вымылись, облачились в халаты и вышли в спальню.